У забора (ЛП)

Я вспомнила, как однажды папа пришел домой с бутылочкой кондиционера для волос и поставил ее передо мной на стол. "Тебе это нужно? Кэрол с работы сказала, что нужно", - промолвил он. Я уставилась на бутылочку. Конечно, я знала, что это такое, видела много рекламных роликов, но никогда не пользовалась им раньше. В папиных глазах светилась вина, будто он каким-то образом меня подвел. Но в этом не было его вины, он просто не знал. Ему было бы легче, будь у него четыре сына. И мы оба это знали. "Да нет, пап. Вообще-то, мои волосы не так уж и сильно запутываются. Но спасибо, я обязательно его использую". - Что я и сделала. До сих пор не верится, что я так долго жила без кондиционера для волос.

Интересно, почувствовал бы он себя столь же виноватым из-за того, что не покупал мне косметику. Я вздохнула и уставилась на свой стол, будто документ, который мне дала Линда, мог вот-вот прожечь себе путь сквозь ящик. Поняв, что заснуть не удастся, в час ночи я включила лампочку на тумбочке и поднялась с постели. Да что со мной не так? В оправдание этого поступка я твердила себе, что подписание документа - лишь формальность, у меня не возникнет никакой аллергической реакции. Так что в этом не было ничего страшного, папа никогда ни о чем не узнает. Документ не отправят в правительство на проверку, его просто навечно похоронят в уродливом сейфе в кабинете Линды.

Спустившись вниз, я зашла в кухню и отчетливо увидела дом Брейдена, в его спальне все еще горел свет. Тут же схватила телефон и написала ему сообщение:

Поболтаем у забора?

Конечно.

- Привет, - поздоровался он, когда мы подошли к разделяющему нас деревянному барьеру.

- Привет, - вторила я, ожидая, что он заговорит первым, хотя сама позвала его сюда. Я просто смутилась из-за опрометчивости этого поступка. Вместо того чтобы стоять лицом к забору, разглядывая через дощечки затененную фигуру Брейдена, я присела, как прежде, прислонившись к нему спиной, а затем посмотрела на луну. Было гораздо легче разговаривать с луной, а не с Брейденом. По крайней мере, о реальных вещах. Брейден тоже сел.

- Не спится? - спросила я.

- Да, - сухо ответил он.

Я потерла ноющую шею.

- Ты когда-нибудь делал что-то глупое, после чего ощущал бы липкую вину?

- Да. - Вновь сухой ответ. - Что ты сделала?

Притворилась, что моя жизнь полна.

- Солгала.

- Кому?

- Моей начальнице.

- О чем?

- О... - почему луна разжигала во мне желание поведать все свои секреты Брейдену? - ...чем-то действительно глупом, но теперь не знаю, как сказать ей правду.

- Какая у тебя начальница?

- Странная. Думаю, она участвовала в каком-то духовном путешествии по всему миру или что-то в этом роде и считает, будто достигла своего рода душевного спокойствия. Теперь ее жизненная цель - восстанавливать сломленные души.

Иногда в раздумьях Брейден слегка оттягивал нижнюю губу, и сейчас я услышала это в его ответе:

- И она считает, твоя душа сломлена?

Облака вокруг луны пылали белым.

- Нет. Не моя. Ну, да, и моя тоже, но не только, душа каждого. Она считает, душа каждого человека сломлена.

- Каждого, кроме ее.

- Да, точно!

- Поэтому ты ей солгала, чтобы отвести подальше от личного?

- Да.

- Не стоит переживать. Она не имеет права вмешиваться в твою жизнь. Если это не нечто важное, тогда просто забудь об этом.

Нет, конечно. Я просто оживила мертвого человека, вот и все, ничего важного.

- Да, наверное, ты прав.

- Это впервые?

- Что?

- Когда я прав?

- Ха-ха.

Мы оба замолчали. Стало так тихо, что я смогла услышать его дыхание - размеренное и глубокое. И с каждым его вдохом, казалось, мои плечи все больше расслаблялись.

- Но если это что-то важное... - Он осекся, и мои плечи тут же вновь напряглись. - Это просто тебя съест.

Я знала, что это правда. Из моих внутренностей уже готовилось изысканное блюдо.

- Что ж, поскольку уничтожение начнется с более бесполезных органов, у меня еще есть время.

Он засмеялся.

- Ты ешь много морковки.

- Гм... что?

- Ты любишь морковку. Мой следующий факт о тебе. Помнишь, в игре, доказывающей, что я знаю больше о тебе и твоей скучной жизни, чем ты о моей.

- Но морковь - не моя любимая еда. - Он произнес это так самодовольно, будто сообщил мне, что я проиграла.

- Так я этого и не говорила. Я сказала: "Ты ешь много морковки". Может, она и не входит в список "любимая еда" в твоем дневнике "мои любимые вещи", но ты ее действительно любишь.

- Нет, не входит, она в другом списке: "любимые овощи".

- Я так и знала.

- Ладно, мой ход... Ты постоянно ешь хлопья "Кокоа криспиз". Причем громко.

- Это хлопья так хрустят.

Следующие несколько минут мы перечисляли любимые вещи друг друга. Его: цвет - синий, предмет - история, еда - стейк, день недели - суббота. Мои, соответственно: красный, физкультура, пицца, пятница (раньше суббота, пока ее не захватила работа).

- О, и еще один, - объявил он. - Ты ненавидишь девушек с блестящими надписями на задницах.

Я рассмеялась.

- Откуда ты знаешь? - Никогда это не озвучивала.

- Видел твое лицо, когда перед нами шла девушка с надписью "сочный" на заднице. Оно было весьма забавным.

- Да, это правда. Я не поклонница подобного. - Я подняла указательный палец вверх, хотя он и не мог меня видеть. - Никогда не встречайся с девушкой, которая делает из своей задницы рекламный щит.

Он хмыкнул в ответ.

- Что? - спросила я.

- Думаю, ты впервые высказалась насчет того, с кем я не должен встречаться. Что еще мне следует избегать?

- Я не знаю твой тип девушек, Брейден. - Обычные девочки были далеки от круга моих друзей, поэтому я даже не пыталась их постичь. - Понятия не имею, что делает девушку непригодной для свидания. Честно говоря, я даже не уверена, что девушка с ярким объявлением на заднице не подходит, поскольку дольше минуты не разговаривала с такой девчонкой.