Оборотная сторона бессмертия (СИ)

- В сортире тоже будешь смотреть в упор? – тихо спросил Малфой, поднимаясь из-за стола.

- Да, пока не пойму, что с тобой, и чего от тебя ждать, - откликнулся вервольф.

Драко поднял на него бесцветный взгляд. Он прекрасно понимал и истоки заботы Альфы, и чего тот опасался. Целостность бледной шкурки Малфоя, согласно мифу, гарантировала неуязвимость Поттеру, а жизнь Гарри, в свою очередь, была залогом независимости стаи Уилана от луны.

- Я не буду пытаться себя убить.

- Малфой…

- Уилан, кроме того, что у меня нет склонности к суициду, я осознаю свою роль. Какая-то магическая связь, в случае моей смерти, утащит на тот свет и его. Я не причиню ему вреда. Никогда.

- Дурень, - пораженно пробормотал Альфа. – Какая, к черту, магическая связь? Эта связь называется…

Драко не собирался слушать сказки вервольфов, он молча прошел мимо и громко хлопнул дверью, заглушая последнее слово оборотня.

Казарма встретила Малфоя обычным вечерним шумом. Гойл распределял передачку Блейза, мальчишки помладше толпились вокруг него, а взрослые парни занимались своими делами, лишь иногда поглядывая в сторону заваленной разными вкусностями койки.

Драко прошел к своей кровати, отмахнулся от пытающегося что-то уточнить у него Грегори, сбросил на тумбочку куртку, взглядом остановил открывшего было рот Нотта, и, упав в постель, закрыл глаза.

- Эй, - спустя минуту раздался рядом тихий голосок Криса, и теплые мальчишечьи пальчики осторожно коснулись его руки. – Ты заболел?

Парень, приподняв веки, слегка улыбнулся встревоженному пацаненку, присевшему на корточки у его постели:

- Устал, волчонок, немного устал…

Глядя в несчастные глазенки мальчишки, Драко не сомневался, что этим маленьким Альфой движет сейчас не эгоистичный страх возвращения под власть луны, а искренняя забота о друге. Но, почему-то, ощущение себя ценной вещицей от этого не только не исчезло, но и усилилось. Он – сателлит Поттера. Не любовник, не друг и даже уже не враг. Он – артефакт, от которого зависит бессмертие великого мага. Крестраж… И никому нет дела до его чувств, главное, чтобы он просто дышал. Са-тел-лит. Драко ненавидел это слово. Всем своим существом ненавидел.

Две теплые ладошки трепетно сжали его холодные пальцы, пытаясь согреть. Взгляд парня скользнул по рукам волчонка и замер на широком кожаном браслете, внахлест зашнурованном на тонком мальчишеском запястье.

И тут же память услужливо запустила перед мысленным взором Малфоя киноленту из образов недавнего прошлого: нереально зеленые глаза, задумчиво рассматривающие украшение; обнаженное смуглое предплечье сильной руки, на запястье которой широкий браслет был как раз впору; расплетающие шнуровку мужские пальцы… Пальцы, за несколько минут до этого так жадно впивавшиеся в бедра Драко, так ласково, успокаивающе скользившие по напряженной спине, оглаживающие живот, так нежно и уверенно касавшиеся его пульсирующего члена, сжимавшие яички и слегка оттягивавшие мошонку, вызывая дрожь по всему телу, даря нереальное наслаждение… Сколь искренними казались тогда и собственная жажда Поттера обладать телом Малфоя, и желание, получая его, постараться доставить максимум удовольствия в ответ.

Дышать стало тяжело, спазм сдавил горло. Драко, протянув руку, схватил куртку Гарри и, зарывшись в нее лицом, прикусил губу, чтобы не закричать от боли, режущей где-то в груди. Подкладка все еще хранила легкий горьковатый аромат горячей смуглой кожи. Запах, который непостижимым образом стал для Малфоя самым родным, запах, от которого мгновенно кружилась голова, и хотелось только одного – дышать им вечно. Запах, который – он знал – теперь оставалось лишь бережно собирать с оставленной ему вещи.

- Драко, он придет, - прошептал рядом, кажется, готовый расплакаться Крис, и парень не выдержал.

Толстая, грубой обработки кожа куртки хорошо глушила тихий, сдавленный вой, похожий на предсмертный стон раненого зверя. Плечи Драко едва заметно дрожали под успокаивающими поглаживаниями ладошки испуганного волчонка.

- Почему? – беззвучно шевелились губы, и тут же вжимались поцелуем в подкладочную ткань куртки. – Почему ты так? Что я сделал, Гарри?.. Гарри… Пожалуйста…

- Отойди, малыш, - где-то далеко, кажется, в иной вселенной, раздался глухой голос Уилана.

