Погоня (СИ)

Судя по улыбке, украсившей ее губы, она была довольна моим выбором.

И как ни странно, меня это обрадовало.

— Я должна идти, — сказала Кира, вставая из-за стола. — Не могу поверить, что пробыла здесь столько времени.

— Это означает, что ты наслаждалась моей компанией. — Я тоже встал и положил салфетку на стол. — Признайся, я не такой уж плохой парень.

Ее приятный, легкий смех заставил меня улыбнуться шире. Каким-то образом ее радость только усилила мою собственную.

— Было мило, — сказала она, взяв сумку и перекинув ремень через плечо. — Но о том насколько ты хороший парень, жюри все еще совещается.

Она развернулась на каблуках и направилась к двери моего кабинета, не задумываясь, я схватил ее за талию и притянул ее к себе. Она вскрикнула, но это не остановило меня.

Аромат ее духов, смешанный с запахом шампуня, наполнял мой нос, и мгновение я просто вдыхал аромат. Я никогда не нюхал ничего более привлекательного.

— Позволь мне доказать это тебе, — прошептал я.

Она была напряженной в моих объятиях, и я знал, мне нужно быть осторожней. Что-то подсказывало мне, что если сказать ей, что я не хочу ничего сильнее, кроме как прижать ее к стене, залезть под юбку и найти место, которое сведет ее с ума, то это только напугает ее. Да, моя обычная тактика не сработает с Кирой.

— Поужинай со мной, — прошептал я ей на ухо. — Выбери любое место и время, какое захочешь.

Я боролся с желанием потребовать встречи, что было моим обычным методом, потому что большинство женщин, с которыми я сталкивался, ответили бы "да", не задумываясь.

Но она не была похожа на женщин, с которыми я был в прошлом.

— Сегодняшний день, как глоток свежего воздуха, после которого спала вся напряженность, — призналась она, и я почувствовал облегчение от того, что она тоже так считала. Но оно исчезло, после того как она продолжила говорить. — Я думаю, что лучше всего чтобы мы держались профессионально друг с другом. В моей жизни просто нет места для чего-то большего.

Мне показалось, как будто она ударила меня по яйцам.

— Я не в курсе, что с тобой случилось, — сказал я в ответ, и, хотя она снова напряглась, я продолжил. — Я не знаю, почему ты так боишься дать шанс отношениям между нами, но я не сдамся. Только не я, Кира. Я боец, и когда я нацелен на то, что я хочу, я не отступлюсь, пока я не завоюю.

Я подошел ближе, убедившись, что она могла почувствовать мои губы на ее шее, и продолжал говорить.

— А ты – это все, о чем я думаю. Это очень отвлекает.

Мурашки покрыли ее шею и плечо, она затрепетала в моих руках.

Борьба с желанием становилась для меня все более и более сложной задачей. Я был на взводе и так возбужден, что чувствовал, мои яйца вот-вот взорвутся.

— Я не лгу, и я не скрываю того, что чувствую, — я закрыл глаза и наклонил голову ровно настолько, чтобы ее волосы коснулись кончика моего носа. Боже, ее запах был чистым блаженством. — Я хочу тебя, Кира, — признался я, становясь потерянным от ее присутствия, погрузившись в ощущения своего тела плотно прижатого к ее. — Знаю, что это тебя пугает, но мне нужно, чтобы ты знала. Я не отстану. Не могу. Я хочу чувствовать тебя рядом со мной, прижать тебя крепко и слушать звук твоего сбившегося дыхания. Я не буду врать тебе, Кира, — повторил я. — Я никогда не буду лгать тебе.

Я нежно поцеловал ее у основания шеи, и на мгновение она замерла, как будто она была напугана тем, что я могу сделать дальше. Эта мысль оставила неприятный осадок в душе. Неужели она действительно думала, что я заставил бы ее сделать то, к чему она не была полностью готова?

Я медленно отпустил ее, отступая назад, чтобы оставить некоторое пространство между нами. Мое сердце колотилось, и она была не единственной, кто нуждался в дистанции.

