Как соблазнить призрака

– И не подумаю! Будь я уверена, что ты способна действовать без посторонней помощи, то не вмешивалась бы. Но ты не способна. Ты – самый пассивный человек из всех, кого я знаю. Ты просто сидишь и ждешь, когда что-нибудь случится и твоя жизнь изменится сама собой.

Я не возражала в основном потому, что она была совершенно права. Но где же Кэт, которая говорила, какая я хорошая и надежная? Где Кэт, которая понимала, что мне просто необходимо уединение?

– Ли. – Она села рядом, развернув стул так, чтобы оказаться лицом ко мне. Потом взяла меня за руки, положила их себе на колени и наклонилась, так что ее лицо очутилось совсем близко к моему. – Ли, у женщины вроде тебя, которая проводит много времени в одиночестве, не встречается с интересными людьми, примерно столько же возможностей найти мужа, как у белой медведицы в Арктике. Так что, если ты отпустишь Томми…

Я взглянула на Томми. Кажется, он никуда не собирался.

– Мне это нравится, – засмеялась я в надежде развеять ее серьезность. – Ты права. Я – белая медведица. Они ведь живут порознь, верно? Самка и самец не живут вместе, а просто встречаются на время спаривания. Именно это я и пытаюсь объяснить Томми. Если я когда-нибудь захочу ребенка, мы поселимся вместе. А пока тебе придется смириться с тем, что я немного нетрадиционна. Кэт, я не такая, как ты. И не такая, как большинство людей. Я это знаю. Ты все время твердишь, что я – свой самый заклятый враг. Но тебе не приходило в голову, какой одинокой я себя из-за этого чувствую?

– Ну, наконец-то, – подхватила она. – Мы не хотим, чтобы ты была одинока.

– Но я не одинока! – закричала я на нее. – Здесь, в этих стенах, наедине с собой, я совсем не одинока. Я чувствую себя одинокой, только когда слушаю тебя. Ты говоришь о сумасшедшей, а я не сумасшедшая!

– Но и не очень счастливая, так?

Это оказалось последней каплей. Она душила меня пониманием. Впервые я хотела, чтобы она закричала на меня. Мы поссоримся, и обстановка разрядится. Она всегда была такой мудрой и спокойной. В отличие от меня она никогда не выходила из себя. У меня есть недостатки, и я признаю это, но Кэт всегда казалась безупречной. И безгранично терпеливой. Сколько бы я ни бушевала, она всегда говорила, как сильно меня любит.

– Дохлый номер, Томми. – Кэт взглянула на него. – Чем больше мы ее убеждаем, тем сильнее она будет упираться и настаивать, что не хочет выходить замуж.

– Хватит говорить так, будто меня здесь нет, – опять закричала я.

Они загнали меня в угол. Сговорились против меня. Я даже слегка запаниковала. Я не хочу терять Томми, но в то же время не позволю собой помыкать.

Думаю, мы понимали, что дело уже не в том, выйду я за Томми или нет. Почему-то все превратилось в гнусную битву характеров между мной и Кэт. Меня растравляли всевозможные обиды. Казалось, в нашей дружбе все перевернулось с ног на голову, и мы поменялись ролями. До сих пор Кэт была взрослой женщиной, у которой я, своенравный ребенок, всегда искала помощи. Но сейчас я взбунтовалась.

– О, ты ведешь себя просто глупо. Детский сад какой-то. – У нее хватило духу улыбнуться и погладить меня по голове.

– Хватит! – Я вскочила, дрожа от ярости. – Оставь меня в покое, Кэт, черт тебя подери. Ты всегда говорила мне, что делать, но с меня довольно! Дай мне самой во всем разобраться. Я не виновата, что не такая идеальная, как ты. Зачем тебе нужно, чтобы я чувствовала себя ничтожеством?

Она одарила меня всезнающим взглядом, словно хотела сказать: «Ты сама это делаешь». Но я не собиралась так это оставлять.

– Да что с тобой, Кэт? Почему для тебя так важно, чтобы я вышла замуж за Томми? Ты твердишь мне о замужестве, но сама, кажется, не слишком далеко в этом продвинулась. Почему мы еще не видели, как ты идешь к алтарю?

Я сказала со злости, но Кэт сразу стушевалась. Похоже, я задела чувствительную струну. Она вспыхнула, открыла рот, но ничего не сказала.

– Да брось! – поддразнивала я. – Что в этом такого? Почему тебе надо обязательно совать нос в чужие дела? У тебя должна быть причина. Только не говори, что Томми просил тебя помочь. Мы обе отлично знаем, что ты могла ему отказать. Мол, тебе неудобно вмешиваться в такие дела.

