Save That Shit (СИ)

Первым делом Мун естественно получила за то, что совсем небрежно моет посуду и наплевательски относится к аккуратно разложенным подушкам в гостиной. Оправдываться и кричать, что она сегодня старалась сделать хоть что-то, чтоб порадовать маму, Эва не стала. Не то настроение было, чтоб защищать себя. Потом прошло несколько дней, которые превратились в мучительные круги ада. Их наверняка было больше, чем девять, это я гарантирую. Анна Марит поднимала ее слишком рано, отчего по утрам всегда присутствовала легкая головная боль и неестественная тошнота. Из-за своего не очень хорошего самочувствия Эва редко когда соглашалась садиться за стол, чтоб позавтракать вместе с мамой, как это было в смутно запомнившиеся времена. Причиной многих утренних перепалок был не только отказ от пищи, но и подозрительно ранние уходы дочери на учебу. Конечно Анна мало верила в то, что дочь договаривается встречаться с Нурой пораньше, чтобы те успели посплетничать до школы. Но именно сейчас высказывать свое недовольство женщина не стала, особенно если учитывать, что она в курсе почти всего происходящего с дочкой…

***

Ранний приход в школу за пару дней стал привычным. Эва приветливо улыбалась охраннику, который в это время только садился завтракать в этой просторной столовой. В ней обычно не бывало толп народу, которые собирались днем. Пораньше сюда приходят только те, кто приходит исправлять какие-то предметы или все те, кого настигли ссоры с близкими. Эва причисляла себя ко вторым. А Нура, которая уже второй день добирается до школы без помощи Вильяма, вдобавок мешая ему поспать в ранний подъем, просто считала себя той девушкой, которая помогает подруге, поссорившейся с мамой из-за бесконечных мелочей. Блондинка наткнулась на рыжую копну волос, сегодня собранную в своеобразную косичку, почти сразу. Столик был просторный, рядом с окном, через которое уже виднелись идущие в Ниссен ученики. Но голубоглазая предпочла сосредоточиться на серых глазах, которые подозрительно упирались в стол.

— Привет! — Сладостно и тягуче произносит девушка с ярко-красной помадой на губах, со спины обнимая немного удивленную сероглазую. Эва немного не ожидала такого приветствия, учитывая, что в последние минут пять ее разум полностью абстрагировался от реальности. Пересилив себя и заставив уголки губ приподняться вверх, рыжая теплым взглядом посмотрела на свою подругу. Это было вместо приветствия, которое сейчас Мун казалось ненужным. Блондинка не обидится, это точно. — Тебе не надоело приходить сюда так рано?

— Признаться честно, нет. Это лучше, чем оставаться в таком непривычном контроле дома, — Мун пожала плечами, обведя столовую взглядом. На секунду ее глаза сверкнули с насмешкой. — А что, тебе уже надоело? — Она сделала акцент на своем обращении, как бы намекая, что Нуре это ни к чему. Девушка приходит сюда так рано просто для того, чтобы посидеть с подругой и, возможно, поддержать ее. Конечно это может понадобиться, учитывая все происходящее вокруг Эвы. Нура просто хочет быть рядом, чтобы снова не потерять ее.

— Да нет, просто спрашиваю. — Девочки коротко посмеялись, после чего Нура решила превратиться в, своего рода, роковую женщину. Она посмеялась немного тише, после вообще перестав улыбаться. Голубые глаза внимательно посмотрели на девушку, сидящую рядом. — Вильям рассказал мне о вашей встрече. Это ужасно.

— Умоляю, не надо об этом. Я правда ничего не хочу слышать о Кристофере, — Девушка закрыла глаза, словно это помогало ей забыться и сделать вид, что вышесказанной реплики и вовсе не существовало в сегодняшнем диалоге с подругой. Но это не работало, увы.

— Боюсь, что из этого ничего не выйдет. Мне надо тебе кое-что рассказать, — Произносит Нура, после чего принимает более удобную позу для повествования. Спина практически идеально ровная, дыхание же какое-то рванное, напоминающие дыхание человека при истерике. У нашей роковой женщины определенно было что-то серьезное.

