Строптивый омега (СИ)

— Успеешь еще это увидеть, и алкоголь не понадобится, — немного отвлекся Габриэль, кладя телефон на полку рядом с зеркалом и стал расплетать волосы, что умудрился сегодня собрать в красивую прическу.

Уроки Мейлин и Винсента не прошли даром. Правда, после метания по кровати от прически мало что осталось, где волосы торчали, где пряди выбились.

— Я же говорю о настоящем подарке. Прозвучит это, конечно, странно, но сегодня я увидел нашего Сиэля.

— Портрет нарисовал что ли? — заинтересовался альфа. — Ну что ж… проверим через пару годков.

— Он такой красивый, — голос стал мягче. — У Дэниса невероятный талант.

— Наверное, больше на омегу смахивает, — ласково рассмеялся Винсент.

— В четырнадцать-пятнадцать трудно судить о природе. Однако, я с тобой соглашусь. Когда я разглядывал портрет, то видел именно омежку. С твоими глазами и носиком.

— Ты себе не можешь представить, какое у меня жуткое желание приехать и отправиться с тобой в ЗАГС, — вздохнул Винсент.

— Потерпи, милый, совсем немного осталось, — Габриэль до конца распустил волосы и немного встряхнул шевелюру, зарывшись пальцами. — Поговорим завтра, хорошо? Я пошел душ принимать.

— Хорошо, — Винсент изобразил поцелуй трубки, — люблю тебя. Спи спокойно.

— Сладких снов.

Комментарий к

Информация для всех любителей писать “прода”.

Ребят, не надо это писать, пожалуйста. Оно жутко раздражает авторов. Главы выходят КАЖДЫЙ ДЕНЬ. Это никогда не изменится. Так что хватит чиркать это бесполезное слово. Уж лучше излагайте свое мнение по поводу новых глав и пишите, что сами хотите видеть, если таковое имеется.

Всем спасибо за внимание.

========== Часть 39 ==========

Отвратительное пробуждение. Если под вечер во время разговора с Винсентом, Габриэль чувствовал себя нормально, успел и помыться, и постельное поменять перед тем как уснуть, то на утро пришла тошнота, головная боль и мерзкий вкус во рту. Три в одном.

Главное создать видимость человека и пересилить себя на посещение лекций. Ни в коем случае сейчас нельзя пропускать ни одной. Не зря ведь он добивался места лаборанта.

***

В университете окружающие стали замечать болезненную бледность омеги. Некоторые профессора даже интересовались, нормально ли он себя чувствует. Габриэль только кивал в ответ. Сосредоточиться трудно, но все-таки возможно. Порадовало то, что у однокурсницы оказались таблетки от головы. Думать стало куда проще, да и мир заиграл совершенно новыми красками, когда не било по вискам.

Однако неудача ожидала омегу после всех лекций, когда он стал собираться домой. В силу того, что на улице стояла прекрасная погода и падал снег, он решил добраться до дома пешком. И очень зря. Ближе к своему району нелепо поскользнулся на льду и с тихим вскриком полетел лицом вниз. Только он мог упасть не так, как нормальные люди. В итоге повторная боль и намеченный синяк на лбу.

Стоило приблизиться к дому, как внутри засело непонятное чувство, словно что-то было не так. В квартире горел свет. Но это ладно, можно списать, что Габриэль с утра забыл выключить, однако стоило выйти на нужном этаже, как он четко услышал, что по квартире что-то катиться. И каков был его шок, когда на пороге его встретил тот, когда он ожидал увидеть только через шесть дней.

Несколько секунд ступора сменились такой сильной радостью и счастьем, что Габриэль, обнажая ряд ровных зубов, разбежался и все-таки запрыгнул на альфу, стискивая его в объятьях.

— Задушишь, — прошептал альфа, крепко обнимая любимого омегу и вдыхая родной запах мускатного ореха и лаванды. — Черт, всего полтора дня отсутствовал, а соскучился, словно год не видел.

— Я не могу поверить, что ты здесь, — Габриэль слегка отстранился, заглядывая в родные карие глаза. — Ты же говорил, что уедешь на неделю? Сегодня только второй день.

— Все вышло намного быстрее, чем я предполагал, — широко улыбнулся альфа.

