Медовый месяц

И Саня очень радовался, когда Гребениченко устраивал у себя вечера на троих.

Шура по аристократизму не страдал. У него этого добра хватало, просто навалом. Предки, немцы Поволжья, наградили Шуру хорошей арийской кровью и неплохим генеалогическим древом. Родители — преуспевающие врачи. Мать занималась пластической хирургией и мастерски исправляла носики, подтягивала щечки и обвисшие груди в Институте красоты, а отец обеспечивал страждущих отличными зубными протезами и коронками. От потока беззубых порой приходилось отбиваться.

Родители мечтали о врачебной карьере сына, но Шура ударился в технику, вместе с другом Гребениченко поступил в Физтех и точно так же вскоре оказался на перепутье. Из троих друзей Шура раньше всех женился и теперь должен был думать о своей семье, то есть о жене Маше и маленьком сыне Семене.

Однажды вечером Александр смело набрал номер Полонских.

— Екатерина, — решительно сказал он, — пришла пора нам пожениться. О чем я тебя и ставлю в известность!

— А почему ты так уверен, что она пришла? — кокетливо поинтересовалась Катя.

— Давай обойдемся без лишних вопросов и колебаний! — Гребениченко был ультимативен, как никогда. Катя даже слегка оробела. — Ты можешь завтра поехать со мной во Дворец бракосочетания? Подадим заявление. И получим срок на раздумье. Один срок на двоих.

— Могу, — чуточку замявшись, согласилась Катя. — Но я привыкла…

— Я знаю! — дерзко перебил ее Александр. — И готов обеспечить все твои требования и запросы!

— Лихо! — фыркнула Катя. — Клад нашел? Раскопки ночами прямо на Красной площади? Живешь рядом… А караул устал…

— Найду, — пообещал Саша. — Если не сейчас, то очень скоро. В общем, я заеду за тобой завтра в половине двенадцатого.

Саша не знал главного. Катюша давно продумала план своих действий. И его предложение оказалось никакой не случайностью. Катерина была ровней Александру и по танковости ничуть не уступала.

Она наконец постигла суть отношений с мужчинами. И осознала, что чем больше ищешь мужа, тем меньше шансов его найти. Все всегда находится неожиданно, когда ничего подобного не ждешь и даже не думаешь об этом. А значит, избранник должен отлично видеть, что ты замуж за него вовсе не рвешься, совсем даже не хочешь, и озадачиться неизбежным вопросом: а почему?! Почему, собственно, эта вот симпатяшка не помышляет о жизни с ним под одной надежной крышей и под одним теплым одеялом? Остальное доделает чувство личной неполноценности и любопытство, которые совместно, на пару, способны изгрызть любое уязвленное самолюбие до кровавых незаживающих ран, на глазах превращающихся в бездонные дыры. Психология наоборот — самая правильная. А любая охота на мужчин — чушь.

И Катя перестала даже намекать Александру о милом и привлекательном ее сердцу месте под названием ЗАГС. Результат не замедлил сказаться. Даже быстрее, чем Катя рассчитывала.

Саня тоже заторопился. Он понял, что пора пришла. И осмелился на разговор с Надей. Это было очень страшно.

Через несколько дней после предложения Гребениченко Кате Саня вошел в гостиную, где привычно упражнялась Надя. Она могла играть по двенадцать часов в сутки.

— Что ты играешь? — спросил Саня.

Надя застенчиво улыбнулась:

— Это Шопен.

— Ага, — кивнул Саня, словно и сам прекрасно знал, кого играла Надя, и спросил просто на всякий случай, для самопроверки.

С детства Санька был в состоянии отличить только Шаляпина от Вертинского. Вся остальная музыка и певцы сливались для него в один неумолкаемый долгий концерт.

— Надя… — начал Саня и замолчал.

Она спокойно ждала, остановив быстрый разбег тонких длинных пальцев. Поблескивали клавиши. За окном глухо шумела Москва. Саня не знал, что сказать дальше.

— Надя… — повторил он и снова замолчал.

Она терпеливо выжидала.

— А я знаю, что ты собираешься мне сказать, — неожиданно заявила Надя. «Какие у Саньки по-детски круглые глаза…» — отметила она. — Только я думала, что это все должно происходить как-то иначе… Не так, как у нас с тобой… Мы должны были ходить в кино, гулять по Москве… Ты должен был накидывать мне на плечи свой пиджак… И дарить цветы… Покупать конфеты… И мы должны были целоваться в подъезде… Обязательно. Но почему-то ничего этого не случилось. У нас вышло все не так.

