Бороться и искать, найти - и не сдаваться (СИ)

– еще чуть-чуть и было бы серпентарго. – Милорд, простите, – покаянно повесила голову девушка. – Но я уже так не могу! Зелье у Северуса классное, но здесь же не с кем потрахаться! – Как это, не с кем? – издевательски удивился Лорд. – В твоем распоряжении столько тел! – и он обвел рукой помещение, забитое школьниками. – Издеваетесь, да? – грустно вздохнул «девушка». – Если со мной кто и пойдет, то только парень. Ничего против, но это дети! Сунул, кончил, вынул! А я хочу секса!!! Долгого, горячего, грязного и умелого секса! И я хочу, чтобы не только в меня засовывали, я сам хочу кому-нибудь вставить! Сжальтесь, Мой Лорд!!! – от последнего «вопля души» трое магов едва не расхохотались, остановила только мысль, что это будет конец их репутации. – Так, Антонин, сейчас исчезни с глаз моих, – задыхающимся голосом велел Волдеморт, – я попозже решу, что с тобой делать. Хотя не понимаю, что тебе не нравится – раз ты так любишь девушек, что ж сам не хочешь ею быть?! – Вот именно, я ЛЮБЛЮ девушек! Тут есть одна цыпочка, ах, какая же конфетка! Жаль только, что пока к ней нельзя подкатить, особенно в таком виде! – взбодрился после обещающего слова: «девушка». – Долохов, брысь!!! Не заставляй меня оставить тебя в таком виде навсегда! – Мерлин… Он неисправим! – все же не выдержал и рассмеялся Малфой. – Мне уже жаль ту мисс, на которую этот положил глаз. Хотя его оговорка, что к ней пока не подкатишься, довольно странная. Вот чего-чего, а педофилии за ним не наблюдалось никогда, – более серьезно заметил зельевар. – Ладно, думаю, можно уже его отпустить. В конце концов, он уже сделал, что от него требовалось. Да и как бы он совсем вразнос не пошел, на таком «голодном пайке»! – хмыкнул Лорд. – Северус, как дела с …? – неопределенно покрутил рукой в воздухе. – Никак, – мрачно ответил зельевар. – Мерлин знает, где они его выкопали, но эта штука убойная! Как я понимаю, это противоядие к тому, чем опоили Блэка. – А сам яд? – азартно подался вперед Риддл. – Тем более! Если не хотите проблем, то не стоит его даже искать! Как мне сказали, даже просто за знание полагался Азкабан и смертная казнь, не говоря уже про изготовление! И запрет не отменили до сих пор! – Забавно, гоблины никогда не отличались забывчивостью, как же это они не взяли с тебя Обет хранить тайну? – Я навел справки – это уже не первая порция. Когда Блэк ходил в банк менять завещание на директора, его им уже проверили, из-за чего и был получен отказ на переоформление. Кстати, а ведь именно после этой проверки Блэк так скоропостижно скончался! – возбужденно блестя глазами, заметил Малфой. – А ты только сейчас это понял? – язвительно спросил зельевар. – Все, что я смог понять, это что-то подчиняющее. Какой-то аналог Империуса, и даже сильнее его, причем, применяемый любым способом. За определение яда я не пытался взяться, все, что я понял – это то, что количество ингредиентов там таково, что гадать можно до самой смерти. Да и, признаться честно, что-то не горю я желанием воссоздавать ТАКОЙ рецепт. Даже ради вас, Милорд. И потом, гоблины не взяли с меня Обет хранить его в тайне, зато я поклялся никогда не пытаться воссоздать яд. В чем причина такого «великодушия», один Мерлин знает. – Милорд, а как у вас дела? Можем ли мы чем-то помочь? – Люциус, я больше, чем уверен, что твой сын имеет какое-то отношение к Голосу. И нет, мне помощь не нужна. Все сделали до меня, мне только и осталось, что подобрать то, что выпало из рук старика – власть. Правда, фамилию Риддл придется сменить на Гонт, все-таки слишком много крови на мне оказалось, такого не простят. А так… За рубежом готовы принять все, лишь бы эта свистопляска наконец закончилась. Англия слишком большой кусок, чтобы просто так его терять. И поэтому для них не имеет особого значения, что я представлял собой раньше, лишь бы сейчас мозги на месте были. Почти дословно. – Тогда почему они не помогли директору? – Потому что Дамблдор зарвался, играя в Бога. Перекраивая Англию под себя и свои представления о магии, он забыл, что остальной мир помнит, что было, и как надо. Так что, я их более чем устраиваю, и мне окажут всю необходимую поддержку, чтобы окончательно взять власть в свои руки. – И ничего не потребуют взамен? – скептически поинтересовался Малфой, прищурившись. – И ничего не потребуют взамен, – согласно кивнул Лорд. – Ты кое-что упускаешь во всей ситуации, Люциус. У зарубежных правительств тоже есть свои магглорожденные, которые не имеют столько свободы и влияния, как здесь, у нас. И им совсем не нужен такой пример. Так что, этим правительствам намного выгоднее помочь сейчас мне немногим, чем потом иметь гражданскую войну у себя!