Она оставалась стоять спиной ко мне, поскольку мы оба замерли, просто спокойно дыша. Я не произнес ни звука, боясь спугнуть ее. Я уже рассказал ей о моих намерениях, и надеялся, что этого было достаточно.

И когда она подошла к двери, открыла ее и вышла, не оглядываясь, мне показалось, что она забрала часть меня с собой. Я сник от разочарования, слушая удаляющийся стук ее каблуков.

Глава 13

Кинсли

Я никогда в жизни не была так возбуждена и зла, так расстроена и растеряна, все смешалось в одну чертову кучу. Я чувствовала, что моя проклятая голова идет кругом.

— Ты, — сказала я, хлопнув рукой по поверхности стойки, которая отделяла меня и Лекса. – Ты— дьявол.

— Я? — и глазом не моргнув, прикинулся он невинным, прижав ладонь к груди, как будто обиделся.

— Да, ты, умник, — я, прищурившись, смотрела на него, надеясь, что он понял намек. — Ты все знал, во что я ввязываюсь, приехав сюда сегодня. И ты узнал о списке поручений, которые у меня были. Как, я еще не уверена, но я это выясню. Не предупредить меня, было просто жестоко.

Он пожал плечами и улыбнулся.

— Ну, вы двое провели почти два часа, поглощенные этой жестокой средой. — Он выгнул брови в изумлении, и я крепче сжала край стойки. — Значит, это было не так уж плохо.

— Отдай мне документы, Лекс, — сказал я сквозь стиснутые зубы. Теперь я поняла, что Эштон имел в виду, говоря, что обо всем позаботились. Оказывается, мой приятель Лекс не забирал вещи из химчистки, вместо этого он выполнял мои гребаные поручения. Он был замешан в этом с самого начала.

Я протянула руку, и он положил файлы на мою ладонь, пытаясь неудачно сдержать улыбку.

— Ты змей, — сказала я, прежде чем повернуться на каблуках и промаршировать к лифту.

Я проигнорировала низкий смешок Лекса, ожидая с раздражением прибытия лифта. Ощущение дежавю захлестнуло меня, и я подумала, насколько я была глупа, попавшись на удочку, которую Лекс и Эштон, так умело закинули.

Чертовы мужчины и их потребность все контролировать.

Спустя два дня после того, как я покинула офис Эштона, я все еще ощущала последствия его близости. Место на шее, которое он поцеловал, ныло еще больше. Почему он так удивительно пах, и почему, черт возьми, я чувствую это раздражающее влечение к нему?

Было субботнее утро, ну хорошо, скорее полдень, и я все еще оставалась в своей проклятой пижаме. В течение недели мне нужно было разъезжать по разным местам, был повод покинуть мою крошечную однокомнатную квартиру. Но на выходных я становилась отшельником. Мне казалось безопаснее, оставаться спрятанной в своем.

Нет, моя квартира не была пределом мечтаний. Все что здесь имелось, это либо осталось, когда я переехала сюда, либо что-то незначительное, что я добавила за эти недели. Но она постепенно стала моим собственным домом, когда я расставила всякие мелочи тут и там, что Джейс никогда не позволял. Его особняк в Майами был оформлен, чтобы произвести определенное впечатление, вместо того, чтобы быть нашим общим домом. Он никогда не позволял мне выбрать понравившуюся картину или цвет постельного белья. Я никогда не оставляла пару носков, лежащими в центре комнаты из-за того, у что мне было лень бросить их в корзину. Я даже не думала о таких вещах, потому что Джейс разъяснил правила нашей жизни очень доходчиво. Поэтому сейчас, я была полной противоположностью себе той. Я бросила одежду на полу просто потому, что могу. Я оставила грязную чашку из-под кофе в раковине и фантики на столешнице, потому что это заставляло меня почувствовать, что я наконец-то обрела контроль. Я оставляла незаправленной постель в течение нескольких дней, и это вызывало у меня самую большую улыбку. Меня не волновало, что я становлюсь неряхой. Это был мой способ выражения протеста.

Возвратившись с работы, я сняла свои туфли и, не задумываясь, оставила их в центре комнаты.