Тепло твоих губ

— Андрюш, посмотри на нашего нового члена семьи! — крикнула она, решив, что Андрей зачем-то зашел в домик, открыла дверь в коридор и вскрикнула, увидев Игоря.

— Испугал? — улыбаясь, спросил он. — Не бойся.

Он прошел в гостиную, и ей ничего не оставалось делать, как войти вслед за ним — не оставлять же гостя одного.

— Вам что-то нужно? — спросила она. — Говорите скорее, меня муж ждет на берегу.

— Не ждет. — Игорь продолжал улыбаться. — Он ведь нашел себе очаровательную пассию, а ты согласилась и ушла. И он не будет против наших отношений, — он подошел к ней, легко, как на причале, подхватил на руки и опустился с ней в кресло.

— Отпустите, — Ира пыталась вырваться, но не могла даже пошевельнуться — такими сильными были руки, которые держали ее. — Я буду кричать.

— Тебя все равно никто не услышит, — засмеялся Игорь. — Все люди на празднике в честь молодоженов.

— Отпустите, пожалуйста… — Ира безуспешно пыталась вырваться.

— Не отпущу, — Игорь с улыбкой наблюдал за ней. — И должен предупредить вас, мадам, что сопротивление бесполезно. Знаешь, ценный совет для тех, кого насилуют: расслабься и наслаждайся.

— Я заявлю на вас в милицию, вас посадят, — в ужасе прошептала Ира.

— Ну ладно, хватит, надоело, — поморщился Игорь. — Перестань притворяться. Я ведь видел, как ты смотрела на меня сегодня днем на пляже. Ты приехала развлечься. Ты мне нравишься, я тебе тоже. Сколько можно ломаться? Поцелуй меня. — Он наклонился к ее губам, раздвинул их языком. Ира замерла от страха. Он сам прервал поцелуй.

— Ну в чем дело? — недовольно спросил он, глядя на нее. — Ты не хочешь здесь? Боишься, что придет твой муж? Он не придет. Если он со своей подружкой еще не нашел укромный уголок, то скоро найдет. Но если тебя что-то смущает, пойдем ко мне. У меня заниматься любовью удобней.

— Пойдемте к вам, — Ира постаралась изобразить улыбку.

Игорь встал, поставил ее на ноги и, пропустив вперед, открыл перед ней дверь. Она выскочила на улицу, быстро побежала туда, где мелькали спасительные огни и шумели люди. Он сразу же догнал ее, поймав за руку.

— Ты что, ненормальная?! — грубо закричал он. — Ты решила, что я тебя в самом деле насиловать собрался? Ко мне женщины сами приходят. Если ты не хотела меня, так нечего было соблазнять меня на пляже. Еще не сделала выбор, с кем будешь трахаться? Так лучше меня ты здесь все равно никого не найдешь, я в женщинах понимаю, и как удовлетворить их знаю, довольна останешься. — Он провел рукой по ее груди, на мгновение сжал ладонь, потом отпустил. — Я ведь вижу, что ты меня хочешь, у тебя сосок затвердел. И когда я танцевал с тобой, я чувствовал твое желание. А впрочем, иди, я тебя не держу. Нет ничего хуже, когда женщина начинает ломаться и недотрогу изображать. Надумаешь — придешь. Четырнадцатый номер, — он отвернулся и пошел. Походка у него была спортивная, шел он легко, пружинисто.

— Я сюда не развлекаться приехала, я люблю своего мужа! — вслед ему крикнула Ира и заплакала, но он не обернулся. Она вытерла слезы, пришла в ужас от случившегося. Она вспомнила, как смотрела на него на пляже. Но она хотела покататься на водных лыжах и решала: обидит это Андрея или нет. А когда он, показывая отдыхающим, как нужно держаться на лыжах, проехался несколько раз, она тоже следила за ним. Но лишь потому, что это было очень красивое зрелище. Белые брызги, синее небо, зеленая река, вздувшиеся мускулы на красивых загорелых руках, держащих ручку троса. Она и не думала ни о чем таком. Но она ведь впустила его в дом, позволяла себя целовать. И что он сказал о ее груди. Она до сих пор чувствует резкое ощущение от его прикосновения. Она даже не воспротивилась, когда посторонний мужчина трогал ее грудь. Ира считала, что обязана все рассказать Андрею, как рассказывала обо всем маме. Правда, в рассказе она многое смягчила. Получилось, что Игорь просто поцеловал ее и вышел, когда она сказала ему, что любит своего мужа.

— Я ведь не виновата, что он меня поцеловал? — спрашивала Ира.

— Да, конечно, — утвердительно сказал Андрей, развеивая ее сомнения.

