Сердце матери (СИ)

— Мы обе говорим большое спасибо! — наконец вымолвила я, когда снова смогла заговорить.

— Я посижу с вами? — спросил он.

— Конечно! — радостно кивнула я.

Он подвинул кресло к кровати и устроился рядом со мной, а потом потянул руку к моему животу, но в последний момент замер.

— Можно? — спросил он, глядя на меня просящим взглядом.

— А ты как думаешь! — но видя его замешательство, я добавила — Конечно, глупенький!

И тут же ощутила такую любимую руку на своем животе и какое же это счастье, чувствовать его прикосновение. Я чуть не застонала от удовольствия, а он снова меня удивил.

— Я очень скучал!

Я смотрела на него и не могла понять, кому из нас он это сказал. Мне безумно хотелось, чтобы эти слова были для меня, но я понимала, что скорее всего, он скучал по малышке и впервые в жизни, я приревновала ее к нему. Но потом, устыдившись своей реакции я потянулась к животу и погладила его прося прощение, и тут же наши пальцы пересеклись и переплелись, отчего я испытала новый скачок эмоций и удовольствия. Как же волшебно было, держать наши переплетенные пальцы на моем животе, где рос ребенок, которого я для него ношу. Но мне надо было отвечать, что я и сделала.

— Мы тоже очень соскучились! — нежно прошептала я

Прошло минут пять, прежде, чем он снова заговорил.

— Лили сказала, что у тебя есть снимок УЗИ и, что ты лучше опишешь малыша так, как видела его на мониторе и знаешь где, что — он замолк, будто собираясь с силами на что-то — может, если ты, конечно, не очень устала, ты покажешь мне малышку.

Я видела его неуверенность и страх, что я ему откажу, а еще я видела огромное желание увидеть ее, поэтому я просто не могла ему отказать. Повернувшись на бок, я достала из тумбочки снимок, а потом повернулась и посмотрела на него, задумавшись, как бы сделать так, чтобы ему было лучше видно.

— Включи свет и иди сюда — позвала я его, подвигаясь на кровати давая ему место. Когда он выполнил мое поручение и лег рядом со мной, я показала ему снимок — смотри — аккуратно обвела я малышку ногтем — вот она.

Но ему было явно неудобно, и он вдруг притянул меня к себе и уложил на свою руку так, чтобы обнимать меня одной рукой и при этом, нам обоим было удобно и уютно, лежать и рассматривать малышку, а потом забрал у меня из рук снимок и стал рассматривать.

— Вот этот полукруг — уточнил он, показывая на малышку.

— Да — улыбнулась я его определению малышки, видя с какой нежностью, он смотрит на снимок, держа его в одной руке, а другой при этом, не забывая поглаживать мой живот — она еще маленькая поэтому, кажется чем-то вроде полукруга. Но если ты приглядишься, ты можешь увидеть ее ручки и ножки, смотри вот они — показала я ему сначала ручки, а потом ножки.

В его глазах была столько нежности и восхищения, что я еле дышала, видя это. Тот циничный бизнесмен, которого я встретила в кабинете Елены, сейчас превратился просто в любящего мужчину, который изучает первый снимок своего первого еще не родившегося ребенка.

— А вот и головка! — показала я ему головку малышки — она сейчас куда больше всего остального тела, но со временем она уменьшится и малышка станет просто красавицей.

Он смолчал, смотря на снимок и не забывая поглаживать живот, а потом тихо сказал.

— Она уже очень красивая, как и ее мама.

Эти слова причинили мне боль, и мне захотелось отстраниться. На пару минут, я совсем забыла о существовании Лили и то, что он напомнил мне мое место просто было невыносимо, а еще ведь я лежу в его объятиях и мечтаю о его любви какая же я дурра. Думая об этом, я не выдержала и попыталась вывернуться из его объятий. Но он меня не отпустил.

— Юль, ты в порядке? — удивленно спросил он.

Он даже и не понял, что сказал и сделал! Да и с чего ему понимать, он просто сказал как есть и от этого только хуже. Я даже плакать права не имею!

— Да, все хорошо! — пряча глаза ответила я, ища, что сказать, а потом не подумав ляпнула — я просто устала.

Он внимательно смотрел на меня, а потом, повернув мою голову, и посмотрел мне в глаза, а увидев слезы на моих ресницах, выругался.

