Когда птицы молчат (СИ)

Мамочка, ну пожалуйста, — Женя умоляюще смотрит на меня сквозь маску.

Сергей, если она наступит на ежа, не знаю, что с вами обоими сделаю.

Не переживай, не наступит. Я смотрю.

Вернутся на подстилку я уже не смогла. В конце концов, несмотря на не очень комфортную температуру, я все же захожу до пояса в море и, как навязчивая рыба-прилипала, кружу вокруг плещущейся парочки.

Мне кажется, что Сергей даже испытывает настоящее удовольствие от происходящего, держа под мышки фыркающую и смеющуюся девочку, которая несколько месяцев назад стала яблоком раздора между нами.

Промерзнув до костей уже минут через десять, я спешу на берег и кутаюсь в полотенце. Но так и не согреваюсь.

Выходите на берег, я уже замерзла.

А мне не холодно, — щебечет Женя. Сергей учит ее держаться на воде и она активно работает руками и ногами.

Я хочу вернуться.

Иди, мам. Мы с Сергеем пока поплаваем.

Я бросаю на Вронского вопросительный взгляд. Он улыбается и кивает головой.

Мне неспокойно. Я редко доверяю безопасность Жени не членам семьи. Даже со свекровью отпускаю ее на пляж неохотно, звоню через каждые полчаса и достаю своей назойливостью. Ничего не могу поделать со своим бешенным материнским инстинктом. И сейчас я застываю с полотенцем, прижатым к груди. Оставить дочь в воде с мужчиной, опыт общения которого с детьми ничтожно мал, довольно рискованно. К тому же, у него с Женей сложная история отношений. Но он сейчас так спокоен и весел, с удовольствием возится с ней, не выпуская из рук.

Сергей поднимает голову и взглядом говорит мне: «Иди, все будет в порядке, не переживай». И я верю ему. Я доверяю ему самое драгоценное свое сокровище. Он понимает, что это для меня значит. Я читаю это в его улыбке, мягкой и нежной, в теплом свете его невероятных глаз. Доверие — тот фундамент, на котором я всегда хотела строить отношения. Когда можешь сказать обо всех своих страхах, не боясь, что партнер отвернется от тебя, посмеется или переведет все в шутку. Мое чувство к Сергею безгранично, и если бы я ощутила, что у нас возникает какая-то проблема, что-то остается недосказанным, я бы смело затронула волнующие меня вопросы в разговоре с ним. Потому что верю, что он так же сильно хочет сохранить между нами шокирующую откровенность, когда наши души обнажаются так же, как и тела.

Наверху, согреваясь под горячими струями душа, я решаю, что к возвращению купальщиков мне нужно приготовить ужин. Завернувшись в махровый халат, сушу феном волосы, стоя перед зеркалом в ванной. На полке замечаю какое-то украшение. Бирюзовая подвеска, купленная мне Сергеем на рынке Хании! Я и забыла, что оставила ее здесь, не в силах положить в чемодан накануне отъезда. Тогда я боялась, что она может вызвать вопросы у мужа. Хотя нет. Такую безделушку я и сама могла бы купить. Я переживала, что не смогу сохранить душевное равновесие, прикасаясь к гладкому камню, вспоминая волшебные пять дней, которые, как я думала, никогда больше не повторятся.

Продеваю в подвеску цепочку и застегиваю на шее. Глажу кулон рукой и улыбаюсь своему изображению. Я отвоевала у судьбы второй шанс.

Чтобы не мерзнуть вечером, переодеваюсь в серые спортивные штаны и майку, набрасываю сверху тонкую кофту, закатываю рукава до локтей и берусь за ужин.

Когда я достаю из духовки фету, запеченную в оливковом масле с томатами и травами, краем глаза замечаю поднимающиеся по ступеням фигуры. Сергей и Женя возвращаются с пляжа. Не держась за руки, но беседуя, как давние друзья. Как же я надеюсь, что Крит сблизит их, заставит если не полюбить друг друга, то хотя бы мирно сосуществовать.

Что-то в облике Сергея, шагающего рядом с маленькой, хрупкой девочкой, навевает мысли о его уязвимости. Странно. Это Женя должна выглядеть так рядом с высоким, мускулистым мужчиной. Но нечто неуловимое сквозит в его осторожных движениях рядом с энергично шагающей Женей, в его взгляде, будто у нее есть вся власть. Это делает сильного мужчину слабым рядом с шестилетним ребенком.