Сжавшееся, судорожно вздрагивающее тело Малфоя быстро окутало тепло одеяла, сильные руки вервольфа подхватили парня, и минуту спустя Альфа уже быстро шагал к медотсеку, крепко прижимая Драко к груди.

- Барнз! – рявкнул Уилан, входя в палату. – Вколи ему что-нибудь! Лучше, чтобы уснул и не просыпался до воскресенья, мать его!

Он опустил парня на кровать и вырвал куртку из побелевших от напряжения пальцев, а в следующее мгновение влепил ему пощечину:

- Что? – в плечи Драко впились крепкие пальцы оборотня. – Что он тебе сказал?

- Где она? – взгляд серых глаз метался по палате. – Отдай… Это мое! Он оставил ее мне! Отдай!..

Новая пощечина на мгновение оборвала истерику:

- Что. Он. Сказал?!

- Драко, держи, - колдомедик мягко оттеснил вервольфа от парня и вложил Малфою в руки отобранную вещь. – Уилан, отойди! Не смей заниматься рукоприкладством в моем стационаре! Драко, мальчик, дай мне руку… Тихо-тихо…

Чуткие пальцы быстро нашли вену, и мгновение спустя в нее осторожно вошла игла. Парень, прижав к себе куртку, наконец опустился на подушку и, все еще вздрагивая, вновь уткнулся носом в кожаные складки.

Барнз присел на край постели и ласково погладил Драко по плечу:

- Расскажи мне, что случилось, сынок, - тихо попросил он.

- Он в Лондоне, - едва слышно прошептал Малфой. – Блейз видел его… Вчера… Гарри в Лондоне.

Наступила тишина - мужчины непонимающе смотрели на юношу, а пару секунд спустя Уилан опасно зарычал:

- И что? Он наконец-то вернулся с учений. Разве ты не должен радоваться? В чем, мать твою, причина истерики?! В воскресенье, значит, будет здесь!

- Ранделл, не кричи, - вздохнул Барнз и ласково провел пальцами по мягким платиновым волосам парня. – Драко, это же действительно хорошие новости.

Малфой устало и как-то снисходительно взглянул на колдомедика, и его губы слегка дрогнули:

- Он не придет… Он даже письма не прислал…

Уилан вновь шагнул к кровати и, присев на корточки, сжал ледяные пальцы:

- Сателлит…

- Не называй меня так, - прошептал Драко. – Я не хочу… Не хочу быть сателлитом…

- О, Один Великий! – взвыл вервольф. – Что ты несешь?!

- Уилан, сходи-ка, сделай нам чай, пожалуйста, - спокойно проскрипел колдомедик.

- Какой, к лешему, чай, Барнз! Вколи ему что-нибудь посильнее. Я должен работать, а не думать, что этому белобрысому недоразумению взбредет в голову через минуту…

- Ранделл, - голос колдомедика звучал тихо, но неожиданно жестко. – Поставь чайник и иди, подыши воздухом. Сейчас же!

Как ни странно, Уилан поднялся и быстро вышел прочь, громко хлопнув дверью. Барнз слегка улыбнулся:

- Кто бы мог подумать, что наш суровый Альфа будет так нянчиться с человеческим мальчишкой, - тихо пробормотал он и вновь ласково погладил юношу по голове. – Драко, хороший мой, послушай старика. Никогда, слышишь, никогда не делай поспешных выводов. Почему это ты не хочешь быть сателлитом?

В скрипучем голосе колдомедика звучала добрая насмешка.

Парень смотрел перед собой невидящим взглядом, спрятав нос в куртку Поттера.

- Я хочу, чтобы он видел во мне просто человека, а не какого-то сателлита, - наконец прошептал Драко. – Он… трахнул меня, чтобы получить доступ… Доступ к тайникам Малфой-Мэнора…

Слеза скользнула из уголка глаза по переносице и капнула на подушку.

- Это ты сам придумал? – тихо усмехнулся Барнз. – Мальчик, ты понимаешь, кто такие – сателлиты?

- Неведомы зверушки, - буркнул парень и шмыгнул носом. - Если спрятать подальше, Электи будет бессмертен.

- Нет, Драко, нет, - вздохнул мужчина. – «Сателлит» – это просто термин, которым люди обозначают самого важного человека в жизни того, кого они называют «Электи». Ты думаешь, что ты важен, потому что ты – сателлит, но все как раз совершенно наоборот, малыш. Ты – сателлит, потому что для твоего Гарри нет и не будет никого дороже, важней… любимей тебя. Понимаешь?