– Неудобно, – повторила Кэт, вдруг притихнув. Она казалась ошеломленной.

– В чем дело? – спросила я.

– Ни в чем. Ты права. Ты совершенно права, Ли. Я больше не буду вмешиваться. Я ухожу. И выпутывайтесь, как знаете.

К моему несказанному удивлению, она подошла, взяла мое лицо в ладони и поцеловала. Глаза у нее наполнились слезами.

– Я хочу, чтобы ты вышла за Томми. Не спрашивай, почему, но я хочу.

– А я спрашиваю.

– Забудь, – почти сердито бросила она. Куда подевалась спокойная, разумная Кэт? Я и не знала, что она способна на такую страсть. Я дала задний ход, но сдаваться не собиралась. Только не сейчас.

– Не забуду. Ты не можешь вот так врываться сюда, вмешиваться в чужую жизнь, а потом говорить «забудь». Я требую объяснений.

– Ладно! – Кэт совсем вышла из себя. – Ладно! Не выходи за него замуж, если не хочешь, но я хочу, чтобы ты знала одно. По-моему, это неимоверное безумие. Ужасное безумие и глупость. Томми – прекрасный мужчина. Он милый, смешной, сексуальный. Я просто не понимаю, как ты можешь его не любить так, как я…

Кэт осеклась и вылетела за дверь. Может, оно и к лучшему. Может, она притворится, что мы не слышали, и сохранит остатки достоинства.

Но мы слышали. Несколько секунд мы стояли, словно окаменев. Наконец я нарушила тишину:

– Ты знал? Томми кивнул:

– Догадывался. Несколько раз Кэт ясно давала это понять. Правда, не думаю, что она собиралась ко мне клеиться или что-то в этом роде. Скорее всего, она сама не поняла, как с ней такое приключилось. Между нами ничего не было, Ли. Я всегда уклонялся.

Я верила ему. Но не могла понять, как сама этого не заметила.

– Почему ты мне ничего не сказал?

– Ну подумай, Ли. Что я мог сказать? «Кстати, ты заметила, твоя лучшая подруга в меня втюрилась?» Кроме того, возможно, все дело в выпивке.

– Выпивке?

– Она с тобой не говорила об этом? Когда Кэт напивается и ей хочется поговорить, она иногда звонит мне в «Би-би-си».

– Ты хочешь сказать, что у нее проблемы? С алкоголем?

– Не могу поверить, что ты ничего не заметила. Ты проводишь с ней гораздо больше времени, чем я.

– Да она почти не пьет. Ну, может, бокальчик вина. А если оно белое, всегда добавляет минеральную воду.

– Думаю, она хотела скрыть это от тебя. Она считает, ты будешь ее осуждать. Так она мне сказала.

– Я буду ее осуждать? Это что-то новенькое. Давно она… ну, ты понимаешь.

– Я не уверен. Но в последнее время ее беспокоит, что ситуация становится неуправляемой. Она просыпается по утрам со страшным похмельем и почти ничего не помнит о том, откуда оно взялось.

– Ну, я точно ни при чем. Я ее не спаиваю. – Я вспомнила о мигренях. Неужели это похмелье? Неудивительно, что предложенные мною способы лечения не помогали. – Она видится с кем-нибудь? То есть ходит ли к…

– Ходит ли в группу? Вряд ли, но она признала, что нездорова, а значит, может сделать следующий шаг и записаться.

Я долго молчала. Я ничего не сказала Томми, но чувствовала себя так, словно меня вытолкнули за дверь. Может, я зациклилась на себе больше обычного, но при этом никак не могла взять в толк, почему Кэт не поговорила со мной о своем алкоголизме, если таковой имелся. После откровений о чувствах к Томми это слишком. Конечно, я должна беспокоиться о ней, но сейчас мечтала, чтобы мне довелось узнать все это как-нибудь иначе.

Томми словно читал мои мысли.

– Знаешь, она бы рассказала тебе, рано или поздно, – ласково произнес он.

– Я не знала, что она звонит тебе на работу.

– Лучше бы не звонила. Эти звонки меня с ума сводили. Я уже хотел просить тебя поговорить с ней. Не поверишь, но я подумывал именно об этом, когда просил ее зайти сегодня вечером. Она решила, будто я хотел, чтобы она меня поддержала с женитьбой, но на самом деле надеялся, что так появится возможность убедить ее поговорить с тобой о выпивке.