***

В руках Эвы весь вечер крутилась бумажка с одиннадцатью цифрами. Нура всучила ей этот клочок еще за завтраком, когда вкратце рассказала о новом пожелании Кристофера. Разбираться с этим во время школьных занятий Мун не стала, поэтому просто скомкала бумажку и засунула ее в карман куртки. Только сейчас, когда она сидит в своей комнате, собирая учебники на завтрашний день, она вспомнила про этот кусочек бумажки и стремительно достала его из куртки, валявшейся на соседнем стуле. Не прекращая читать порядок цифр в правильном порядке и задом наперед, в голове крутилось много вопросов, споров со своими ощущениями и тому подобное. Она не осмелится ему позвонить, вдобавок тогда, когда в доме мать. К тому же женщина может зайти в комнату в любой момент, пусть он будет даже самым неподходящим. Не хотелось бы потом оправдываться и вертеться, как уж на сковороде.

Но в то же время ей хотелось позвонить. Хотелось снова услышать его голос, постараться начать с чего-то более хорошего, чем это могло произойти на их встрече. Эта сраная вторая сторона, которая все время толкает на безумные поступки, о которых Мун потом жалеет. Кто знает, может она пожалеет буквально сразу, как только услышит первый гудок в трубке? «Он попросил тебя позвонить ему сегодня вечером, сказал, что есть тема для обсуждения.» Для чего Нура рассказала ей об этом сегодня? Наверняка чтоб весь вечер Мун не могла совладать со своим мозгом и сердцем. В конечном итоге, проверив, чтобы дверь была закрыта, Эва уселась на свою просторную кровать, держа в одной руке мобильник, а в другой — злосчастный клочок бумажки, на котором написан определенный порядок цифр. Судя по звукам в гостиной, Анна Марит плотно засела на какой-то идиотской передаче. Наверное именно это ее шанс.

Не понимая, чем руководствуясь, Эва набирает номер и прикладывает телефон к правому уху. Слышится несколько коротких гудков, после чего трубку кто-то снимает. Молчание повисло на этой телефонной линии. Ни один из двух не осмеливался начать разговор первым, наверное, до тех пор, пока со стороны Эвы не послышался рванный выдох.

— Я не думал, что ты реально осмелишься. — С подколом в голосе произносит Кристофер. Он говорит необычайно спокойным, размеренным голосом, в некоторых моментах с хрипотцой. Это именно то, что так сильно привлекало Эву в нем. Бархатистый голос в некоторых ситуациях раньше был всем.

— Нура сказала, что ты что-то хотел обсудить. — Как бы стараясь оправдать себя, проговаривает Эва, уже в конце реплики понимая, что это не выглядит, как оправдание. Это похоже на нелепый перевод темы или же жирный намек на то, что пора перейти к теме всего разговора в целом.

— Не скажу, что действительно хотел что-то обсуждать. Мне просто хотелось услышать твой голос, вот и все. А, ну и, пожалуй, в очередной раз напомнить, насколько сильно ты сделала мне больно, — Он словно истерично рассмеялся. Мун была готова поклясться, что в своей голове она слышит этот истерический смешок, который на самом деле никак не фигурирует в их телефонном звонке.

— Блять, — Шепчет девушка, сделав тяжкий вдох. Это дается совершенно нелегко, как могло бы показаться. Ей едва хватает сил, чтоб вдохнуть достаточное количество кислорода. Накатившие чувства стыда и злости занимают в ней куда большее место. — Крис, прекрати, я прошу. Ты сам понимаешь, что мне тоже больно. Перестань выставлять себя единственным пострадавшим. — Голос дрогнул, а края глаз неожиданно наполнились. Слезы выступали сами, девушка даже не контролировала их.

— Я не могу верить тебе, — Устало тянет Шистад. — Ты ведешь себя так, словно тебе плевать. Ходишь и спокойно отнекиваешься ото всех связей со мной. Понимаю, как тебе тяжело. Наверное непросто ходить по Ниссену и рассказывать, какая ты святая, а какой я мудак.

— Чего ты добиваешься? Если ты не веришь мне, то чего ты добиваешься своими фразами? — От болезненных ощущений в горле было трудно разговаривать. Такое чувство, словно Мун ела мороженое тоннами, отчего резко заболела гнойной ангиной или чего похуже.