Грани отражения (СИ)

– Значит, вот кто он – твой кавалер и поклонник. Поздравляю,– Мила, как обычно, оказалось рядом в последний момент и, вероятно, услышала последнюю часть их диалога. Провожая глазами уходящего доктора, она улыбнулась и заявила:

– Я всегда знала, что наша тихоня Лия получит самого видного мужчину.

– Тише,– Возмутилась Лия,– Тебе всюду мерещатся только влюбленности и связи. Может пора бы уже и тебе обзавестись парнем, что бы перестать всех сватать?

– О, я пока не нашла то, что искала,– Вздохнула Мила,– Когда найду богатого, в возрасте и добренького, тогда сразу остепенюсь.

– Тебе придется искать долго,–возразила Лия.

– Придется, – погрустнела Мила,– Но я не сдамся,– Торжественно заявила она через секунду.

Лия усмехнулась.

Эрик в эти дни звонил часто, и Лия стала чувствовать, что привыкает к его присутствию в своей жизни. Сегодня она позвонит ему сама, в конце концов – он постоянно звонит сам, можно и ей сделать подобный шаг.

Лия села на подоконник, прислушалась к звукам в доме и взяла телефон. Поймав себя на  боязливой нерешительности, она глубоко вздохнула и набрала номер.

Он взял трубку сразу.

– Добрый вечер.

– Добрый. Надеюсь, я не побеспокоила Вас?

– Отнюдь.

Лии послышались какие-то  голоса на дальнем фоне, но через минуту воцарилась тишина.

– Как Вы?

– Я хорошо.– Лия нарисовала пальцем на оконном стекле рожицу, – просто захотелось поговорить с Вами.

Эрик молчал. Лия тоже молчала, не зная – что сказать.

– Хотел бы я быть рядом, чтобы в любой момент знать, что Вы поблизости.

Лия затаила дыхание и закрыла глаза. Это ей слышится. Наверно слышится.

– Извините, я должен идти, – сказал Эрик и внезапно положил трубку. Лия отдернула руку и недоуменно взглянула на экран.

Эрик отшвырнул телефон и глубоко вдохнул. Сердце колотилось, как птица в клетке, отдаваясь где-то в висках. Это сорвалось само, он не успел даже осознать, что произнес вслух свои мысли. Что она подумает теперь? Ответит ли она еще раз? Он откинулся на спинку кресла, провел рукой по волосам. Что с ним происходит?

Лия запретила себе думать о последнем разговоре. Эта фраза, этот странный конец разговора, то, как он резко бросил трубку – всё это оставило Лию в недоумении.

  Она опустила расческу, взглянула на волосы, весело стоящие дыбом вокруг головы и собрала их в хвост.

“Может я невнимательна и пропускаю очевидное?”

Лия опустила руки. Надо не надеяться на что-то невероятное, а радоваться имеющемуся у неё.

– Мы можем встретиться в шесть, я заеду за Вами, – предложил Дорнот. Завтра наступал день похода в театр, которого Лия ждала не  меньше, чем Санта-Клауса, и они обсуждали – как им завтра удобней встретиться, чтобы попасть к началу спектакля.

– Это было бы замечательно,– кивнула Лия.

– В таком случае мы успеем заранее.

– Тогда  завтра, в шесть.

Стоя перед распахнутым шкафом, Лия размышляла о том, что её гардероб нуждается в тщательном осмотре. Только с третьей попытки она обнаружила аккуратно висящее в углу платье,  более-менее подходящее для театра.

Теперь, надев его, Лия смотрела на себя и понимала, что никакие усилия не сделают её внешность хоть сколько-то похожей на её возраст, и не позволят выглядеть так же солидно и эффектно, даже как Мелани. Ладно, с этим можно жить, так что всё вполне хорошо. Взгляд упал на лежащий у зеркала телефона, и Лия мысленно крикнула на себя – никаких вздохов и уныния. Да, ей не звонят. И – да, она не будет навязываться. Всё. От её разочарования ничто не изменится и телефон не зазвонит. Однако, ложась спать, Лия еще раз взглянула на телефон, который по-прежнему молчал.

