Вот такое кино, или «Рабыня Изаура» отдыхает

— Ничего. Я подожду, — ответил Димочка, глядя на меня с непередаваемой ненавистью. — А потом я ему все расскажу: и про то, как ты меня затираешь, и как мои идеи затаптываешь.

— И какие же это, хотелось бы знать, идеи?

— А про котлеты! Даже в копилку не отправили! А вот подмена оружия преступления почему-то прошла!

Тут уж мы все не выдержали и принялись хохотать так, что Дима, думаю, наконец-то осознал, что его идея с гастрономической расчлененкой — полный бред, с какой точки зрения на это не посмотри. Вы думаете, после такого коллективного выражения мнения о собственном творчестве этот тип собрал свои вещички и вышел? Как бы ни так. Либо у него нервы, как у носорога, либо он все-таки тупой, как караульный валенок.

На самом деле я прекрасно понимала, что только что нажила себе такого врага, какого ни в коем случае иметь не следует. Но простите: продюсерский отпрыск тоже зарвался. И если меня из-за этого уволят, то пусть все об этом знают. Хотя… Вряд ли. С глазу на глаз продюсер, конечно, выскажет мне много ласковых слов, но, увы, выгонять не станет. Даже обидно как-то. С другой стороны, а что мешает занять мне принципиальную позицию мамаши из Простоквашино: «или он — или я»? Тогда шансы на мой собственный вылет с работы, безусловно, возрастают. Но тоже несущественно. А раз так — то чего я теряю? Потребую вывода Димочки из нашей бригады и точка. Если уж так кому-то так приспичило сделать из парня сценариста, то пусть продюсер поднимает свои связи и отправляет племянничка учиться. Может, тогда Димочка и его мама поймут, что лучше ему уйти пастись на другие поля?

Поскольку до обеда оставалась еще прорва времени, а душка Стасик уже успел заколотить детали нашего вампирского сюжета в компьютер, мы принялись обдумывать следующую историю. Карточки всегда разложить успеем. В крайнем случае, я иногда иду навстречу автору и позволяю ему заняться этим дома. Проколы, конечно, случаются, но нельзя сказать, чтоб часто. Зато бы вы видели глаза человека, когда говоришь ему: «Ты же опытный автор, и я думаю, что вполне сможешь разложить эту серию сам. Ведь на тебя можно рассчитывать?» Правда, срабатывает этот прием один — от силы пару раз, потому что потом человек начинает понимать, как жесткого его накалывают. Это ведь только кажется, что грамотно расписать три-четыре сюжетные линии ничего не стоит. Ведь вот в чем фокус: когда это делаешь всем миром, то твои личные трудозатраты резко снижаются. У нас по этому поводу даже один не очень приличный анекдот по компании гуляет. Мол, сценарный мозговой штурм — все равно что групповуха: всегда можно отлынивать.

Со следующей историей все пошло не так споро, как с вампирами. Сначала голос подала Летка:

— А что если затронем косметическую тему?

— Оп-па. А это как?

— Предположим, потенциальная клиентка купила некую новую революционную косметику по уходу за лицом и телом. Косметику эту принес в офис очень приятный молодой человек, очень обстоятельно про нее рассказывал, демонстрировал образцы и даже давал бесплатно ими воспользоваться. Результаты — отличные. При этом цена вполне приемлема для дам среднего достатка, но в целом достаточно высокая. Клиентка подумала-подумала да и закупила себе ко дню рождения всю эту косметическую серию.

— А дальше?

— В день рождения на ее лице и теле высыпали какие-то непонятные пятна, язвочки и прочие прыщи. Конечно, праздник был безнадежно испорчен. Найти того молодого человека самостоятельно у дамы не вышло. Вот она и пришла в сыскное агентство, горя чувством мести.

— Так, пока нормально. А в чем фишка-то? Я же вижу, что ты пока самого вкусного не сказала.

— А в том, что косметика — подпольная! Ее в свободное от учебы время кустарным образом мастерят в лаборатории студенты-химики.

— Подожди-ка! А как же образцы? Ведь они-то были нормальными?

— А с ними-то все просто, как три копейки: это же продукция других фирм! Студенты покупают безобидные и недорогие отечественные кремы из числа тех, что хорошо себя зарекомендовали. Делают из них пробники. А продают собственное творчество. Причем сами же и ходят по всяким конторам, устраивают презентации.

