Бороться, чтобы остаться (ЛП)

— За что? — спрашиваю я.

В ответ он хватает мои руки и плотно обвивает их вокруг своей талии.

Я чувствую, как учащается его дыхание от моей близости. Его живот напряжен, и я ощущаю каждый рельеф его мышц под своими ладонями. Мое тело вспыхивает, когда я прижимаюсь грудью к его спине. Когда он заводит мотоцикл, вибрация вызывает сильную дрожь по моему телу. Я знаю, он это чувствует, так как нет никакого способа это скрыть.

— Держись, сладкая, — предупреждает он, прежде чем байк трогается, и мы уносимся по дороге.

Я закрываю глаза и утыкаюсь головой в его спину, когда мы противостоим сильному потоку ветра. Роам замедляет байк, и мы съезжаем налево на грунтовую дорогу. Он снова дает газу, и мы едем по дороге, пока он не замедляется, чтобы повернуть направо. Наконец он останавливается и глушит двигатель.

Роам берет меня за руку и ведет к красивому дому в стиле кантри. Тот выглядит старым и потертым, и, хотя он освещен только наружным освещением, я чувствую его очарование.

Мы идем вверх по лестнице, и Роам открывает передо мной дверь. Я осматриваю скудно обставленный дом. Несмотря на недостаток мебели, от дома веет теплом и светом. Это действительно красивый дом.

— Сейчас вернусь.

Роам оставляет меня стоять, а сам идет по коридору в другую комнату. Я подхожу к стене, где висят несколько фотографий. Есть несколько снимков с молодым Роамом и с некоторыми другими байкерами, в том числе Свитчем. Им, должно быть, около восемнадцать или двадцать.

Есть старомодный свадебный портрет молодой влюбленной пары и рядом с ним в том же стиле фото другой пары. Меня привлекает фото красивого маленького мальчика: он сидит на коленях у красивой женщины, а та расположилась между ног у Роама.

У всех широкие, счастливые улыбки. Рука Роама лежит на плече женщины, а другой рукой он опирается на ногу маленького мальчика.

Это семейное фото.

Что за черт?

— Хочешь что-нибудь выпить? — Я поворачиваюсь, когда слышу голос Роама.

— Э… — В моем голосе явно слышна нерешительность. Глазами я изучаю каждый угол и стены, ищу его напарника, который вот-вот выйдет из тени, вооруженный ножом или пистолетом... Знаю, знаю, у меня богатое воображение.

— Что-то не так?

— Фотография, — говорю я, указывая за спину.

— Какая фотогра… О, эта. Да, Джаспер дал ее мне на прошлое Рождество. Я обещал ему, что повешу ее и сдержал обещание.

— Джаспер?

— Мой ребенок.

— Ох!

— Это проблема для тебя?

— Хм, ну, нет. Я так не думаю, — заикаюсь я.

— Хорошо. Итак, хочешь выпить что-нибудь?

— Что насчет мамы Джаспера?

— Мы не вместе, если ты спрашиваешь об этом.

— Хорошо.

Он уходит и через несколько секунд возвращается с банкой колы. Я делаю глоток, а потом спрашиваю:

— Зачем ты привел меня сюда, Роам?

— Прямо в точку. Мне нравится это, — смеется он.

Но я не смеюсь. Я смотрю на него и жду, когда он скажет, что я недостаточно хороша для него. Что я недостаточно хороша для всех. Так говорил мне мой отец. Ведь поэтому я здесь, не так ли? Он сказал, что это дерьмо не произойдет снова. В первую очередь, это вообще не должно было случиться. Хотя, почему он привез меня сюда после подобного заявления — выше моего понимания.

— О той ночи, — начинает он.

— Послушай, мы не должны были делать это, понимаешь? Ты совершенно ясно дал это понять, и я принимаю это. Давай не будем растягивать и создавать дополнительную неловкость, — начинаю я, перебивая его.

— Нет, тебе нужно заткнуться и послушать то, что я должен сказать, — яростно выпаливает он.

— Прости? — Я смотрю на него со злостью.

Его челюсти сжались так сильно, что у него заиграли желваки. Черт, почему он настолько великолепен? Почему я хочу облизать его везде, когда он так зол? Боже, я так облажалась.

— Черт, ты еще горячее, когда злишься, — шепчет он, его глаза рассматривают мое лицо.

Я не собираюсь лгать, его слова делают меня счастливой. Я игнорирую его и мысленно говорю своим внутренностям действовать сообща.

