Тщательное обследование (ЛП)

Шерлок отхлебнул чай и с минуту смотрел на Джона. Кружка была одной из тех, что стояли дома, одной из тех, что Шерлок стащил из Скотланд-Ярда за три месяца до того, как он встретил Джона. Три месяца назад его жизнь изменилась. Джон не спросил, может ли забрать эту кружку на работу; он просто взял ее. Шерлоку это понравилось. Он понял, что это одна из тех вещей, которые делают друзья: забрали, не спрашивая, отдали, не скупясь.

Хотелось верить, что здесь была похожая ситуация, но Джон слишком очевидно испытывал стыд. Пистолет, скальпель говорили о том, что он считает, что должен страдать из-за произошедшего.

Рад, что ты знаешь меня хотя бы настолько.

Это было легче, чем я предполагал.

Он имел в виду, что Шерлок должен был это предвидеть, что Джон ожидал этого от него и что Шерлоку не удалось этого сделать. И теперь, когда это случилось, у него был только один вариант, который включал в себя самоубийство, совершенное социопатом. Как мило.

Шерлок совершенно неожиданно понял, что у него лопнуло терпение. Если Джон хотел страдать, Шерлок мог ему это устроить. Он схватил пистолет Джона, подошел к нему (волоча ноги, пошатываясь, проклиная все на свете), за волосы дернул голову вверх, и сунул ствол в его открытый рот.

Джон застыл, и его глаза расширились.

– Ты не кончил, не так ли? – сказал Шерлок. – Ни разу за все это время.

Джон слегка покачал головой. Его зубы стукнули о металл пистолета.

– Не могу этого допустить. Расстегни ширинку.

Джон сделал это медленно, совершенно твердой рукой. Он спустил брюки вниз и вытащил член из боксеров.

Шерлок снял пистолет с предохранителя. Он пнул колени Джона, разводя их шире, и вклинился пальцами ног под его бедра, чтобы помешать ему их сдвинуть. Отчасти, чтобы помешать ему их сдвинуть. А отчасти потому, что бедра Джона были теплыми, а пол, как водится, был чертовски холодным, и, при всем при том, где сейчас носки Шерлока? Но он выглядел бы нелепо в одних лишь носках, и, в любом случае, не мог сейчас остановиться; он должен продолжать, это единственный путь.

– У тебя пять минут. И будь уверен, мой счет будет точным.

Глаза Джона были широко и вопрошающе распахнуты, а еще они были очень синими и очень влажными. Он видел Джона плачущим и раньше, один или два раза, сразу после ночных кошмаров. Шерлок сидел на краю его кровати, абсолютно не представляя, что делать. В итоге он ничего не делал, а Джон благодарил его за это, благодарил его за то, что тот молча сидел рядом, словно это было чем-то исключительным, а не полным провалом.

– Пять минут, чтобы кончить. До того, как я нажму на курок. Тебе ведь нравится опасность?

Джон сомкнул веки и снова покачал головой, на этот раз сильнее. Пистолет проделал увлекательный путь по коже вокруг его рта. Шерлок толкнул ствол к внутренней стороне щеки, чтобы увидеть выпуклость.

– Да, – сказал он. – Начиная прямо с этой секунды.

Свободная рука Джона прикоснулась к бедру. Он сдвинулся с места, пытаясь что-то сказать.

– Я помогу тебе, – произнес Шерлок. – Закрой глаза.

Джон подчинился.

– Положи руку на свой член.

Джон сделал и это.

– А сейчас представь меня, – Шерлок понизил голос. – Связанным. С раздвинутыми ногами. Смотрящим на тебя. Прежде, чем ты завязал мне глаза. Ты был тогда жесток. Думаешь, я не заметил? Ты действительно думаешь, что способен что-то скрыть от меня, Джон? Сегодня ты основательно разоблачил себя.

Грудь Джона вздымалась с каждым вздохом, и его член под поглаживающей ладонью начал твердеть.

– Что именно тебя возбуждало в этой ситуации? Очевидно, мое положение. Невозможность двигаться, беспомощность. Транквилизаторы. Как я, должно быть, выглядел. Слегка вялым, немного слабым. Уязвимым. Да?

Джон попытался отвернуться. Румянец разлился по его лицу и пополз вниз по шее.

– Ты хотел взять меня. Ты хотел, чтобы я сломался. Это сработало, Джон. Ты осознаешь это? Ближе к концу я бы сделал все, что ты хотел.

Джон тяжело дышал, его член полностью встал, он гладил себя все быстрее. Он не укладывался в пять минут, но не мог этого знать. Шерлок наблюдал за ним, размышляя, на что было бы похоже прикосновение к нему.