— Подожди, тогда неувязочка получается. А разве им не проще скупить какую-нибудь дешевую продукцию, переложить ее в другие баночки и продавать уже по высоким ценам, выдавая это за последние разработки косметологов?

— Может и проще, но тогда история не такая красочная получится. И шансы студентов прогореть на своем бизнесе резко снижаются.

— Не проходит. Зритель же не дурак, вполне может сообразить то же самое, что и мы. Думаем, братцы, думаем.

— Ладно, а если… Нет, тоже не пройдет.

— Если ничего не придумаем, придется опять про слежку за мужьями-женами сочинять.

— А в конце концов, почему бы и нет! Как вам, например, такой вариант: пришла к нашим сыскарям некая дама, вся из себя комильфо, наняла их для слежки за собственным мужем. Наши, как лохи последние, взяли задаток и принялись добросовестно фиксировать перемещения супруга. А потом… ВАУ!!!

— Не ори так громко, а то я обрадуюсь. Чего тебе в голову ударило, давай, колись!

— Извините за полный сумбур, у меня пока некая каша, но, кажется, вполне наваристая. Итак: клиентку где-то в середине фильма ограбили. Вынесли из квартиры ее шмотки, ценные вещи и прочую лабуду. И произошло это именно тогда, когда у нее дома был муж. Ребята зафиксировали то, как он входил и выходил из подъезда.

— Ничего не понимаю. Ты хочешь сказать, что муж ограбил свою жену? И она, догадываясь о том, как он может поступить, заранее наняла сыскарей, чтобы они вывели подлеца на чистую воду?

— Не совсем. То есть да, но все было не так. Жена мужа выгнала из дома, что называется без тапочек и средств к существованию. А квартира-то, между прочим, его. Он ее в свое время получил от родителей, а потом сдуру прописал у себя эту мамзель. Поэтому он на нее обижен, и капитально.

— Надо думать. А с чего она вообще решила с ним расстаться?

— Решила наказать за измену. Мужичок-то наш подкаблучник, но с такой стервозной женой не каждый прожить сможет. Вот он и нашел себе тихую девушку, такого же склада, как и он сам. Жена, прознав про это, устроила показательный ор и выставила супруга на улицу. А ребят наняла, чтобы документально подтвердить факт измены и при разделе имущества в суде оттяпать себе как можно больше.

— Экая щучка. Ну, и что там с этим ограблением?

— А фишка в том, что ребята видели, как муж входил и выходил из подъезда, но с пустыми руками! А вещичек из квартиры мадам вынесено весьма и весьма прилично. Вопрос: если это был действительно муж, то как он распорядился награбленным?

— Так, подожди-ка секунду. А они уже официально в разводе?

— В том-то и дело, что нет.

— Тогда о каком ограблении может идти речь? Пока они все еще официально числятся семьей, их имущество считается совместным.

— Кажется, что-то вкусное вырисовывается. Ценности наш мужичок унес с собой, это понятно. А куда шмотки-то делись?

— Кстати, чьи шмотки — его или жены?

— Наверное, его. Или подожди, ты к чему ведешь?

— Да к тому, что это были вещи жены. Наш подкаблучник в свою очередь решил супруге отомстить. Отволок ее шубы, платья и блузки в подвал или на чердак, да и раздал местным бомжам.

— А бомжи напялили на себя ее шмотки и принялись в них щеголять. И само собой, мадам свои вещички узрела и подняла громкий крик.

— Тогда бомжей арестуют за кражу.

— А они хором и согласованно расскажут, как эти вещи им дал один из жильцов. И тогда бомжей придется отпустить.

— Ладно, с самим делом все понятно. А что с нашими сыскарями? У них-то здесь какая история?

— История их взаимоотношений с крайне неприятной клиенткой. Сначала, когда задаток вносила, она выглядела несчастной женщиной, которой изменяет муж. А потом начала постепенно показывать свой сволочной характер, и ребята прозрели насчет того, кто есть кто в этой семейке. Поговорили с мужем, прониклись его проблемами и твердо решили, что в этом деле они участвовать не будут. Клиентка тем временем потребовала от ребят возвращения имущества, и они ее честно-благородно послали, мотивируя тем, что в договоре на предоставление услуг значилась только слежка и ничего больше.