Гарри Поттер и его наследие (СИ)

хмыкнув, проворчал:

– Черт из табакерки.

После чего порталом добрался до камина и ушел в Хогвартс.

Эр же переоделся в домашнюю одежду и направился в тренировочный зал – погреметь

любимым обмундированием. Где был Муфаса – осталось неизвестным, но в подвалах

замка пропали практически все крысы. В том числе и каменные – бич всех старых

строений. Что косвенно указывало на то, что он тоже времени даром не терял.

– Поттер!!! – прогремело на весь замок чуть более часа спустя, – где ты есть,

чертов конспиратор?!!

– Пожар? Наводнение? Или просто истерика? – усмехнулся демон, появляясь из

портала в полном мифриловом доспехе с двумя кривыми мечами в руках.

– ТЫ!!!

– Чаю, любовь моя? – демон был невозмутим.

Северус задыхался от возмущения.

– Тшшш, родной, – забеспокоился демон, закидывая мечи за спину в специальные

крепления, подходя ближе и пытаясь обнять взбесившегося мужа, – не сердись, у

тебя голова заболит. Или выброс будет. Или в трансформе застрянешь. Мы же не

хотим, чтобы ты надолго остался с черными когтями и зубами длинными? С ними

целоваться неудобно. С зубами. Мне-то поверь, я знаю.

– Чувствую, ты без зубов скоро целоваться будешь. Почему ты… – прошипел Северус,

все еще не позволяя себя обнять.

– Да я забыл просто, – примирительно заговорил демон. – А сегодня уже поздно

было – на Диагон-аллее людно слишком, а дома не успел.

– Если Поттер – ты, то кто ОН?

– Самозванец. Сквиб. Это Адиль-Азам придумал. Ифрит, помнишь? Поттер II для

Альбуса бесполезен. А если деньги прибрать мои захотят, так как магически

неполноценные не имеют права распоряжаться состояниями волшебных семей и носить

титул, так Гринготс заявит, что ЭТО – не лорд Поттер-Блэк, и анализ крови

потребует. Директор – в луже, всплывает история с исчезновением Героя, а

политические оппоненты Дамблдора этим пользуются… Поверь – использовать юношу

никак нельзя.

– А если директору на руку будет его героическая смерть под пытками у Лорда?

Тебе не жалко этого мальчика?

– Неужели твое черное сердце тронула жалость?

– Эр! – опять начал терять терпение мужчина.

– Вот ты мне скажи – ты его видел, Поттера этого?

– Нет, – обронил мужчина недовольно.

– Он в Англии?

– Не знаю.

– Кто-то его видел ближе, чем в десяти метрах? Откуда вообще информация, что

Мальчик-который-всех-нае… обманул, нашелся?

– Люпин…

– Поспешил доложить о находке. Даже запах был поттеровский, только с магией

что-то непонятное, так?

– Да…

– Ну, думай!

– Ты хочешь сказать, что ты был…

– Это не я. У меня железное алиби – я предавался страстной любви в объятиях

собственного мужа.

– Ифриты… – сделал вывод Северус, уже немного придя в себя.

– Могут менять форму. Полностью. И принимать вид, какой их богатая фантазия

прикажет. Единственное, что у них не мимикрирует – это цвет глаз. Поэтому я и

спросил, видел ли кто-то этого Поттера вблизи. У Адди глаза чернее, чем у тебя.

– То есть, его в Англии нет?

– И не будет. Он помелькает, чтобы заметили, и исчезнет снова.

– И что, Поттер, нельзя было это все раньше мне изложить? – ядовито осведомился

Северус.

– Прости, пожалуйста, – подобрался поближе демон, готовясь обнять мужа, как

только тот ослабит бдительность, – утром после возвращения из Абу-Даби мне было

не до того – мне было стыдно за свое поведение.

Северус изогнул бровь. Просто сам скептицизм во плоти.

– Потом я как-то забыл о нашем с Адди плане. Он не давал о себе знать. Но, как

видишь, помнил. Сегодня меня осенило, когда оборотень сказал, что нашли Поттера.

Я, конечно, мог изыскать способ сообщить все это днем. Но… не хотелось портить

тебе удовольствие, – усмехнулся Эрри, обнимая Северуса за плечи. – Представляю,

что сегодня выслушал Люпин. А может, даже и НЕ представляю.

