For your eyes only // Larry Stylinson (СИ)

-Двадцать три в квадрате?

Она что-то пишет в блокноте.

-Пятьсот двадцать девять. —говорит она.

-Молодец. —говорит Найл Лине, когда мы бесшумно вошли в комнату к ним.

-Это было легче легкого, дядя Найл.

-Хорошо, что следует после 69? —спрашивает Хоран, и мы с Гарри умиляемся тому, что блондин учит нашу малышку математике.

-Промывание зубов. —отвечает она, смеясь. Найл дает ей пять.

-Ах, молодчинка! —хвалит ее крестный, а наши с ним лица становятся белыми как лист бумаги.

-НАЙЛ! —кричим мы на него.

-Луи? Гарри? —тоже бледнеет он.

-Выметайся из дома!

-О чем ты вообще думаешь?

04/05/30

*#YOLO —You Only Live Once «Ты живешь всего один раз.» Популярное американское выражение, ставшее популярным из-за известного рэпера Дрэйка.

Я открываю глаза и до меня наконец-то доходит, что означает цифры в видении, о которых в последнее время постоянно говорит будущий я. Значит это мне не надо стирать, но я так не хочу знать обо всех моих эмоциях заранее, я действительно хочу прочувствовать все это с ним. Тем более, что во сне я сказал Гарри, что не помню такого видения… Может быть это из-за Найла? Наверное, мне стоит поговорить с ним над тем, чему он учит нашу Лину? Как можно было задавать такой вопрос ребенку?

Я поворачиваю голову и вижу Хазза рядом с собой. Он еще спит. Я вижу, как его грудь вздымается надо мной. Его голова лежит на моей груди, я поглаживаю пальцами его спину, закручивая его волосы на своем пальце. Он дышит ровно и спокойно, мне становится так уютно, просто вот так лежать рядом с ним и ощущать его теплое дыхание на своей коже.

После вчерашнего случая в аптеке, он просидел в ванной комнате в одиночестве минут пятнадцать, и как бы я не ломился и не пробовал пробиться туда своим телекинезом, у меня ничего не получалось. Более того, он закрыл от меня сознание, и я вообще не мог понять, что он скрывает. Я не понимал, почему он это делает, и мне становилось грустно от того, что он скрывает что-то касающееся его здоровья.

Я осмотрел его лицо и для себя заметил, что он стал более живым. На его щеках красовался легкий румянец, а под глазами уже не было видно синяков.

-Доброе утро, паникер. —произносит он.

-Доброе. —улыбаюсь я и целую его в макушку. —Тебе лучше?

-Мне намного лучше, Бу.

-Принести тебе какие-то таблетки? Воду? —спрашиваю я.

-Я не беспомощный, малыш. —утверждает Гарри. —Это было обычное отравление.

-Ты ведь сам говорил, что мы ели одно и тоже.

-Значит в моем было что-то не свежее. Все действительно хорошо, не переживай.

-Легко тебе говорить. Как я могу не переживать?

Он усмехается и обнимает меня крепче.

-Хватит бурчать.

-А что мне еще делать?

-Не знаю, хочешь тату? —предлагает Хазз.

-Ты не пойдешь сегодня на работу.

-Сколько раз тебе повторять, что все хорошо?

-Миллион, если хочешь, но я тебя не отпущу.

-А если мы пойдем попозже? —предлагает он.

-Посмотрим на состояние твоего здоровье. Я иду приготовлю тебе яблочное пюре.

-А ты умеешь? —дразнит меня Гарри.

-Хаха. —говорю я с сарказмом и встаю с кровати. —Не волнуйся, это я могу.

Я спускаюсь вниз, достаю пару яблок из холодильника, мою их, вычищаю середину, снимаю кожицу, ставлю в духовку. Когда слышу пиканье —вытаскиваю, разминаю их в миске, добавляю сахар и жду пока смесь остынет.

-Открывай рот. —говорю я, входя в комнату с ложкой и миской.

-Ты уверен, что я не отравлюсь во второй раз? —смеется он.

-Закрой рот… Я имею ввиду замолчи и открой рот.

-Сам не знаешь, чего хочешь.

-Ты меня понял. —улыбаюсь я и начинаю кормить его пюре.

-Это довольно вкусно, Лу.

-Спасибо, Хазз.

Он поднимается в кровати, чтобы было удобнее глотать и смотрит на меня счастливыми глазами.

