Сдвиг (СИ)

– Ну, за работу?..

Взяв в руки гитару и почувствовав упругие струны под пальцами, Том привычно отключился от окружающего его мира. Это была его страсть, его любовь, его спасение с самого детства. Наверное, тогда, после смерти родителей, он выжил только благодаря музыке. Ему только-только исполнилось десять, и произошедшие в его жизни перемены были слишком резкими и кардинальными. Разбитый вдребезги привычный мир. Почти незнакомая для него тетя. Новый город, новая школа, новые люди. Это было невероятно тяжело. У него сохранилось очень мало воспоминаний о том времени. Да и те, что остались, были нечеткими, словно размытые водой акварельные краски. Помог ему тогда школьный учитель музыки, обнаружив в парне настоящий талант и вернув смысл в его жизнь. Том играл, забывая обо всем, чувствуя внутри кристально-чистое, ничем не замутненное счастье.

Про Билла он вспомнил только во время перерыва на обед. Жуя свой кусок пиццы, Том исподтишка поглядывал на странное высокомерное существо, с гордым видом восседающее в отдалении ото всех. На предложение присоединиться к их скромной трапезе, помощник наотрез отказался, чем еще больше разозлил Тома.

Перед интервью Том очень нервничал, ненавидя себя за мерзкий липкий пот, от которого футболка противно липла к спине. А вдруг что-то опять пойдет не так, и он снова взбесится? Он точно знал, что повторения подобного позора просто не переживет. Но, к его облегчению, все прошло гладко и спокойно, оставив в душе опустошение и единственное желание: попасть домой и скрыться от пронзительного взгляда ярко накрашенных темных глаз.

***

Биллу первый рабочий день запомнился злым рычанием Тома и настороженными взглядами окружающих. На него смотрели как на что-то инородное. С любопытством и легкой брезгливостью. События мелькали новыми лицами, запутанными коридорами и хмурым взглядом его подопечного. Билл пытался запомнить как можно больше имен и людей, которым они принадлежали. Это было трудно. В супермаркете перед его глазами за день проносилась сотня лиц, но запоминать, кто есть кто, нужды не было. Здесь же это стало жизненно необходимым.

Домой удалось вырваться только поздно вечером. Сев в машину и глянув на часы, Билл с удивлением увидел, что уже одиннадцатый час ночи.

«Мама, наверное, жутко волнуется», – подумал Билл. Он не ожидал, что этот день затянется так надолго. Так как у Симоны была сегодня дневная смена, и ушла она до того как Билл проснулся, завтрак состоял лишь из чашки горячего крепкого кофе. Больше за день не удалось перехватить ничего съестного, и сейчас его слегка покачивало от голода и усталости.

«Завтра нужно будет обязательно захватить с собой какой-нибудь бутерброд», – размышлял Билл, вспоминая, как сегодня во время обеденного перерыва забился в самый дальний угол, наблюдая оттуда, как парни едят заказанную пиццу. Присоединиться к ним он почему-то постеснялся, хоть Георг его и приглашал.

Припарковавшись перед домом и заглушив мотор, Билл выполз из машины и из последних сил поплелся к знакомому с детства крыльцу. Окна горели мягким светом, согревая душу. Дома ждала мама, которая сейчас будет его кормить, утешать и подбадривать, давая необходимый для завтрашнего дня заряд энергии. Он только поднял руку, собираясь постучать, когда дверь распахнулась.

– Что случилось? Ты почему так долго? Господи! На кого ты похож?! Ты хоть что-нибудь сегодня ел?! – бесконечный поток вопросов и карие, так похожие на его собственные глаза, глядящие с тревогой и беспокойством.

Не в силах справиться с эмоциями, Билл шагнул вперед и прижал к себе маму, зарываясь лицом в мягкие, вкусно пахнущие ромашковым шампунем волосы.

– Я тебя люблю, – прошептал он, чувствуя, как перенапряжение сегодняшнего дня начинает отступать.

– Все настолько плохо? – осторожно спросила Симона, слегка отстраняясь.

– Да нет, - хмыкнул Билл. – Просто устал очень.

– Тогда давай, переодеваться, есть и спать, – непреклонным тоном скомандовала миссис Каулитц. – И только попробуй сказать, что ты не голоден!

– Голоден. Очень, - улыбнулся её ребенок и, чмокнув в щеку, направился в свою комнату, выполнять первый пункт в её распоряжении.

***

Билл, сыто улыбнувшись, отодвинул от себя пустую тарелку. Глаза слипались, после вкусного ужина спать хотелось невероятно. Но еще больше хотелось горячего чая. Взяв стоящую перед ним большую толстостенную кружку с нарисованными на ней танцующими белочками, он сделал первый глоток и на секунду прикрыл глаза, наслаждаясь вкусом. Симона сидела напротив и терпеливо ждала, когда ее сын будет готов к разговору.

– Не ожидал, что вернусь сегодня так поздно… – наконец произнес Билл, не зная, как начать.

– Тебя кто-то обидел?

– Нет! – с удивлением глянув на мать, отрицательно покачал головой он.

– Просто у тебя, когда ты вернулся, такое лицо было… – Симона пожала плечами и тоже сделала глоток из своей кружки.

– Говорю же, устал… – мягко улыбнулся Билл. – Я же никого там не знаю еще. Новое все. Вот и тяжело. Привыкну, будет легче. Мне сегодня даже пообедать не удалось. Кафе искать долго, а времени не было. Там такая беготня. Ужас. Не привык. А они даже внимания не обращают, обычный ритм.

– Может, все-таки объяснишь, чем конкретно ты занимаешься? – слегка нахмурившись, спросила женщина. – Я думала, ты по специальности работать будешь.

– Не совсем. Я что-то вроде личного помощника. Парня зовут Том. Он гитарист в рок-группе. Tokio Hotel называется…

– Правда?! – восторженно перебила его мать, чем удивила несказанно. – А я их знаю! У моей сменщицы дочка по ним с ума сходит, ну, она мне их как-то по телевизору и показала. А мне понравилось. Вот я теперь иногда их и смотрю, когда концерты транслируют.

– Да ты, я смотрю, у меня прямо фанатка! – рассмеялся Билл. – Надеюсь, автограф выпрашивать не будешь?

– Да ну тебя! – фыркнула миссис Каулитц, застеснявшись. Но тут же с интересом спросила: – А Том, это тот гитарист, который с косичками? Хорошенький такой? Второго, длинноволосого, кажется, Георг зовут?