И неожиданно попросил:

– Поцелуй меня, а?

– Выпороть бы тебя как следует, а не поцеловать, – проворчал Северус, понемногу

сдавая позиции.

Эр уловил перемену в его настроении и притянул к себе, нежно, но крепко прижав к

закованной в броню груди.

– Почему металл теплый? – спросил Северус через минуту, переводя дыхание.

– Потому что это мифрил. Пошли, кстати, примеришь свое снаряжение. И связь с

оружием восстановим.

– Связь?

– Ага. Но сначала ужин, – предложил Эрри и доспех на нем исчез.

– Ничего не имею против, – ответил мужчина, даже не пытаясь понять, что

произошло. Потом допросит это недоразумение как следует.

После легкого обеда мужья отправились в тренировочный зал. У одной из стен

лежали начищенные доспехи и оружие, принадлежавшее когда-то Аэ. Северус, уже

одетый соответствующим образом, застыл при виде этого… слов не было описать всю

красоту этой груды, казалось бы, бездушного металла. Эр спокойно обнял мужчину

за плечи и подвел ближе.

– Я знаю, что ты ничего из этого не узнаешь, но оружие само признает тебя.

Возьми мечи.

Северус опустился на колени и осторожно, почти благоговейно, снял с креплений

два изогнутых коротких меча. Оружие было выковано из какого-то прочного,

светлого, почти белого металла. Едва ладони коленопреклоненного человека

коснулись удивительно теплых эфесов, произошло что-то невероятное. Оба меча чуть

засветились, на их гладких поверхностях проступили светящиеся синим руны, а на

запястьях Северуса появились и исчезли две сияющие ленты того же цвета. Мужчина

поочередно приложил каждый из мечей ко лбу и сердцу, после чего аккуратно

надрезал указательный палец правой руки и провел вдоль лезвий, оставляя красную

полосу. Кровь тут же впиталась и руны исчезли.

Эр в немом изумлении наблюдал за действиями мужа. Откуда он мог все это знать???

В прошлой жизни демон не давал своему Аэ Живые Мечи Инферно, справедливо считая,

что такие серьезные артефакты детям не игрушка. Сейчас же… оружие признало

Хозяина.

– Откуда? – спросил Эр.

– Не знаю. Просто наитие.

– Хорошо наитие – обагрить оружие кровью.

– Что-то не так?

– Нннет. Просто душа Мастера, ковавшего их, признала тебя слишком быстро. Обычно

оружие упрямится, требует доказательств достойности. Ты, видимо…

– Не хочу об этом говорить, – твердо оборвал Эра Северус.– Ни сейчас, ни позже.

Я… много чего натворил в этой жизни. Думаю, мечи были бы довольны.

С этими словами он сделал едва уловимое движение и, стремительно развернувшись,

атаковал. Демон был начеку. Схватка была жаркой, но короткой. Демон одержал

верх, но используя оба меча и только спустя две минуты.

– Прогресс налицо, – констатировал он задумчиво. – Я вроде бы не показывал тебе

обратную мельницу…

– Я не задумывался. Руки как будто слились с оружием. Это было… упоительно, – в

голосе Северуса чувствовалось восхищение.

– Живое оружие тем и ценно. У него есть характер. Обогащаясь опытом вместе с

хозяином, оно… привязывается. Учится, любит… и ревнует, если берешь в руки

что-то другое, – задумчиво проговорил демон.

– Живое? – недоуменно спросил Северус.

– Да. Венец творения Мастера. Он создает его последним перед смертью, вливая

душу, магию… Такое осуществляется только добровольно и только для определенного

существа – будущего Хозяина. И первая жизнь, которую отнимает это оружие – жизнь

самого Кузнеца.

Северус внимательно осмотрел клинки.

– Кто добровольно идет на такое?

– Тот, чей час настал. Кто прожил очень долгую и насыщенную жизнь. И нашел

своего Воина, достойного его последнего дара.

– Я… был таким воином?

– Ты и сейчас им являешься, – серьезно проговорил демон. – Иначе мечи не

признали бы тебя. И не спорь. Они не ошибаются.