Черное солнце (СИ)

Завтра Влад уже забудет о нем и все вернется на круги своя.

4.

Казалось, что нечем дышать. Воздух в комнате раскалился до предела, и кожа на шее под волосами покрылась испариной. Никита откинул одеяло в сторону, но разницы не ощущал никакой. Тело плавало в океане жара и не желало подчиняться приказам. Спокойное дыхание Клима на другой половине кровати было единственным, что удерживало Никиту от стонов боли. Разбуженное желание сводило с ума, не давая дышать. Кровь шумела в ушах. Возможно… Возможно, ему было бы легче, если бы перед глазами взбунтовавшаяся память не прокручивала раз за разом сцены, в которых он касался губ Влада. Этот надменный тип с ангельским лицом, но холодным взглядом заставлял закусывать угол подушки, зарываться в нее лицом. От бессильной злости, от неудовлетворенного желания хотелось плакать. Почему Влад… Ну почему ОН?! Раз за разом Никита задавал себе этот вопрос, но ответов не находил. Только поминутная, почти посекундная раскадровка того, о чем бы он хотел забыть навсегда. Сияющие в искусственном свете клуба волосы, сильные пальцы, сжимающие его запястье и мягкий голос: «Спасибо». Никита словно наяву услышал его снова и сжался в комочек, пережидая новую волну жара. Это… Это все пройдет… Надо просто переждать…

Комната для VIP-персон, расслабленная поза победителя и снова голос. Уже другой. Не мягкий, а низкий, тягучий. Соблазняющий… Ближе…Тогда Никиту трясло от отвращения, сейчас – от желания снова оказаться там. Почему он это помнит, почему?! Почему никак не хочет думать о том унижении, почему вспоминает только пальцы в своих волосах? Потрясающе нежные и ласковые. Вспоминает, как дрожало красивое сильное тело, и слышит, словно наяву, стоны, от которых мутится рассудок. Он был так близко, смотрел в глаза. Его губы касались губ.

Никита застонал в подушку и больше не в силах бороться с этим сумасшествием, вскочил с кровати и кинулся в ванную. Встал под душ, вывернул кран холодной воды до упора и чуть не закричал, когда ледяные струи больно ударили по плечам. Но холод не принес желаемого облегчения, он лишь разогнал жар по телу. И память, проклятая память швырнула его в уже вчерашний день. Влад, вытянувшийся рядом с их столиком. Влад, разбивающий их с Климом сцепленные руки. Его пальцы в волосах. Его дыхание и слова. Никита прикусил губу и, сдавшись, скользнул рукой по животу вниз. Пожалуйста… Пусть все это закончится, пожалуйста… За что…

Руки снова заскользили вниз… еще ниже. Закинув голову назад, Никита ласкал себя сильно, безжалостно. С губ срывались хриплые стоны, пальцы второй руки скользили по мокрому кафелю. А потом… Как ожог на сетчатке. Закинутая на спинку кресла голова, рассыпавшиеся волосы, ангельское лицо, такое нежное и невинное. Дрожащие ресницы, полные какого-то неземного света темно-голубые глаза без капли надменности. И голос, шепчущий «Еще…»… Никита застонал, закусив губу. Наслаждение было страшным, выворачивающим душу наизнанку. За что…

========== Глава 3 ==========

1.

Дождь шел с самого утра. Мелкий, моросящий. От него не спасали ни поднятый воротник, ни зонтик. Стоило только выйти за дверь, как водяная пыль покрывала лицо, руки, забиралась под одежду. Наверное, все же стоило послушаться Клима и надеть свою старую ветровку. Пусть ей было почти столько же лет, сколько и Никите, зато она не промокала. А, ладно, что теперь. Никита юркнул под козырек остановки, стряхивая с мокрых волос капли воды. С сожалением осмотрел уже почти развалившийся зонтик и предельно аккуратно закрыл его. Пожалуй, дальше он пойдет без него. Все равно уже мокрый, а зонтик еще пригодится. Кто знает, когда они купят новый? Никита покосился на подошедший к остановке автобус, но, прикинув, сколько денег у него осталось в кармане, поморщился. Пешком. А то на хлеб не хватит. Клим сегодня будет работать допоздна, и зайти в магазин просто не успеет. Никита зябко повел плечами и сел на освободившуюся скамейку остановки. Еще отработать завтра смену, а потом два дня выходных. Может, выспится наконец.