А что это пахнет, мамочка?

Это я запекла сыр, вот еще салат с оливками и помидорами, картошка и рыба.

А какая рыба?

Понятия не имею, какова она на вкус, но судя по цене, обязана быть потрясающей.

Сергей идет в душ, я предлагаю Жене последовать его примеру, вымыться и переодеться во что-то с длинным рукавом.

Из сада уже веет свежестью, и, хотя камни на террасе еще долго будут остывать, ветер с моря несет прохладу.

Пока мы ужинаем, обсуждаем планы на вечер. Женя начинает медленно клевать носом, как только ее тарелка пустеет.

Вот и ответ на наши вопросы, — разочарованно говорю я. — Восемь вечера, огни на набережной только зажигаются, а моя дочь уже медленно моргает.

Свежий воздух. Добавь еще перелет, активные уроки подводного плаванья и сытную еду и получится спящий ребенок.

Ты не расстроен?

Нет. Я хочу посидеть с тобой, выпить бутылочку того вина, что мы купили, полюбоваться звездами и морем.

Через час я уже укладываю дочку спать. Она проваливается в сон мгновенно, а я спускаюсь к Сергею вниз.

Он ждет меня в том уютном открытом уголочке первого этажа, который называет лоджией, хотя у меня это понятие ассоциируется с балконом в девятиэтажке. Колонны служат опорой второму этажу. Сразу над лоджией находится наша спальня, а рядом — Женина. Окна открыты, так что я сразу услышу любой шум, доносящийся из ее комнаты.

Я устраиваюсь у Сергея под боком, он протягивает мне бокал красного вина, а сам раскуривает сигару.

Ты сегодня был просто великолепен. Вел себя с Женей так, что я подумала, что ты можешь стать прекрасным отцом.

Когда-то давно мне приходила эта мысль в голову. Обстоятельства сложились таким образом, что пришлось задуматься. Я даже не испугался, когда обнаружил, что по-другому начал смотреть на маленьких детей. Но с тех пор прошло очень много времени.

Ты был очень внимательным и заботливым. Я думаю, вы с Женей найдете общий язык в этот раз. И ты не смог бы придумать лучшей взятки, чем эта поездка.

Надеюсь, — он прячет улыбку за клубами дыма.

Мы сможем прогуляться завтра вечером, я постараюсь уложить Женю на дневной сон, чтобы у нее хватило энергии часов до десяти, — я чувствую необходимость оправдаться. Все-таки он рассчитывал на более интересный и активный отдых.

Не переживай. Все нормально.

Точно? Мне как-то неловко, что приехав сюда, мы в первый же вечер остались дома.

Мне нравится этот вечер, — он ласкает мой затылок длинными пальцами.

И мне, — я откидываю голову назад, стараясь последовать за его рукой.

И мне было действительно весело с ней, — Сергей кажется немного удивленным.

Она милый и чуткий ребенок, Сережа, и ей не чуждо ничто, присущее другим детям. Она любит шалить, веселиться, проказничать. Если ее ничто не гнетет, она самая непосредственная девочка. Просто тогда у нее … у нас всех был не самый лучший период в жизни.

Давай не будем об этом, — он обнимает меня крепче. Я согреваюсь его теплом и прикрываю глаза.

Я до сих пор боюсь, что она когда-нибудь покажется тебе помехой.

Не переживай, солнышко, — он целует меня в висок. — Этого не случится. Я не такой монстр, каким могу казаться.

А ты и не кажешься мне монстром, — возражаю я.

Но ведь ты волнуешься из меня и Жени.

Я уверена, что все получится, просто хочу, чтоб ваше сближение прошло как можно глаже.

Я полагаю, что не рожден, чтобы быть отцом, но я справлюсь в этой ситуации с твоей помощью.

Почему тебе кажется, что ты не будешь хорошим отцом? — я искренне удивлена.

Я не хочу сказать, что у меня не было хорошего примера. Мой отец воспитал меня сам, и по-моему, у него получилось сделать из меня мужчину, — он хмыкнул. — Но я не уверен в тех методах, которые он использовал для достижения цели. А я не из тех, кто считает, что все средства хороши.

Сергей, ты прекрасный человек. Мне кажется, ты не сможешь ошибиться в таком важном деле, как выполнение родительских обязанностей.