Love me (СИ)

— Что ты сказал, щенок? Ты хоть сам понимаешь, что натворил? Ты осознаешь, что сломал жизнь своей сестре? — Мы с отцом одновременно встали и теперь стоя играли в гляделки. Первый не выдержал я, но едва мой взгляд скользнул в сторону, отец со всей силы ударил меня в челюсть. Нет, я не был кисейной барышней, но все же такие травмы неприятны. Мама с Кэнди подскочили к нам, но Грей-старший попросил их остаться в стороне и продолжил наступать на меня. — Ты мог хоть раз не думать своим членом, а подумать головой? Да как ты вообще посмел прикоснуться к ней! Я отправлял её в твой дом, чтоб ты присмотрел за сестрой, а не сделал ей ребенка! Ей всего 17! И это, к тому же, гребанный инцест! Ты знаешь, что тебя могут посадить за отношения с несовершеннолетней?

— Кристиан, остановись, прошу, — всхлипнула Анастейша.

— Не могу, Ана. Я его убить хочу!

— Инцеста не было! — Закричала мама и безудержно заплакала. Наша троица замерла, а мать, глотая слезы, начала говорить:

— Пятнадцатого июня я родила мальчика — Алекса Грея, и 15 июня родилась девочка — Кэндис Катарина, но не Грей. — Мама снова всхлипнула, после чего обвела всех нас измученным взглядом и продолжила. — Не так должна была быть рассказана правда, но сейчас она может спасти вас. Простите меня за то, что скрывала, лгала и обманывала. Особенно ты, Кристиан, и ты, Кэнди. Я все время надеялась найти подходящий момент, но его все не было. Господи, какая же я дура!

— Ана, любимая, успокойся пожалуйста. — Отец обнял содрогающуюся мать. — О чем ты говоришь?

Мама набрала воздуха в легкие и выпалила все сразу:

— Тео и Кэнди — не родные брат и сестра. Я — не биологическая мама нашей малышки. Её мать — Лейла Уильямс…

Мое сердце пропустило удар…

Комментарий к Глава 9 Та-да! Вот и вскрылась тайна, которую, правда, уже многие разгадали, но не в этом суть. До конца остались одна глава и эпилог, и я надеюсь, что до мая у фанфа будет стоять статус “завершен”. Ей-Богу, я и сама не поняла, что за слова в верхней главе, но я надеюсь, что вам понравится.

Жду ваших отзывов, комментариев, чувств, пожеланий!

Искренне ваша, Маша)))

====== Глава 10 ======

— Её мать — Лейла Уильямс…

Комната на мгновение становится музеем восковых фигур. Я, отец и Кэнди потрясенно замираем, пытаясь осознать сказанное, а мама, захлебываясь слезами, еле дышит. Я… я просто не могу в это поверить…

— Но это правда, — всхлипывает Анастейша, тем самым давая мне понять, что последнюю фразу я произнес вслух. — Пятнадцатого июня я пришла на прием к моему врачу, чтоб определиться с датой родов и сделать последнее Узи. Я не признавалась никому, что с самого начала знала, кого ношу под сердцем, а втайне уже выбирала имя для мальчика. Знаете, когда думаешь о чем-то хорошем, просто не обращаешь внимание на окружающих, но Её голос услышала сразу. Прошло столько лет, люди меняются, а я не могла не узнать эту девушку. Вот только в карих глазах появилась вселенская печаль, фигура стала очень хрупкой, а кожа была настолько бледной, словно у покойника. Я присела рядом с Лейлой, и она рассказала о смерти родителей, о том, что отца её нерожденной дочки отправили в горячую точку, и что вот уже несколько месяцев они живут вдвоем с малышкой. Мне стало так жалко её, так хотелось ей чем-то помочь, поддержать, но тут… тут она схватилась за живот. У Лейлы начались схватки.

Мама на минуту замолкает, переводя дыхание, после чего устремив взгляд на просторы за окном, продолжает:

— Лейлу положили на каталку, и образ её, бледной, измученной, с безумным умоляющим взглядом до сих пор крепко запечатлен в моей голове. Я не могла оторваться от её испуганных глаз, и уже хотела попросить разрешения поддержать девушку во время родов, как почувствовала боль в животе. Смешно, но в то же время родиться решил и Алекс, и меня увезли в родзал следом за Лейлой. Я буквально чувствовала её через стенку и втайне восхищалась тем, что не слышала ни криков, ни стонов, ни проклятий девушки, хоть это были её первые роды.— Анастейша останавливается, словно выжидая что-то, а я тем временем устремляю взгляд на Шоколадку. При виде искусанной губы и опустошенных карих глазок все тело прошибает дрожь, и моя рука сжимает хрупкую девичью ладошку, бесполезно пытаясь выразить поддержку, любовь и переживание.