— Какая разница? — с трудом, хрипло выдавил из себя Саня, удивляясь, что внезапно осип. — Наверное, это бывает по-всякому…

Надя вновь смущенно улыбнулась. Ей страшно хотелось целоваться с Саней в подъездах и ходить по Москве в его пиджаке.

Когда-то в школе они дружили. Точнее, Саня часто провожал ее до дому, нес портфель и не решался на большее. Но позже Надя поступила в музыкальное училище, их встречи и провожания прекратились сами собой.

— Надя… — как заезженная пластинка, пробубнил Саня, — у нас с тобой все это еще будет: и цветы, и конфеты, и кино с театрами… Просто не в той последовательности… Я тебе обещаю. Мы с твоим братом собираемся в будущем наладить одно выгодное дельце… Подожди немного. Я обеспечу твою жизнь.

Наденька взглянула на Саню повнимательнее. Милый круглоглазый мальчик… Простой и доверчивый…

— Дельце с моим братом? Не советую с ним связываться. Никогда. Это опасно. И потом, жить с пианисткой нелегко. Я буду гастролировать, постоянно играть… Ты хорошо все обдумал?

— А иначе разве я бы пришел сюда? — пробормотал Саня.

…Две свадьбы сыграли почти одновременно. Владимир Александрович выглядел мрачным и старался ничем не выдать своего настроения. Ему не нравились решения, скоропалительно, как он считал, принятые детьми. Зато Варвара Николаевна веселилась и радовалась. Ей уже было наплевать на манерную Катю в прозрачных дорогих шелках, зато пришелся по сердцу простоватый, но надежный Саня. Ему Варвара Николаевна не боялась доверить свою любимую ненаглядную дочь.

На свадьбе Варвара Николаевна постаралась выбрать удобный повод и ненадолго уединиться с зятем. Саня держался с тещей предельно корректно, подчеркнуто деликатно, но очень натянуто. Побаивался.

— Алекс, — произнесла она ласково, — берегите мою девочку! Я верю, просто убеждена, что вы будете ее любить и лелеять! И знаете, откуда такая уверенность? Потому что вас зовут Александром!

Саня удивился, но высказывать вслух своего недоумения не стал. Теща показалась ему странноватой. Тесть издалека пристально наблюдал за ними.

— Пока вам, конечно, придется тесновато, — продолжала Варвара Николаевна. — Но ведь никто не предполагал, что Саша женится, а Надя выйдет замуж одновременно. Но мы постараемся побыстрее купить Александру квартиру. Они с Катей уедут, а вы останетесь с нами.

— Мы могли бы жить с моими родителями, — в который раз предложил Саня. — Но Надя не хочет…

— Да, постарайтесь ее понять. Она очень привязана ко мне. Кроме того, музыка, любимый рояль…

— Я все прекрасно понимаю, — вежливо склонил голову Саня.

Он хотел сказать, что любой предмет, в том числе и огромный инструмент, можно перевезти, но опять промолчал. Ему действительно не улыбалось даже временно жить в одной квартире с Сашкой и Катей и спать в комнате, где большую ее часть занимает рояль. Наумовым отдали пока бывшую гостиную.

Но Надя наотрез отказалась уезжать от родителей, а Сашка откровенно мечтал о квартире на Кутузовском, которая должна ему достаться после смерти тети Жени. Ни на какие родительские покупки он не рассчитывал.

Старенькую тетку отца уже приговорили — рак желудка. Она доживала на этой земле последние дни и прописала к себе сына племянника заранее. Теперь этот сынок нетерпеливо ждал ее смерти и своего переселения в отличную двухкомнатную квартиру на Кутузке.

А пока приятели порой сталкивались ночами возле душа и, неловко ухмыляясь, делано хохотали.

— Кто пойдет первым? — спрашивал Саша. — Или мокнемся вместе?

Однажды он не удержался:

— Слушай, а что это у нас с тобой прямо-таки совершенно одинаковый любовный график? Встречаемся как по расписанию! Хорошо хоть Надежда безмолвно пропускает Катю вперед.