Часы в голове Шерлока натикали больше шести минут, шесть с половиной. Он потихоньку поставил пистолет обратно на предохранитель. Джон заметил бы разницу, если бы открыл глаза, но не в данных обстоятельствах, подумал Шерлок.

– Твое время на исходе, – сказал он тихо, взвешивая слова, оценивая их эффект. – Собираешься ли ты умолять? Пожалуйста, Боже… О, нет, нет. Пожалуйста, Шерлок, не убивай меня?

Он вытащил пистолет изо рта Джона, и грубо прижал его ко лбу меж его глаз. Ствол был мокрый и блестящий от слюны.

– Пожалуйста, – прошептал Джон. – Сделай это. Просто сделай. Я хочу этого.

Шерлок изменил свой голос, чтобы в нем зазвучало все то – тон, задыхающиеся нотки и отчаяние, – что он издавал на столе. – Пожалуйста, Джон, о боже, пожалуйста, остановись, это слишком много для меня, ты слишком большой, умоляю тебя, я сделаю все, что угодно…

Джон задохнулся, распахнул глаза, кончил, увидел, как Шерлок нажимает на курок – все в один и тот же момент.

С минуту стояла тишина.

– Восемь минут двадцать три секунды, – сказал Шерлок.

– Ты поставил… – голос Джона, высокий и грубый, оборвался. Он сглотнул. – Ты поставил пистолет на предохранитель.

– Ну конечно, я сделал это. Ты непроходимый тупица. Я вовсе не собирался тебя убивать.

Шерлок принялся балансировать на пятках, игнорируя то, что его бедра вопили от боли. Его телу снова придется узнать свое место.

– Я не собираюсь делать тебе одолжение. Я не знаю, почему ты вдруг подумал, что я это сделаю. И, более того, ты тоже не убьешь себя. И ты не съедешь. Я перечислил все, что приводит в замешательство твой крохотный мозг?

– Это… Да, пожалуй. Шерлок… Я не понимаю.

– Это потому, что ты идиот.

Джон чаще всего смягчался, когда Шерлок оскорблял его интеллект. Еще одно доказательство его уникальности; это никогда не работало ни с кем больше.

В данном случае это было не совсем справедливо, учитывая то, что Шерлок тоже не понимал. Он только знал, что не собирается отказываться от Джона. Не из-за произошедшего, и, вероятно, не из-за чего бы то ни было. Не дай Бог, Джон однажды по-настоящему захочет оставить его. Это закончится плохо для них обоих.

– Ты не можешь так легко простить это, – сказал Джон.

– Я могу делать все, что пожелаю. И, в любом случае, я не прощаю. Прощение подразумевает гнев. Я не сержусь. Я устал. Я полагаю, что мог бы рассердиться позже. Но сейчас я хочу вернуться домой, и, думаю, после всего, произошедшего этим вечером, было бы чертовски хорошо получить то, чего я хочу.

Джон сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

– Совершенно верно. Твоя одежда там.

Шерлок оделся. Он взломал замок на наручниках Джона. Очевидно, Джон не предполагал, что будет нужен ключ.

Они вернулись домой. Джон сделал чай. Все было почти как прежде, исключая то, что Джон отсел немного дальше. Исключая то, что Шерлок обнаружил, что скорее хотел бы быть к нему ближе. Все то время, пока они смотрели что-то ужасное по телевизору, он спрашивал себя, что это значит. Вероятно, это означало, что они оба были сумасшедшими. Но он уже знал это.

========== Глава 2: В глубине ==========

– Я иду в магазин, – сказал Джон. – Нужно что-нибудь?

Шерлок полсекунды смотрел на него поверх газеты, а затем развернулся на стуле, как сложная фигурка оригами.

– Я пойду с тобой, – сказал он.

В Джоне немедленно проснулась подозрительность, которая вызывалась скорее собственным чувством вины, чем мотивами Шерлока пойти с ним, чтобы купить хлеба. Предположительно, даже Шерлоку в конце концов могло надоесть валяться тут и там по всей квартире на манер готической героини.

Прошел уже месяц. Они вернулись к своего рода ужасающей нормальности, и это заставляло Джона вздрагивать каждый раз, когда он думал об этом. Он старался не думать об этом вообще, что было возможно примерно настолько же, как не думать о том, что Шерлок вообще существовал. Светлой стороной было то, что ему теперь редко снились кошмары о войне. Они заменились еженощным повтором пары последних безумных моментов перед тем, как он кончает, и тихим щелчком, с которым Шерлок нажимает на курок. Иногда во сне пистолет не стоял на предохранителе. Эти сны были лучше, чем другие.