— Юль, малышка, ты чего? — с тревогой спросил он — Я тебя чем-то обидел? — но увидев, как я качая головой, он предположил другое — Тогда может тебе больно, мне позвать врача?

— Нет, не надо! Это просто гормоны шалят, — пыталась выкрутиться я, но по его взгляду я видела, что он понимает, что я лгу ему — прости! — прошептала я и расплакалась окончательно.

И тогда он вдруг чертыхнулся.

— Ты же не… — но увидев, как я пытаюсь отвернуться, он замолк и снова выругался.

Я думала, что он сейчас встанет и уйдет, и я его больше не увижу, но он вместо этого просто прижал меня к себе и шепнул.

— Прости, я не хотел тебя расстроить, поплачь и тебе станет легче.

И я плакала, выплакивая вчерашний ужас и отчаянье, что ни он, ни малышка никогда не будут моими. Когда же я немного успокоилась, он тихо шепнул.

— Тебе надо поспать, — Я только кивнула и отпустила руки, как бы говоря, что он может идти, но он лишь покачав головой, шепнул, как бы укачивая меня на своих руках — нет, я побуду с тобой, пока ты не уснешь. Все будет хорошо, котенок, засыпай и все будет хорошо!

И я уснула, ощущая тепло и защищенность в его руках и забывая свой страх, который появился после вчерашнего дня. Эту ночь я спала, как младенец.

7

Меня выписали через неделю, с уверениями, что ребенок здоров. Встречал меня Сергей. Утром после того вечера, я была уверена, что я его больше не увижу рядом с собой, но вечером он снова пришел и снова обнимал меня, поглаживая мой живот, до тех пор, пока я не уснула. Так было всю неделю, а сегодня он меня забирал, что меня удивило. Ведь я никак не могла понять его поведения и просто боялась спрашивать, чем же оно вызвано.

— Привет! — улыбнулся он, забирая сумку

— Привет! — ответила я на его улыбку.

— Ну что едем домой? — спросил он, беря мою сумку с кровати.

На миг я замялась, понимая, что это только его дом, его и ребенка которого я ношу, но потом ответила.

— Едем.

Оказалось он сам за рулем. Поэтому я села с ним, хотя он хотел посадить меня сзади. В результате мы ехали медленно и весело болтали. К дому мы приехали в хорошем настроении, а стоило мне войти в дом, как оно исчезло, нас встречали Лили, Римма и Лидия.

— Привет, солнышко! — обняла меня подруга.

— Привет! — улыбнулась я ей, обнимая ее.

Она тоже навещала меня каждый день, поэтому мы успели нормализовать наши отношения и теперь снова были хорошими подругами. Она еще сильнее похудела, отметила я обнимая ее. С этим надо что-то делать, можно попробовать провести все мыслимые и немыслимые анализы, может что-то и всплывет, не может же этот яд так бесследно действовать, что-то же он должен оставлять после себя, кроме болезни и смерти!

— Я рада, что малышка цела и могу только надеяться, что больше ты не будешь рисковать ею снова! — раздался голос Риммы.

Мои кулаки сжались, мне вдруг захотелось рассказать ей, какое отношение ее обожаемая дочурка имеет к плохому моему состоянию, но увидев молящий взгляд Лили, я прикусила язык, а затем сказала.

— Я не подвергала малышку опасности, как вы изволили выразиться, мне просто стало плохо.

— Мы верим тебе на слово — ответила сладким голосом Лидия, и мне захотелось ее придушить, она чуть не убила малышку! Пока я справлялась с гневом, Лидия добавила, обращаясь к Сергею — Сереж, ты же сейчас на работу, захватишь меня с собой, а то у меня машина сломалась.

Ничего у нее не сломалось! И снова мне приходится дышать глубоко, чтобы не ответить как она того заслуживает.

— Конечно, Лид, только давай сначала пообедаем — ответил он.

Обед проходил в молчании. А потом Сергей засобирался и Лидия вместе с ним. Взглянув на Лили, я увидела ее недовольство, сама же прятала ярость, на которую не имела права, но господи, как же мне хотелось повыдергивать Лидины пальчики с накрашенными ноготками. Я никак не могла понять, как она может вцепляться ему в руку, после того, как убили трех его детей и чуть не убили четвертого!