— Ты потом — не сегодня — просто поговори с ним, без крика и драк, — попросила она. — Объясни ему, что мы любим друг друга. Оказывается, молодожены приезжают сюда развлекаться. Спят с другими. Он решил, что и мы такие же, — и добавила: — Он тоже не очень виноват.

— Да, — согласился он. — Да.

Концертная программа закончилась.

— А сейчас — салют в честь молодых! — объявил директор.

Взвились в воздух воздушные шары, наполненные газом, ударили залпы цветных фейерверков. Разноцветные вспышки освещали уносящиеся в черноту неба шары. Андрей смотрел, как зеленая ракета, описав дугу, опускается в воду, и клялся, что больше никогда не посмотрит в зеленые глаза Влады, даже если она сама подойдет к нему. Он вежливо поговорит с ней, как и подобает воспитанному человеку, и уйдет. А куда он при этом будет смотреть, это его дело. На сцену вышел уже знакомый Андрею оркестр из ресторана. Начались танцы. Андрей принес Ире кока-колу, себе взял коньяк. Обычно он не пил ничего, кроме шампанского, но сегодня решил выпить. Пятьдесят граммов коньяка подействовали на него прекрасно. Тяга к Владе начала покидать его. Рядом сидела Ира, и в ее серых глазах, с любовью смотрящих на него, отражались разноцветные огни ракет.

Андрей попросил у подошедшего к нему официанта еще сто граммов коньяка, показав тому свою карточку. Он выпил их залпом и понял, что может танцевать не хуже других. Потянул на танцплощадку Иру. Она обняла его, он ее. В самом деле, танцевать оказалось легко — держи в объятиях партнершу и переминайся с ноги на ногу. Приятно. Он чувствовал теплое худенькое тело жены. Ирка… Хорошая. Родная.

— Представляешь, Ир, сегодня какой-то дурной сон приснился. Вроде бы я занимаюсь сексом вон на том острове и не с тобой. У меня из-за этого настроение сегодня целый день какое-то жуткое, — признался он.

— А я заметила, что ты с утра пасмурный, — сказала Ира. — Что ты во сне этим занимался, это понятно. Я ведь говорила тебе, жаль, что я не могу, тебе еще нужно было. Но еще день-два — и мне сколько угодно можно будет. Хоть каждый день, хоть пять раз в день. Тебе сниться начнет, что лежишь с женщиной в постели и просто спишь, — она расхохоталась. — А что не я тебе приснилась, вот тебе за это, — она запустила пальчики ему в волосы, несколько раз осторожно дернула, с нежностью спросив: — Я не больно?

Он тоже рассмеялся, еще сильнее прижал ее к себе, чувствуя, как потихоньку в нем начинает загораться физическое желание.

— Я перед тобой тоже сейчас покаюсь, — сказала Ира, — мы уже с тобой четыре месяца встречались, ну и целовались уже, и обнимались. Так мне вдруг однажды приснилось, что я с Харатьяном целуюсь. Это актер такой. Андрюш, я его терпеть не могу! Вот почему такой сон — не знаю… — Она опять залилась смехом.

— Это ты только говоришь так, что терпеть его не можешь, — шутливо поддразнил ее Андрей, радуясь тому, что совсем отрешился от своего наваждения. Вот его жена. Он ее любит и хочет. Как вдруг у него в груди похолодело. Сердце замерло, а потом забилось в животе. Совсем рядом, в шаге от них, танцевала Влада с Игорем. Они были так близко, что он даже видел, как поблескивают ее глаза, в которые он клялся себе не смотреть. Влада увидела его, кивнула и больше не замечала, глядя только на Игоря. Смотрелись они великолепно. Оба высокие, с красивой осанкой. Он — воплощение настоящего мужчины, она — сама женственность. И разница в возрасте — около десяти лет — придавала им шарм. Андрей представил себя и Иру со стороны. Два сопляка, неоперившиеся цыплята. Ему хотелось уйти с танцплощадки, он был ненавистен сам себе. Но не бросишь же Ирку и не уйдешь, да и как бы это выглядело в глазах Влады? А Влада что-то сказала Игорю, он, прислушиваясь, наклонил голову. Она, полуоткрыв губы, приблизилась к его губам и поцеловала его. Андрей не знал, сколько они целовались — секунду или вечность. Влада так же приоткрывала губы, отчего был виден ровный блестящий ряд зубов, в его сне, когда целовала его. Ненависть, злость, обида ударили ему в голову, и он перестал замечать что-либо вокруг, кроме целующейся пары, и не понимал ничего, кроме того, что самая желанная для него в мире женщина, единственно желанная, целует другого.