Блондинки от "Бергдорф"

— Так это Бергдорф? Неудивительно, что она идеальная блондинка! Такой оттенок! — протянула сидевшая напротив темноволосая девушка. — Как по-вашему, она может устроить меня к Ариетт?

Нью-йоркские девушки вечно требуют одолжений от абсолютно посторонних людей, по-видимому, слишком буквально понимая выражение «страна возможностей».

Так или иначе, пока Джулия вроде бы кончала с собой в туалете, случилось нечто поразительное. Я узрела ПМ! В дальнем углу зала сидел потенциально идеальный мужчина: довольно высокий, довольно стройный, с темными волосами и еще более темными глазами, в костюме, но без черного галстука! Но если серьезно, он был невероятно красив. То есть потрясающе! Куда там Джаду Ло!

Я мгновенно потеряла аппетит, так же, как в те минуты, когда слышу па-де-де из «Лебединого озера». Романтичное пленяет настолько, что кажется, будто никогда в жизни больше крошки в рот не возьмешь. Хэмфри Богарту достаточно было подмигнуть Ингрид Бергман в «Касабланке». А мне грозит опасность умереть с голода, если не поостерегусь.

Джулия вернулась за столик, и я показала ей великолепного ПМ, украдкой, конечно.

— Хм, по-моему, он симпатичный, — заметила она без особого воодушевления. — Но, знаешь, выглядит немного… холодным… вот именно, холодным. Ты понимаешь, о чем я, пожалуй, слишком равнодушным, чтобы быть помолвленным со мной.

— Но вероятно… то есть откуда тебе знать… он… он… а вдруг он умирает от желания стать чьим-то женихом, хотя бы для того… — Я осеклась, пораженная неожиданной мыслью. — Ну, понимаешь, все женихи одиноки до того, как станут женихами, верно?

Сидевшие за столом глазели на меня, как на полную идиотку. Я действительно несла чушь. Дело в том, что я ужасно путаюсь в мыслях и словах при виде мужчин типа Джада Ло: ничего не поделать, так уж они на меня действуют. Посмотрели бы вы на меня после «Талантливого мистера Рипли»! Я неделю не могла ни читать, ни писать!

— Ищете му-у-жа? — спросил итальянец у Джулии. — Думаю, это совсем не романтично, не на-а-ходите? Скорее, как это говорится… sistematico. Обыденно, нет?

— Маурицио, неромантично, скорее, то, что все эти девушки ищут мужа, но притворяются, будто это не так, поскольку считают такое поведение пристойным. Нет ничего романтичнее девушки, которой нравится быть влюбленной и не скрывать этого. — Джулия кокетливо оглядела итальянца. — В этом городе все женихи супершикарны, поэтому, полагаю, кто-то из них будет прекрасно смотреться рука об руку со мной, не находите? Маурицио шумно сглотнул.

— Ка-а-а-к вы можете обращаться с мужчиной, будто с модным аксессуаром? — возмутился он.

— О, в этом я настоящий эксперт, — заверила его Джулия. — Училась у своих бойфрендов.

Только ради Джулии я взяла на себя труд провести нечто вроде рекогносцировки, с каковой целью и отправилась на другой конец зала. Чем ближе я подходила, тем красивее казался Джад Ло, если такое, конечно, возможно.

«Господи, что же мне сказать?!» — мучилась я. Вообще-то дело в том, что обычно я не заговариваю с совершенно незнакомыми людьми на вечеринках.

— Простите, что прервала разговор, — застенчиво пролепетала я, подойдя к столику, — но моя подруга… вон там… хотела задать вам вопрос. Э… она… интересуется, вы… гм… считаете необходимым иметь водителя?

Джад Ло раскатисто засмеялся, словно я отпустила самую забавную шутку в мире. Это всегда приятно, даже если вы вовсе не собирались шутить.

— Обычно я пользуюсь метро, — ответил он.

Господи, до чего же умно! Впрочем, я сочла бы умным, даже если бы он путешествовал на собачьих упряжках. Все кажется умным, когда мужчина так хорош собой, как он.

— Вы так оригинальны! — пронзительно завопила сидевшая напротив ослепительная брюнетка. — Привет! Я Адриана АЛ Модель! Та, что в новой рекламе «Люка Люка»! Кажется, нас еще никто не знакомил? Привет! Вы Зак Николсон, фотограф, верно?