— Оно и к лучшему, — не стал влезать в подробности омега, наслаждаясь присутствием любимого человека. И о боли на лбу было забыто. Он первым полез за поцелуем, с тихим стоном чувствуя ответный напор и мягкий язык у себя во рту.

Руки альфы инстинктивно стали раздевать омегу, тем самым освобождая его от верхней одежды. Конечно, пока заходить дальше альфа не планировал, решая сначала выпить чаю, благо пообедал в самолете.

— Люблю тебя, — прошептал Винсент, утыкаясь лбом о лоб омеги.

Габриэль сморщился от яркой вспышки боли и тихо шикнул, тут же отстраняясь.

— Что такое? — Винсент взял лицо омеги в ладони, замечая наконец небольшое покраснение на лбу. — Ох, как же ты так умудрился? — ласково поцеловал любимого в больной лобик, как маленького ребенка.

— Поскользнулся на льду, — прикрыл глаза Габриэль, а в груди защемило от нежности.

— Аккуратнее надо быть, — вздохнул Винсент, — идем, надо приложить что-то холодное.

— В морозилке была курица, — припомнил Габриэль, не отпуская руки альфы, и сам повел его в сторону кухни. От верхней одежды его давно избавили.

— Петушком будешь охлаждаться? — рассмеялся Винсент.

— Ко мне тут опять боль возвращается, а ты смеешься.

Ни капли сострадания. Где тот чуткий заботливый альфа, что целовал его лоб пару секунд назад?

— Как ты себя чувствуешь после вчерашнего похода в клуб с другими омегами? — Винсент обнял со спины, утыкаясь носом в шею.

Сущность омежья вся затрепетала из-за любимой позы. И Габриэль разделял эти чувства.

— Голова болела с утра, но добрый человек в университете дал таблетку.

— А говорил, что против алкоголя, — тихо рассмеялся альфа, дыханием щекоча кожу.

— Я не хотел пить, они заставили.

Но вот под каким предлогом и ЧТО происходило в тот вечер, Габриэль даже вспоминать не хотел. Пусть его и довели до состояния невменяемости, но он помнил в какой момент его потянуло на совершенно незнакомого альфу, который был похож на любимого человека.

— Не красней, — улыбнулся Винсент, — курить — вредно, пить — противно, а помирать здоровым — жалко. Не стоит переживать, что ты попытался попробовать в этой жизни что-то такое, даже если это и напиться без памяти.

— Не важно. Я не хочу об этом говорить, — Габриэль откинул голову на плечо. — До курицы я такими темпами не доберусь.

— Любовь моя, у тебя ничего не случилось? — Винсент с беспокойством посмотрел на омегу. — К тебе приставали?

— Что? — он аж весь напрягся, распахнув глаза от удивления.

— Ты сказал: «Не хочу об этом говорить», — инстинктивно альфа прижал любимого к себе сильнее. — Вот я и спросил, никто к тебе не приставал? Не сделал больно?

— Сказал, потому что вспоминать неприятно тот момент, когда напился до невменяемости. Никто ко мне не приставал и не насиловал. Ребята даже позаботились, заказали и усадили меня в такси.

— Хорошо, — с облегчением выдохнул альфа, — я волновался.

Но признаться в том, что пялился на альф-стриптизеров, особенно на одного конкретного, Габриэль не сможет. Не под каким предлогом. Будет молчать до последнего, стараясь забыть как страшный сон.

В конце концов его опустили и позволили забрать замороженную курицу. Стало и правда легче. Прикладывая к горячему больному лбу, Габриэль прикрыл глаза. Заработал, черт возьми, травму, когда любимый приехал. А тот заваривал чай на двух персон.

— Так-с, — Винсент задумчиво упер руки в бока, — не пить же тебе чай с курицей в руках. Сейчас что-нибудь придумаем.

И под удивленный взгляд пары вышел с кухни. Вернулся с каким-то платком. Стоило его развернуть, так омега сумел понять, что это обычная бандана.

— Это, конечно, будет немного забавно, но, — Винсент намочил обычный платок в холодной воде и, отобрав курочку, приложил к больному лбу, — зато руки будут свободны.

— Да ты просто гений, — с сарказмом прокомментировал Габриэль, усмехаясь и поправляя повязку. Главное, чтобы вода не стекала, иначе будет совсем не весело, а холодно. Еще и мурашки поползут.