Лучшие друзья (СИ)

Тот скользкий ублюдок, у которого был идеально ровный центральный пробор, и чёрные, как смола, волосы, уложенные гелем для волос, всего лишь засмеялся и с издёвкой помахал ей рукой.

Юи брыкалась, визжала, но её не отпускали, а лишь толкнули в трюм корабля, закрыв дверь на засов. Девочка кричала, долбила своими маленькими кулаками по этой злосчастной двери, но ничего не помогало.

Развернувшись, она хотела найти в трюме что-нибудь, что помогло бы ей сбежать, но вместо этого наткнулась взглядом на порядок десятерых, такого же возраста, как и она, детей, которые сидели на полу, поджав колени к лицу, и плакали.

Она не одна такая. Эти дети тоже были лишены родительской любви в тот вечер и сейчас они так же, как и Вэй, не знали, куда и зачем их везут.

Корабль тронулся с места, оставляя позади себя родной город Токио и шансы на месть.

Мысли о том, что она не сможет расквитаться за смерть родителей, снова приводили девочку к состоянию анабиоза и глубокой депрессии, становясь похожей на всех тех детей, которые плыли на этом проклятом корабле.

Сколько корабль был в плавании, никто не знал, скорее всего, сутки, может чуть поменьше, но так или иначе, скоро якорь был брошен около незнакомой Юи земли, которая будет считаться для Вэй адом.

Всё так же грубо толкая всех детей и Юи в спину, чтобы те шевелились, несмотря на свою усталость и голод, Вэй “под конвоем” сошла с корабля на землю и ей снова предстояла дорога в неизвестность, а точнее в глубокие леса.

Она шла бок о бок с этими бедными и уставшими детьми, которые уже не могли стоять на ногах, и через полчаса ходьбы по неизвестной земле все же пришли к какому-то лагерю, который не случайно был построен в такой дали от цивилизации.

Прямо над большими дубовыми дверями, которые были главным входом в этот «концлагерь», была надпись: «Лагерь дорэи».

Дорэи по-японски означает «Раб», поэтому страх, который овладел всеми детьми, был вполне естественным, ведь совершенно непонятно, для чего их сюда привезли и что с ними будут делать.

Последний раз увидев небо над головой, Юи, как и остальных детей, затолкали в это ужасное, пропитанное кровью место.

В большом зале, разделённом на две секционные стороны, сейчас оттачивали навыки люди. С одной стороны были дети, такого же возраста, как и Вэй, их постоянно били надзиратели, которые что-то кричали и требовали, а с другой – тринадцати-четырнадцатилетние подростки, которые уже познали все эти муки и лишь послушно оттачивали свои навыки.

Это был самый настоящий ад, самая глубина преисподней. Дорэи – это воспитанные в неволе дети, которых готовят лишь для одной цели – служить своему хозяину.

Неважно, что он попросит, неважно, как ты это сделаешь, ты обязан это выполнить. И здесь, в этом ужасном месте детей обучали с самого раннего возраста владению оружием, умению воровать, и главное – податливости и почтению к своему хозяину, который появлялся у каждого дорэи в тот момент, когда находился покупатель.

Да, это было рабство, но, так сказать, после углубленного курса обучения.

И именно это обучение началось в тот же день для Юи Вэй.

Изнурительные тренировки, за неисполнение которых была порка, а также двухдневное голодание, причём обязательно надо было наблюдать за тем, как обедают другие, если несколько крупиц риса можно назвать обедом.

Поняв принцип лагеря: «Выживает сильнейший» и не желая лишний раз терпеть наказания, Юи через силу делала всё, что требуется, хотя, конечно, из-за её маленького возраста она не могла выполнить абсолютно любые упражнения.

Но…

В один ужасный день, ужасный, потому что жизнь здесь не может быть другой по определению, когда Юи было десять лет, она начала видеть странные силуэты людей, которые были прозрачного цвета и парили над полами.

Души загубленных здесь детей и не нашедших своего владельца дорэи плутали по этим катакомбам, не имея возможности выйти и обрести покой (вот такая здесь была мощная защита), даже самые современные спутники не могли засечь эту постройку.

