Диадема для Золушки (СИ)

И все.

Действительно все.

И она отвернулась от него.

- Тебе что, не понравилось?

- Ты дурак? Или прикидываешься? – она резко поднялась и посмотрела на него. Она была возмущена, - Вроде бы уже взрослый мальчик, а ведешь себя, как ребенок! Давай спи! Ты разве не устал?

Она снова отвернулась, а он обиделся, и она это поняла.

- Не обижайся, пожалуйста… - промурлыкала Уля, но говорить о том, что она не могла дать ему больше, чем уже было, не стала.

Она боялась. Боялась самой себя. Еще не известно, кем она проснется завтра, Ульяной или Улитой. И не известно, кто был сейчас, и кто испытывал безумное наслаждение несколько минут назад. Тогда о чем может идти речь? О каком «завтра», если у нее нет и «сегодня».

«В былом не знали мы добра, не видим в предстоящем. А этот час в руках у нас, владей же настоящим!» - вспомнила она слова великого философа. Как бы она хотела сейчас владеть настоящим, но не могла. Раньше у нее была четкая отлаженная система. А теперь ее не стало. Теперь она не знала, что происходит, и как на это реагировать.

Она открыла глаза, и посмотрела на него.

Он спал. Так спокойно и сладко. Его чуть пухлые губы были слегка приоткрыты. Словно дотронувшись до них взглядом, она облизнула свои, еще помнящие его прикосновения, и даже смутилась и ненадолго опустила взгляд. И так приятно было на него смотреть. На то, как он дышит, как равномерно вздымается его грудь при этом. И так захотелось снова прижаться к нему и поцеловать, но она не могла.

Было приятно вот так просто лежать рядом с ним, ощущать тепло его тела и вспоминать прошедшую ночь, и то безумство, которое было между ними. Она вспомнила и то, как его обидела. Но она знала, что поступила правильно. И, значит, ночью с ним была Улита, а теперь вернулась Ульяна. А Ульяна не может ответить на его чувства. Ульяна не предпринимает необдуманных поступков. И у Ульяны с Мартином ничего не было.

Поэтому между ними больше ничего и не будет. Это она так решила. И ее решение не обсуждается.

Она встала, приняла душ и оделась. И теперь волосы уже не пахли его туалетной водой. И значит, больше ничего не напоминает о вчерашнем событии. Она себе больше ничего не оставила.

Она заглянула в комнату Настены. Та спала сном младенца, и Ульяна улыбнулась. Она еще чуть приоткрыла окно, чтобы проветрить комнату, и спустилась на первый этаж.

На кухне уже вовсю хозяйничал Мартин.

Его волосы были взъерошены, и на нем были только джинсы, и это снова напомнило Уле прошедшую ночь. И хотя она была незабываемой, она не должна ее вспоминать никогда. Ведь они друзья, и ничего большего у них быть не может. И то, что она себе ничего не оставила, не значит, что и у него ничего не осталось. У него все осталось во всей полноте, и он всегда будет об этом напоминать.

- С добрым утром! – сказал он, повернувшись к ней. Он не мог на нее долго обижаться.

Он был бодрым и веселым. У него было хорошее настроение. Он надеялся, что теперь все изменится. Что это ее странное поведение ночью, было всего лишь от усталости, и что это ничего не значит.

- С добрым утром, - повторила она без каких-либо эмоций.

Ничего не изменится.

Ее взгляд был абсолютно пустым и ничего не значащим, и он ее понял. Он понял ее еще ночью, когда она заснула и, значит, не только от усталости. Он все ворочался и думал. Думал, почему она стала так холодна к нему. И ведь она сама его потянула за собой. Остановись она сама, он бы не продолжил, но это была ее инициатива. А теперь она делает вид, что ничего не было. Но ведь это было, да еще и как! И он не может вот так просто согласиться с ней. Он не сдастся без боя. Он не оставит все так, как есть, как она сама решила. Это и его жизнь тоже. И если она хочет вот так все бросить, то он, по крайней мере, должен знать почему!

- Завтракать будешь? – спросил он, как ни в чем не бывало.

- Буду, - так же равнодушно ответила Уля.

- И ты не спросишь, что у нас на завтрак?

- Нет.

- Ты хотела меня обидеть? – он не выдержал и вышел из себя, бросил кухонную лопатку в раковину, и она загремела, нарушая нежную утреннюю тишину. Ее безразличие ко всему его взбесило.

- Нет.

- Но у тебя это получилось!

- Извини... – все так же без эмоций ответила Уля.

Он повернулся к ней лицом и вздохнул.

- Уля, не надо делать вид, что ничего не было!

- Я не хотела этого…

- Может, ты еще скажешь, что я тебя оскорбил? – он был возмущен до глубины души, - Я не верю тебе! Не верю ни единому твоему слову. Да что говорить! Не твоя ли рука привела меня в твою комнату? Не ты ли меня целовала? Ульяна, опомнись! От чего ты бежишь?

- Если бегу, значит, есть от чего…

- А что это у вас здесь происходит?

Это проснулась Настасья.

«Ты вовремя!» - обрадовалась Ульяна, отвернувшись к окну и часто моргая глазами, чтобы не было слез.

«И чего тебе не спится?» - про себя спросил Мартин.

- И вообще, где мы?

- Вы у меня дома, - вполне спокойно ответил Мартин.

- А что мы здесь делаем?

- У-у, дамочка, я вижу, вы вообще ничего не помните! – он рассмеялся, как будто и не было никакого разговора с Ульяной, - садитесь завтракать.

- А что на завтрак? – поинтересовалась Настена, подойдя к столу.

Ну вот. Типичная женщина. И типичные женские вопросы, и такая же типичная «женская логика». Неужели у вас, Ульяна, не помню как вас по батюшке, отсутствует «женская логика»?

- Яичница, не с беконом, но с сосисками, - ответил Мартин, и украдкой взглянул на Ульяну.

Она сидела за столом как-то очень правильно, но явно чувствовала себя не уютно. Но не из-за того, что между ними произошло. Об этом, казалось, она уже забыла. Она определила его в ранг лучших друзей, и ни каких неудобств больше быть не могло.

Тогда почему?

- Уль, что-то не так? – спросил он участливо, решив не ломать голову догадками, и плевать ему было, что они были не одни. Настена ведь ее лучшая подруга, наверняка все узнает, и какая разница сейчас или когда-нибудь потом.

- Нет, все хорошо, - она натянуто улыбнулась и продолжила ковырять вилкой в тарелке.

- Уль…

- Может, вы все-таки расскажете, что вчера было? – прервала его Настя. Спасать подругу от нежелательного разговора она и не думала. Просто так случилось, что спросонья она растеряла всякое чутье и проницательность, и теперь определенно не видела, что атмосфера в этой комнате слегка напряжена.

- А ты нам вчера ничего не рассказывала, - Мартин, глядя на нее, снова усмехнулся, - Ты заснула, как только я вынес тебя из клуба. Что ты вчера пила?

- Да не знаю я, Киря что-то принес…

И тут она все вспомнила и мгновенно помрачнела. От прежнего хорошего настроения не осталось и следа. Она вспомнила, как он заказал ей какой-то коктейль, оставил одну у барной стойки, а сам ушел играть с друзьями в бильярд. А когда она его нашла, он уже был под действием каких-то наркотиков, по всей видимости, не в первый раз. Он был посмешищем всех окружающих. Он ходил по комнате, как-то странно приседая на одной ноге, и махал руками. Наверное, в своем воображении он просто летал от удовольствия. Его снимали на встроенные в телефоны фото и видеокамеры.

А потом он увидел ее и, кажется, узнал и собрался получить еще большее удовольствие. Она только чудом смогла от него вырваться, потому как помогать ей никто не пытался. Она убежала в дамскую комнату и расплакалась. И, наверное, только теперь подействовала та гадость, которую она пила, потому что она не помнила, когда звонила Ульяне, и после этого тоже ничего.

- Насть, ты чего? – запереживала Ульяна, посмотрев на подругу, и оставив свои собственные мысли, - Тебе плохо?

- Нет, все в порядке… - и она задумалась, замкнулась и вообще ушла в свой мир.

- Ну, девчонки, вы меня уже достали! – Мартин не был в бешенстве, напротив, он был даже очень весел, - Вот ей богу достали! Одна вон сидит, как на иголках, и бессмысленно тыкает вилкой в тарелку! Другая – отказывается говорить, почему мне пришлось ее вчера в два часа ночи из клуба забирать!