Мимо прошелестел обрывок газеты, с которым играл ветер, и Никита встал, чувствуя, что начинает замерзать. С волос уже не капала вода, да и дождь вроде как прекратился. Никита вышел из-под защиты козырька остановки и, старательно обходя лужи, направился к дому. Всего три квартала, и он сможет осуществить свою нехитрую мечту – встать под теплый душ. Мимо шелестели машины, обдавая зазевавшихся прохожих водой из луж. Люди зло и бессильно ругались им вслед, а потом шли дальше, держась подальше от края тротуара. И Никита вздрагивал каждый раз, когда кто-то, проходя мимо, задевал его плечом или рукой.

Внезапно налетевший порыв ветра ударил в спину, а пару секунд спустя хлынул дождь. Уже не мелкий и почти незаметный. Настоящий ливень мгновенно заглушил звуки города, размыл и без того мутный серый день. Никита выругался про себя и заскочил в первую же дверь, оказавшуюся поблизости, и за которой не маячил охранник с каменным лицом. Тряхнул волосами, разбрызгивая вокруг себя капли воды, вскинул голову, оглядываясь, и замер, смотря расширившимися глазами на зал того самого кафе, в котором не так давно сидел с Климом и в котором встретился … с Владом. Порыв выскочить за дверь удалось сдержать на последней секунде. Резко развернувшись к залу спиной и благодаря неведомого архитектора, предусмотревшего этот крохотный холл, он сжался, вцепившись в несчастный зонтик, словно тот мог его спасти от мгновенно проснувшихся воспоминаний. И почему его занесло именно сюда?! Он столько дней успешно игнорировал это кафе, проходя мимо него из дома на работу и обратно… Не вспоминая, не думая. Ничего, сейчас ливень немного стихнет, и он уйдет отсюда.

- Ты похож на мокрую курицу, и капает с тебя, как… Ты вылез из лужи? – ленивый, знакомый до судорог сознания голос, раздавшийся за спиной, заставил Никиту захлебнуться воздухом. Сердце заныло, но он приказал себе не двигаться. Не шевелиться. Не оборачиваться. Не смотреть. Взгляд, застывший в стеклянном отражении, стал вдруг совершенно беззащитным.

Сзади раздался вздох притворного сожаления:

- А ты все такой же невежливый.

Никита закрыл глаза:

- Уйди… - тихо, так тихо, что с трудом расслышал сам, попросил он. – Пожалуйста, уйди…

На плечи вдруг легли теплые руки. Никита вздрогнул, а потом рванулся прочь. Но пальцы только сильнее сжались, не давая даже двинуться.

- Похоже, тебе нужно преподать пару уроков вежливости, - горячее дыхание коснулось мокрых волос и исчезло, как и руки с плеч. Никита резко развернулся, и Влад, не ожидавший этого, не успел отодвинуться. Мокрые волосы Никиты хлестнули его по лицу, оставив влажный след. Голубые глаза расширились, и Никита испуганно потянулся вперед, чтобы стереть с щеки Влада дождевую воду. Коснулся лица, провел по нему кончиками пальцев, поднял взгляд и замер, утонув в испуганных и каких-то беззащитных глазах Влада. Время остановилось, исчезли все звуки. Мир размылся, и только тепло кожи под пальцами осталось реальным. Глаза смотрели в глаза. Просто смотрели, даже не пытаясь заглянуть дальше.

Мгновение разбилось хлопком двери, обдав их, застывших, смотрящих друг на друга влажным холодом. Влад сморгнул, а потом резко ударил по руке Никиты, отстраняясь:

- Не смей прикасаться ко мне!! – беззащитность исчезла из его глаз, уступив место ярости и чему-то еще. Рука Никиты на мгновение повисла в воздухе, а потом медленно опустилась.

- Прости, - губы чуть шевельнулись. Никита кинул короткий взгляд на перекошенное лицо Влада и отвернулся. А потом и вовсе повернулся к нему спиной. Толкнул дверь и вышел на улицу, желая только, чтобы этот ливень смыл его, стер из этого мира. Тяжелые капли били по спине и плечам, заставляя сутулиться в инстинктивной попытке уйти от боли. «Не смей прикасаться…» А он забылся, позволил себе… И его поставили на место. Никита остановился и поднял голову, подставляя лицо холодному дождю. Больно…

2.

На часах было уже почти десять вечера, когда Клим наконец закончил работу. Сохранив файл и отправив его по локалке шефу, он потянулся, разминая затекшие от долгого сидения мышцы. Домой хотелось до ужаса и, в общем-то, он мог уже идти, но оставалось еще одно дело. Теперь уже его, личное. Клим потер шею и вернулся к компьютеру, радуясь тому, что еще не успел использовать весь трафик.