Он кивнул. Адриана сияла экзотической красотой и грацией сиамской кошки. Кроме того, ее взгляд выразил ту профессиональную отрешенность, которая необходима каждой модели. Я мысленно велела себе не забыть скопировать тот же цвет теней и манеру подводить глаза, но ни в коем случае не брать пример во всем остальном.

— То есть хотелось бы знать, как там, внизу, в этих подземных переходах? — продолжала Адриана, так беззастенчиво флиртуя, что, клянусь, я почти воочию видела, как ее ресницы завиваются сами собой. — Бьюсь об заклад, это удивительно. Бьюсь об заклад, что вы черпаете так много идей из своей работы в метро. Вы блестящий фотограф!

Господи, как же лжива иногда Меффи! Этот человек — стопроцентно творческая натура. Джулии решительно не нравится мысль приобрести жениха-фотографа.

— Спасибо. Но источник вдохновения у меня в голове. Мне по душе попадать из пункта А в пункт Б наиболее коротким путем, — учтиво ответил Зак.

Не думаю, что он положил глаз на Адриану. Она — это уже чересчур. Господи, до чего же он умен! И симпатичен! Но, Господи, какая досада, что Месье Симпатяга пользуется метро, а не водителями! И какая потеря для Джулии!

— Я просто обожаю, обожаю, обожаю последние серии ваших снимков! Специально ездила в МоМА [25], чтобы взглянуть! Это, типа, гениально — попасть в МоМА в двадцать девять, — продолжала Адриана.

Ничего не скажешь, для Джулии это огромная неудача. Понимаете, со всем этим талантом и обаянием фотограф мог бы стать потрясающим женихом.

Но тут он неожиданно взглянул на меня и прошептал:

— Умоляю, спасите меня от модели «Люка Люка». — И уже громче добавил: — Эй, почему бы тебе не поболтать с нами? Я сто лет тебя не видел. Хочешь десерт?

Не дожидаясь ответа, он усадил меня на колени и подвинул тарелку с целой горой профитролей.

— С удовольствием, но у меня только что появилась на них аллергия. — Я покачала головой, отодвигая тарелку. — Не поверишь, что творят с аппетитом вечеринки подобного рода.

Зак улыбнулся и призывно взглянул на меня.

— Интересно, ты самая остроумная девушка в Нью-Йорке? Или самая хорошенькая? — спросил он.

— Ни то ни другое, — пролепетала я, краснея, хотя втайне была невероятно польщена.

— Думаю, и то и другое, — решил он.

Я была очарована полностью, на все сто пятьдесят процентов. И поэтому, счастливая, как птичка, продолжала восседать на коленях Зака. Если кто-то нуждается во мне, я не могу сказать «нет». И Господи, какое счастье спасти кого-то столь божественного от прекрасной модели! Меня неожиданно осенило, что на завершение моей рекогносцировки понадобится еще не менее пяти минут, поэтому я помахала Джулии и опустила оба больших пальца вниз, словно желая сказать: какая тоска, ни одного ПМ с водителем в этой местности.

Около часа ночи я все еще спасала Зака от Адрианы. И даже после ее ухода (прежде чем отбыть, она объявила, что мы сможем увидеть ее на светящемся табло над зданием MTV, на Таймс-сквер) мне по-прежнему казалось, будто Зак все еще нуждается в спасении. И некоторое время спустя каким-то образом (и, пожалуйста, не спрашивайте меня, каким именно, ибо я слишком добродетельна, чтобы объяснять) голова Зака очутилась в опасной близости к вышеупомянутому южноамериканскому региону моего организма. Поэтому да будет известно всем сплетникам, распускавшим слухи, что я украла ПМ из-под носа лучшей подруги: Джулии он все равно был не нужен.

— На мой вкус, он слишком творческая натура. И никогда не станет ничьим женихом, — предупредила она меня насчет Зака на следующий же день.

Что ж, прекрасно. В конце концов, не я, а Джулия ищет жениха. Я точно знала: Джулия не лжет, утверждая, будто вовсе не расстроена тем, что фотограф исследовал не ее, а мои латиноамериканские зоны, поскольку услышала от нее всего одно замечание о вечеринке Маффи:

— Какое бездарное расточительство парижской модной одежды!

4

Что-то случилось со мной в ту ночь, когда я встретила Зака. Признаюсь, я больше в жизни не прикоснулась к профитролям. Просто соскочила с них, как с иглы, и одно это уже о чем-то говорит, потому что они, без преувеличения, были моим самым любимым блюдом после ванильных кексов из кондитерской «Магнолия».