Владельцами этой ужасной тюрьмы или концлагеря были, как вы поняли, шаманы, но это было лишь совпадением, потому как сюда привозили всех детей, неважно – шаман или нет.

Готовились такие дети, как можно понять, не для бедных людей, а для богачей, да, для тех, у которых не совсем чистые деньги.

Но всё же, если попадались такие уникальные случаи, как дети-шаманы, их сразу переводили в отдельную группу, а, следовательно, были и другие тренировки.

Так вот, однажды, когда Юи заговорила с одним из духов, это заметили надсмотрщики и «дрессировщики», после чего Вэй была очень сильно наказана за то, что она это скрыла, и объяснения того, что она даже понятия не имела, что есть такие люди, как шаманы, ей не помогли, а лишь прибавили хлопот.

В группе шаманов-дорэи было не так много людей и в основном одни парни, поэтому, живя с ними бок обок, Юи непроизвольно впитала грубость, стойкость и нежелание ныть и жаловаться.

И вот минуло пять лет с того момента, как Вэй впервые перешагнула порог лагеря «Дорэи». Один раз на тренировке в зал зашёл владелец этого места, который сам лично любил наказывать провинившихся, а с ним какая-то семья, состоящая из светловолосого мужчины лет сорока, женщины неземной красоты и парня, которому на вид было лет восемнадцать.

Как оказалось позже, это была главная ветвь семьи Фа, которая приехала, чтобы выбрать раба для своего сына, собиравшегося на турнир шаманов и искавшего себе в команду послушного напарника, который и спину прикроет, и приказы все выполнит.

Только вот в тот день раба ему не суждено было получить, потому что его собственный взгляд пал на рабыню, у которой были каштановые волосы и такого же цвета глаза. Она так злостно метала свои кинжалы в мишень, что парня это очень зацепило, и он твёрдо заявил родителям, что хочет именно её и никого больше.

Что ж, глава семьи Фа был не очень доволен тем, что выбор его сына пал на какую-то тринадцатилетнюю девчонку, поэтому он взял помимо Юи Вэй, ещё и юношу-дорэи, что принесёт больше пользы.

Перед тем, как молодых и опытных дорэи отпускали за выкуп с её или его новым владельцем, на них ставили клеймо, которое было основано на шаманских знаниях.

Принадлежность к дорэи ещё не означало, что ты будешь полностью под контролем. Да любой узник, имея такую подготовку убийцы, может спокойно убежать от своего владельца.

В связи с этим и нужно было это клеймо – неосязаемое и невидимое. Оно ставилось с помощью фурёку на сердце. И работало таким образом: если дорэи убьёт своего хозяина, то его или её сердце в ту же секунду разорвётся. Поэтому понятное дело, что никто рисковать не хотел, а случаи самопожертвования были крайне редки.

Почему не было защиты от побега? Да потому что это и не требовалось. Все дети, которые в раннем возрасте были сюда доставлены, считались по всем документам мёртвыми, их не существовало в природе, а без денег и имени очень тяжело выжить, поэтому побег от хозяина тоже был равноценен добровольной смерти.

С попаданием в семейство Фа Вэй думала, что это будет её свободой по сравнению с лагерем. Пусть надо прислуживать, но зато не будет таких изнуряющих тренировок, а особенно наказаний.

Как же Юи ошибалась.

Фа-младший, имя которого было Шинджо, отличался особым умом и дальновидностью. Вы думаете, почему он выбрал именно Вэй? Ему и даром не нужен был турнир, в котором его заставляли участвовать. Ему нужна была девушка, которая как раз была младше его на пять лет и которая смогла бы с лёгкостью, при всех своих умениях, своровать всё, что ей прикажут.

А ведь правда, кто заподозрит или заметит тринадцатилетнюю девушку на шумном банкете? Правильно – никто. И это было очень удобным для Шинджо.

У Юи было всего два пути, которые ей жёстко установил Фа. Либо она выполняет его приказы и живёт в тепле и нормально питается, либо она может спокойно уйти и помереть на улице, не имея ни денег, ни имени, ничего, даже не имея могилы после смерти.