— В течении следующих двух часов мысли были заняты лишь тем, как побыстрее родить Алекса, поэтому Лейла покинула на время мое сознание. Но только мне на грудь положили кричащий комочек, я сразу вспомнила о ней. Спрашивать у врачей было бесполезно — они лишь перебегали из моей палаты в соседнюю. И тут стало ясно, что происходящее по ту стенку совсем не безоблачно.

На лице мамы появляется горькая ухмылка:

— Деньги. Как всегда, деньги. Именно благодаря им мне удалось узнать от молодой акушерки о смерти роженицы и появлении на свет миленькой девчушки с реденькими каштановыми волосиками и прекрасными карими глазами. Я влюбилась в Кэнди с первого взгляда и сразу решила, что не позволю ей рости в детском доме. Мне стыдно признаваться, но я купила малышку, а заодно и подмену всех анализов. Деньги в нашем мире решают все…

В комнате повисла тишина. Никто из нас четверых не решался сказать что-либо, ведь такая спасательная правда оказалась очень болезненной. И хоть мы с Шоколадкой могли вздохнуть спокойно, зная, что инцеста не было, именно моей девочке сейчас было труднее всех. Я боялся представить, какие чувства испытывает малышка после таких откровений.

Только во мне появилась решимость что-то сказать, как опять заговорила мама:

— Тео, Кристиан, Кэнди… Я прошу вас, поймите, я не хотела обидеть, оскорбить или обмануть членов нашей семьи. Моя любовь к вам всем безгранична — все мои глупые, непонятные, дурные поступки были лишь с добрыми побуждениями. Кэндис… Ты — потрясающая дочка, истинная красавица не только снаружи, но и внутри. Пусть ваши отношения с Тео неправильные в каком-то роде, я даю свое благословение, если мое слово еще важно. Кристиан! — Мама повернулась к отцу, который все еще ошеломленно смотрел на Кэндис и Анастейшу. — Любимый мой! Можно не говорить, что в данный момент твоя ненависть, обида и злость на меня невыносимы огромны, но я все равно очень сильно люблю тебя. Прости меня, пожалуйста, а даже если мне и не удастся вымолить твое прощение, прошу, не меняй свое отношение к Кэндис. Несмотря ни на что, она все также твоя дочь, а в будущем, возможно, и невестка.

Мамина речь прерывается, после чего она, бросив на нас полный сожаления взгляд, убегает из комнаты.

— Папа… — В глазах Кэнди сплошное сожаление и огромная просьба не бросать её. Отец выходит из ступора, и нежно обнимает дочь:

— Мама права, Конфетка. Ты всегда будешь нашей дочкой, нашей малышкой, нашей крошкой. Твоим первым словом было: «Папа», твой первый рисунок нарисован на контракте с китайцами, твои первые парикмахерские таланты ощутили мои волосы, твой первый секрет был рассказан мне, а не Тео, как он полагает, — кидает на меня грозный взгляд Грей-старший. — Мы все любим тебя не из-за кровного родства, а из-за того, что это ты, со всеми своими недостатками и достоинствами. И раз мама одобрила ваши… отношения, я не смею становится у вас на пути. Тем более, что скоро появится новый член семьи Грей. Наша семья — наибольшее богатство, что есть в моей жизни, и оно дороже любых компаний. Я люблю тебя, милая. И даже тебя, Тео. Но случившееся с Кэндис я пока простить тебе не могу.

Я пристально вглядываясь в серые глаза, похожие на мои, как две капли:

— Пап, ты не можешь ненавидеть меня больше, чем я сам. Ты не понимаешь, каково это ощущать, что ты любишь свою сестру не любовью брата. И пусть ты считаешь меня эгоистичным извращенцем-ублюдком, я всем сердцем люблю Кэнди и готов на все ради неё. — Взгляд отца, направленный на меня, был очень тяжелым, горьким и печальным, но он лишь с шумом выдохнул воздух из легких, крепче обнял свою дочь, после чего с ухмылкой выдал:

— Зато мы с матерью станем молодыми бабушкой и дедушкой. — Мы с папой рассмеялись, но Шоколадка резко оборвала нас: