В кольце твоих рук

Майский сдержал слово. С утра в пятницу Поздняк вызвал Наташу к себе в кабинет.

— Сегодня поедем в Лагос. У меня назначены кое-какие встречи. А потом останешься у своих друзей. Юрий Петрович обещал привезти тебя обратно в воскресенье вечером. — Он посмотрел на нее исподлобья. — Что стоишь? Беги собирайся. Выезд через полчаса. С Первенцевым все обговорено.

Наташа выбежала на залитую солнцем дорожку, ведшую к дому, и нос к носу столкнулась с Иннокентием Марчуковым, мужем Марины. Ему не было и тридцати, но он успел уже порядком растолстеть и от этого выглядел старше своих лет. Солидное пивное брюшко выпирало из рубашки, отвисшие щеки придавали его лицу брюзгливое выражение. От взгляда его колючих карих глазок, похоже, ничего не могло укрыться. С самого момента ее появления в коммерческом отделе Наташа чувствовала на себе его пристальное внимание, и это почему-то нервировало ее.

Иннокентий привычным жестом отбросил со лба сальные темные волосы и иронически поцокал языком.

— Все туда, а ты оттуда. Не рано ли? — Он взял ее под локоть, пытаясь развернуть в сторону офиса. — У меня для тебя работа есть. Письмо надо перевести.

Наташа осторожно высвободила руку.

— К сожалению, сегодня не получится. Я уезжаю в Лагос с Поздняком.

Иннокентий недовольно сдвинул брови.

— Интересно, долго это будет еще продолжаться? — высокомерно осведомился он. — Пора бы уже определиться, где ты работаешь, у генерального или у нас.

— Вот и разберись, — невозмутимо ответила Наташа. — Степан Антонович у себя.

— Я уже обсуждал этот вопрос с Первенцевым, и он со мной полностью согласен.

— Вот пусть он и скажет мне об этом. А сейчас извини, мне пора.

Наташа повернулась и заторопилась к дому, лопатками чувствуя его тяжелый взгляд. Его слова ничуть не взволновали ее. Она знала, что Иннокентий любит напускать на себя важность, чтобы произвести впечатление на неискушенных людей. С начальством же он был преувеличенно внимателен и предупредителен. Наташу удивляло, как такой умный человек, как Первенцев, мог этого не замечать. А может быть, замечал и ловко пользовался этим. Как знать.

Предстояло еще решить, что взять с собой на уикэнд, а времени оставалось в обрез. Наташа быстро побросала в сумку купальные принадлежности и заглянула в шкаф. Днем можно вполне обойтись белыми шортами и полосатой майкой в стиле матроски, а вот вечером? Надо прихватить что-то поэлегантнее. Все-таки светское мероприятие. Она выбрала два вечерних платья, черное и золотистое, добавила кое-какие украшения, быстро надела свой любимый желтый сарафан с жакетом-болеро и подошла к двери.

Геккон безмятежно висел вниз головой в своем излюбленном месте. Наташа помахала ему рукой.

— Счастливо оставаться, проныра. Не скучай без меня.

Поздняк уже поджидал ее у машины.

— И всего-то! — шутливо воскликнул он, показывая на ее дорожную сумку. — Моя жена, когда собирается куда-нибудь на пару дней, всегда набирает целый чемодан всякого добра. И половины не успевает надеть.

— Ох, уж эти женщины! — в тон ему подхватила Наташа. — Где уж вам их понять!

Он открыл заднюю дверцу, галантно пропуская ее вперед. Краем глаза Наташа заметила, что Марина с интересом наблюдает за ними из окна. Вот разговоров будет! Хватит на весь уик-энд.

День пролетел незаметно. Было уже пять часов, когда машина генерального притормозила у ворот посольства.

— Счастливо повеселиться. А джин получше тоником разбавляй, а то утром голова болеть будет. — Поздняк откинулся на спинку сиденья, и машина скрылась за поворотом.

Конопатый мальчуган лет двенадцати сосредоточенно резался сам с собой в ножички. Больше никого вокруг не было видно. Он охотно объяснил ей, как пройти в квартиру Майских, и, проводив ее любопытным взглядом, вернулся к своему занятию.

Наташа поднялась на второй этаж и, разыскав квартиру номер пять, позвонила. Дверь бесшумно распахнулась. На пороге стояла подтянутая, коротко стриженная женщина неопределенного возраста в джинсах и мужского покроя рубашке. Холодноватые серые глаза смерили Наташу с головы до ног, как сфотографировали. Это длилось всего какую-то долю секунды, потом губы раздвинулись в радушной улыбке.

— Вы — Наташа? — Она отступила назад, приглашая ее войти. — Здравствуйте. Меня зовут Ирина.

— Очень приятно. — Наташа поставила сумку в угол и прошла за хозяйкой в гостиную, с интересом оглядываясь по сторонам.

Комната была просторная, но какая-то безликая. Сразу чувствовалось, что это временное жилье, предназначенное для того, чтобы переходить из рук в руки. Стенка, комплект мягкой мебели, торшер, обеденный стол со стульями. Вполне казенная обстановка. Стены были сплошь увешаны калабашами и масками, но даже Наташин неискушенный взгляд подметил, что это были в основном случайные вещи, выбранные без особого вкуса. Полки были уставлены разнокалиберными безделушками, явно выписанными по каталогу.

— Майский ушел за тоником. Скоро вернется. — Ирина подошла к бару. — Что вам налить? Рекомендую джин с тоником. Прекрасная профилактика от малярии.

— Спасибо. Только тоника побольше. — Наташа улыбнулась про себя, вспомнив совет Поздняка. Ее всегда забавляла манера многих женщин называть своих мужей по фамилии. Было в этом что-то пренебрежительное.

Ирина смешала напитки, поставила их на журнальный столик и удобно устроилась в кресле.

— Дайте разглядеть вас получше, Борис о вас та-а-ак пишет! — В ее голосе Наташе почудились ревнивые нотки. Может, и вправду почудились?

— Мы с ним едва знакомы. Виделись всего два раза. — Наташа опустилась в кресло напротив и пригубила свой коктейль.

— Правда? У меня сложилось другое впечатление.

Наташа пожала плечами.

— У него дивная коллекция нигерийских вещей. Он мне целый вечер ее показывал. А как говорил, заслушаешься!

— Узнаю Борю. — Взгляд Ирины потеплел. — Настоящий фанат Африки. Жалко, что все так нескладно получилось. — Она испытующе посмотрела на Наташу.

— Да, он немного рассказал мне об этом. О разводе. По-моему, он до сих пор переживает.

— Еще бы! — Ирина смешала себе еще один коктейль. — Светка просто потрясающая женщина. Личность. Здесь она буквально изнывала от тоски. Ненавидела Африку, все говорила, что ее будто что-то выпихивает отсюда. Сейчас у нее своя программа на телевидении, не помню, как называется. Что-то о подростках.

— А чем она здесь занималась? — с интересом спросила Наташа.

— В том-то и дело, что ничем. Борис никогда не брал ее с собой. Он вечно лез в самые горячие точки и считал, резонно, наверное, что женщине там не место. Вот она и не выдержала.

— Да-а-а, — задумчиво протянула Наташа. — Грустно.

— Он здорово пьет? — неожиданно спросила Ирина.

— Не без этого, — Наташа вдруг вспомнила, как ловко он опрокидывал рюмку за рюмкой.

— Зря вы уехали. — Серые глаза Ирины в упор смотрели на нее. Наташа почувствовала себя неуютно. — Вы смогли бы встряхнуть его. По-моему, он в вас влюбился.

— У меня несколько другие планы, — осторожно ответила Наташа.

Юрий Петрович загнал машину на стоянку, осторожно вытащил сумку с бутылками и направился было к дому, как вдруг его окликнули. Он обернулся на голос и увидел, что к нему направляется высокая плотная фигура с характерным ежиком волос. Геннадий Сазонов, Генка. Они когда-то вместе учились в институте, долго карабкались по служебной лестнице, но потом Майский сделал резкий рывок. Стал советником-посланником, а Генка так и застрял в советниках и теперь ходил у него в подчиненных. Это накладывало специфический отпечаток на их отношения, хотя со стороны ничего не было заметно.

— Привет! — Сазонов подошел и протянул руку. Знакомые телодвижения, усмехнулся про себя Майский. Они сегодня уже виделись и не раз. Он переложил сумку в левую руку. Бутылки предательски звякнули. Пожал протянутую руку Сазонова. Тот удовлетворенно улыбнулся. — Гуляем?

— Угу.

— Говорят, у тебя гости.