====== Часть 4. Глава 6. ======

В первый выходной октября за Гарри явился лорд Прюэтт. В принципе, ничего необычного, если бы не хмурое настроение мужчины, который в последнее время постоянно демонстрировал только оптимизм и активность. Ничего не объясняя, он аппарировал их обоих в Лондон, рядом с Министерством.

– Сэр, может, вы все-таки объясните, в чем дело? – не выдержал Поттер. – Что? Прости, я задумался. – Сэр, вы мне не объясните, в чем дело? – послушно повторил вопрос подросток. – А я разве не сказал? Прости, я это меня так обескуражило и встревожило, что я забыл сказать и тебе. Так получилось, что мне попала в руки некая информация, объясняющая, почему Тот-Кого… – Волди. – Что? – Это слишком длинно, поэтому я и Герми зовем его Волди. – Нда-а-а… Молодежь… Что ж, пусть будет Волди… Кто бы мог подумать – один из величайших магов, и Волди… – лорд покрутил головой, не то осуждая, не то удивляясь. – Сэр, вы отвлеклись. Что за информация, объясняющая, почему…? – Почему он вообще обратил столь пристальное внимание на семью Поттеров? Ты знаешь, что такое пророчество? – Некая информация, выдаваемая людьми, способными видеть варианты развития будущего на ключевых точках. – Кто тебе сказал такое определение? – Мадам Треви, наш преподаватель Прорицаний. – Она права. Так вот, незадолго до твоего рождения, было произнесено некое пророчество, указывающее на тебя, и твою связь с Тем… с Волди. Именно после этого он и пришел к вам. Они прошли мимо фонтана, расположенного в атриуме Министерства, при одном взгляде на монументальную скульптуру Гарри чуть не подавился смехом, и тут же притих под осуждающим взглядом лорда Прютта. Они прошли дальше, по коридорам и направлялись куда-то в глубины министерского муравейника. – И что дальше? – А дальше тебе необходимо узнать, что было сказано в том пророчестве. – И как? Назад, в прошлое, не вернешься же! – Это и необязательно. Каждое пророчество фиксируется в Отделе Тайн Министерства Магии. Чтобы узнать, что в нем, достаточно взять в руки шарик, в котором оно хранится, и ты его услышишь. Если, конечно, оно касается именно тебя. – Как фиксируется? Кем это делается? Откуда о нем узнают? – Очень и очень редко, когда рядом с пророком, в момент произнесения, не находится специального свидетеля. Невыразимцы хорошо платят за них. – А… – А невыразимцы – это работники Отдела Тайн. Никто не знает их имен, их лиц – они тайна. Нет, есть некоторые сотрудники, что служат как бы прослойкой между остальными отделами, но таких немного. – То есть, мы сейчас идем в этот самый Отдел Тайн, так? Там я беру в руки какой-то мяч, и слушаю некое пророчество? – Именно так. И мы пришли, – за разговором Гарри даже не заметил, как они прошли несколько помещений, спустились по лестнице, опять прошли сколько-то и оказались перед громадными двустворчатыми дверями, возле которых их ждала невнятная фигура, закутанная в необъятный балахон, скрывающий все. Как Гарри догадался, что «оно» ждет именно их? Просто, стоило им подойти, как «оно» приоткрыло одну створку, знаком показывая им пройти внутрь. Уже в дверях Гарри оглянулся, и увидел, что лорд остался стоять за порогом. – Сэр? А разве вы не идете? – Нет. Пророчество о тебе, и если захочешь, то потом сам расскажешь. – Бред. Идемте, сэр. Вряд ли там что-то стоящее внимания! – Гарри, ты еще очень неопытен… – Сэр, если не хотите, то так и скажите. – Идем. Стоило только лорду это произнести, как их безмолвный проводник, все это время неподвижно стоявший рядом, двинулся вперед. Шкафы, шкафы, шкафы… Бесконечный лабиринт из бесконечных рядов шкафов. А на полках – таинственно мерцающие шары размером с кулак, похожие на хрустальные. И если терпеливый, нет, не так. И если очень-очень терпеливый человек еще мог взяться за подсчет стеллажей, то за количество шаров – вряд ли. Тысячи тысяч, и все – о чьей-то судьбе. Обалдело вертя головой, разглядывая такое «богатство», Поттер едва поспевал за своими спутниками. Он потерял счет времени в этом лабиринте судеб, так что, сколько времени они шли, сказать он не смог бы даже под пытками. Остановка была настолько неожиданной, что Гарри не успел остановиться, и впечатался носом в спину опекуна. – Мы пришли? – вместо ответа проводник указал им на один из шаров на полке. – И что мне с ним делать? – озадаченно поинтересовался Гарри. – Потрясти возле уха? Разбить? – невыразимец кивнул. – Ну, смотрите, вы сами предложили! – и подросток выпустил хрупкую вещицу из рук. Раздался жалобный музыкальный звон, и в воздухе раздался потусторонний голос, хрипло, с паузами выдавший следующее: – «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...» Бледный лорд Прюэтт разглядывал осколки на полу, а Гарри о чем-то напряженно думал. – Скажите, а как узнать, подлинное пророчество, или нет?