— Той ночью я не имел в виду того, что сказал. Я не имел в виду, что это не должно было случиться. Я имел в виду, что ты заслуживаешь лучшего, чем быть трахнутой у стенки в туалете в чертовом баре. Когда тот придурок облапал тебя, мне пришлось вмешаться. Тогда я смотрел на тебя всю ночь и, чем дольше смотрел, тем больше хотел тебя. А потом потерял контроль и взял тебя. Мне следовало привезти тебя домой и трахнуть здесь. Я не должен был позволять тебе уйти. Мне кажется, даже если бы я трахал тебя каждую ночь всю оставшуюся жизнь, этого было бы недостаточно.

Я смотрю на него, пораженная. Уверена, вы могли бы сбить меня с ног перышком. Но он не закончил.

— Я не очень умею выражать свои чувства, так что это все, что ты можешь услышать от меня. Остальное я могу показать тебе. Теперь всё зависит от тебя. Ты согласишься на эту поездку со мной или нет, сладкая?

Мое тело кричит «Черт, да!». Но умом я понимаю, что всё не так просто.

— А что включает в себя эта поездка? — осторожно спрашиваю я.

— Не буду давать тебе ложных обещаний. Но мне интересно, что у нас получится.

— Ладно, — оказывается, я соглашаюсь. Подозреваю, я в шоке от себя.

— Хорошо. Иди сюда. Я очень хочу попробовать твои сладости.

Колени дрожат, но мои ноги несут меня к нему, как будто живя своей жизнью.

Я останавливаюсь перед ним и смотрю в его голубые глаза. Он улыбается мне, и на его щеках появляются две ямочки. Его глаза мерцают, и я теряюсь в их глубинах.

Он наклоняется, его губы сливаются с моими. Мой рот открыт, предоставляя его языку вход. Из меня вырывается вздох, и он притягивает меня еще ближе. Пятясь, мы оказываемся в его спальне.

Он медленно снимает мою одежду, когда я целую его ответ. Вскоре мы обнажены друг перед другом. Я сажусь на кровать, а затем ложусь на спину. Он забирается на меня, поместив вес на предплечье. Свободной рукой он гладит мое тело. Я дрожу, когда мозолистые кончики пальцев мягко касаются моей груди.

— Чертовски изумительно, — шепчет он, прежде чем наклониться и взять мой сосок в рот. Мои руки запутываются в его волосах и удерживают, когда он продолжает нежно любить мой затвердевший бутон.

Его пальцы двигаются вниз, рука продвигается к моим половым губам.

— Черт, — рычит Роам, когда находит мою влагу.

— Это случилось еще по дороге сюда, — наполовину лгу я.

Его пальцы проникают в меня, в то время как он ловит меня на лжи.

— Итак, я к этому не имею никакого отношения?

— Нет. — Я задыхаюсь, когда его пальцы входят и выходят из меня.

— Думаю, ты лжешь, сладкая, — размышляет он.

— Не лгу, — выдыхаю я.

— И если я остановлюсь, тебе будет все равно? — спрашивает он с приподнятой бровью, а затем делает именно это — останавливается.

— Нет, — хнычу я. — Не останавливайся. Это ты, только ты, — умоляю я.

Его пальцы снова скользят в меня, и я вздыхаю с облегчением. Он посмеивается перед тем, как опустить голову и начать сосать мой клитор. Мои бедра поднимаются вверх, и я сильно хватаю его за волосы. Его пальцы начинают входить и выходить из меня в бешеном темпе, его язык творит чудеса. Скоро я кричу его имя и падаю на кровать, когда оргазм прокатывается по телу.

Он располагает себя надо мной и вытягивает руку к тумбочке за презервативом. После надевает его на возбужденный член и нежно целует меня, после чего скользит в меня.

— Собираюсь трахнуть тебя медленно, сладкая, — шепчет он в мои губы.

— Да, — вздыхаю я.

Затем он исполняет обещание. Он трахает меня медленно и сладостно. Роам не сводит с мены глаз, пока находится внутри. Я чувствую себя центром его мира. Низ живота начинает напрягаться, и я тихо стону, когда распадаюсь под ним в тот самый момент, когда он теряет себя внутри меня.

Он выскальзывает из меня, бросает презерватив в мусорное ведро и идет обратно в постель. Я спиной прижимаюсь к его груди, он стискивает меня посильнее, и мы засыпаем.