Утро долгожданного дня встретило Лию на удивление солнечной и хорошей погодой. Кажется, осень решила еще немного побаловать город и подарила теплый день, словно авансом за предстоящие холодные месяцы, даже ветер не нарушал внезапного летнего дня. До шести часов было предостаточно времени, и Лия  решила скоротать день за обыденной уборкой. Она успела прибраться почти везде, выгулять собаку, сбегать в ближайший магазин, обнаружив, что запас кофе иссякает.

Время медленно приближалось к вечеру. Лия сушила мокрые волосы феном и краем глаза смотрела на отражение в зеркале, надеясь, что волосы, высохнув, не превратятся в буйное облако. Сегодня они решили угодить хозяйке и легли, как хотела Лия. Платье тоже послушно превратилась в неброский, но элегантный наряд. Лия взглянула на свое отражение и решила, что всё вполне хорошо. Осталось дождаться Дорнота. Который не заставил себя ждать долго и через десять минут посигналил с улицы, подъехав к дому.

– Вы выглядите прекрасно, – сказал он, открывая перед Лией дверь машины.

– Театр – это храм прекрасного, и я думаю, что те, кто собрались его посетить, должны выглядеть соответствующе,– возразила Лия.

– Ваши рассуждения меня поражают,– Ян сел за руль.– В наше время сложно найти людей, считающих так. Это делает Вам честь.

  Лия вежливо улыбнулась, не желая продолжать диалог. Дорнот казался ей вечно иронизирующим, хотя, по правде сказать, она понимала, что просто настраивает себя против него. Он был вежлив с ней и обходителен. Поэтому, причин для необоснованной неприязни к нему у Лии не было. Напротив, будь она чуточку потщеславней, ей бы даже польстило то, что он уделяет ей внимание, словно она – очень даже симпатичная и видная девушка.

  Здание театра находилось в центре города. Поэтому, тогда как большинство горожан стремилось выехать с работы из центра, машине доктора предстояло проехать в обратном направлении. Они избежали опасных участков,  объезжая их по неизвестным Лии улицам и, благодаря этому, оказались у здания театра вовремя.

Поднимаясь по ступеням к входу, Лия испытывала некоторый трепет, который не покидал её всякий раз, когда  она оказывалась в театре. Ожидание, предвкушение, загадочность, восхищение, красота – так бы она могла описать гамму своих эмоций.

В просторном холле гардероба было многолюдно. Дорнот и Лия старались держаться рядом, чтобы не потеряться в толпе. Найдя указатель к выходу на лестницу к ярусам и ложам, они поднялись на свой этаж. Через некоторое время раздался первый звонок, и люди принялись занимать места. Сегодняшний спектакль собрал, как поняла Лия, достаточно много людей, часть из которых были влиятельные и состоятельные члены городской элиты. Это было нетрудно заметить по отчуждению, царившему между обычными зрителями и привилегированными гостями.

Занавес поднялся, и мир перестал существовать для Лии. Состав артистов, игравших сегодня, был наилучшим. Музыка охватывала все уголки сердца и разума, очаровывая, увлекая и заставляя забыть обо всем. Волшебство театра окружило Лию и забрало в свое царство, оставив лишь её и сцену, где только для неё одной происходило действие, а мир за её пределами растворился и остался где-то далеко позади.

Лишь только загоревшийся в антракте свет большой люстры заставил её очнуться. Она моргнула, приходя в себя, и оглянулась на спутника. Тот ответил ей улыбкой, словно понимая её состояние.

– Я не знал, что Вы настолько увлечены театром, – произнес Ян,– Минуту назад я думал, что Вас нет рядом, а Вы – там, за пределами сцены. Или за пределами понимания обычных людей.

– Просто я захвачена сегодняшней игрой, – призналась Лия,– Это восхитительно.

– На премьере сезона необходимо стараться,– согласился доктор,– Ведь от нее зависит – как будут поступать благотворительные средства в театр.

Лия поморщилась от услышанного, но подумала, что реальность и игра действительно слишком далеки друг от друга, и согласилась с доктором. Это горькая правда жизни, не принимать её – значит быть глупцом. Нужно лишь понимать разницу между ней и искусством, и не смешивать их. Но её неприятно царапнуло то, что хоть Дорнот и произносил эту правду, она словно служила ширмой для того, что он прикрыл словами, так принижающими красоту увиденного. Словно он не хотел, чтобы об его истинных чувствах кто-то  имел хоть малейшее представление.