-Ты все-таки умеешь готовить.

-Я можно сказать шеф повар, когда дело доходит до пюре. —усмехаюсь я.

-Как мне повезло. —подмигивает он мне.

К обеду, он все же заставил меня поехать в его салон. Гарри спросил, что я хочу наколоть, я выбрал три рисунка, связанные с вчерашним днем: bus 1 из-за конкурса со связанными ногами, браслет с карточными мастями из-за нашего «жульничества» и поле для крестиков и ноликов, на котором по диагонали расположены три красных креста, чтобы напоминать себе, что все мы бываем одиноки, как тот маленький Генри.

Хазз целый день смеялся и был в таком счастливом настроение, что я стал задаваться утренним вопросом еще больше. Что он от меня скрывает? Может быть ему все еще плохо, и он скрывает все это под маской? А что если у него действительно есть какие-то проблемы с желудком?

Я завез его домой и пошел за мороженным, которое он так захотел. Но я не мог просто взять любое мороженое, а что если ему станет плохо? Я пошел через парк, находящийся возле его дома. На другой его стороне находилось кафе, где мой знакомый делал домашнее мороженое без добавления туда каких-либо ГМО-продуктов.

Я купил банку его домашнего мороженого и направился обратно. Пока я обходил парк уже успело стемнеть. Я услышал шуршание за моей спиной и почувствовал холодок, проходящий по моей шее.

-Где ты, Луи? —я слышу женский голос.

Откуда она знает мое имя?

-Отстаньте от меня! -отвечаю я пустоте.

-Малыш Лу…

Я пробираюсь сквозь парк и задаюсь только одним вопросом: «А почему же тут так безлюдно?» Но на вопросы к самому себе обычно некому ответить, так что я остаюсь в неведении. Поворачиваю голову и замечаю силуэт женщины, преследующей меня с самого начала моей прогулки. И чего она ко мне престала?

Я упорно игнорирую ее и продолжаю идти по своему намеченному пути. Брюнетка опять зовет меня по имени, и я оборачиваюсь. Достало! Что я не справлюсь с какой-то женщиной? Мне 26 лет, я могу постоять за себя!

-Женщина, я не имею понятия, откуда вы меня знаете и зачем преследуете меня, но я настоятельно рекомендую вам прекратить. —хочу сказать я, но замираю при виде ее лица. —Ты?

Женщина подходит ближе ко мне и кладет ладонь мне на щеку. Мои конечности начинают дрожать, ноги подкашиваются, и я падаю. Глаза закрываются и последнее что я чувствую это удар головы об каменную дорожку парка.

-Это она. —проносится у меня в голове.

========== 37. Сюрпризы ==========

POV Луи

Я снова витаю в воздухе, но на этот раз сразу понимая, что это прошлое. Я нахожусь в гостиной в доме Пейнов. Все в комнате мне знакомо: от потолков до не вымывающегося пятна на полу, что не странно, потому что тут стоит маленький я. Но я ничего из этого не помню.

-Луи? —обращается ко мне Карен. —Поговори со мной. Тебе нечего бояться тут.

-Я не хочу говорить об этом.

-Всегда лучше сказать, чем терпеть, дорогой.

Я понимаю, что я и до сих пор такой. Ничего не изменилось с того времени. Некоторые считают меня мазохистом из-за того, что я никогда не говорю про свою боль. Пусть лучше люди считают, что я ничего не чувствую, чем жалеют меня. Это, наверное, неправильно и глупо, но жизнь научила меня, что если не обращать внимание на то, что тебя кто-то задирает и бьет, они отстанут. Ты просто перестанешь быть для них интересным.

-Я не хочу говорить об этом. —повторяю я.

-Луи, ты сказал, что это с тобой сделал дядя. Что произошло?

-Ничего.

-У нас не получится остановить это, если ты не скажешь нам правду.

-Я не могу об этом говорить, тетя Карен. —всхлипывает маленький Луи.

-Не надо плакать, все будет хорошо. —успокаивает меня женщина. —Извини, что я вот так вот к тебе прилипла, я не хотела на тебя давить.

Она стирает слезы с его личика большим пальцем. Я никогда этого раньше не замечал, но Карен все время переживала за меня, будто она —моя мама.

-Малыш, послушай, —она проводит рукой по его голове. —Все придет в норму, когда я узнаю, что случилось.

Он немного успокаивается и кивает головой.