Строптивый омега (СИ)

— Что это? — после небольшого ступора спросил Габриэль, когда это плюшевое нечто оказалось на пороге квартиры быстрее любимого альфы. Игрушки на того полностью закрывали видимость.

— Я ведь говорил, что они для тебя готовятся, — широко заулыбался Винсент. — Ручной пошив. Намного качественнее, чем машинный.

— Стоило ради такого выжидать месяц, — хихикнул Габриэль, подходя ближе.

Игрушка в самом деле впечатляла. Уже тем, что ростом выходила почти с омегу. И невольно пришло сравнение этих двоих, с собой и любимым.

— Как только забеременеешь, будут готовить третьего мишутку.

— Чтобы сидел на шее коричневого мишки, — прикинул Габриэль, забирая свой подарок. А они еще и такие мягенькие оказались. — Спасибо.

— Нет, он будет сидеть в объятиях родителей, — Висент помог донести медведей до спальни.

И этот огромный пылесборник они оставили в углу комнаты, рядом с креслом. Можно было, конечно, водрузить на кровать, но тогда бы он занял больше половины места. Если и радоваться игрушкам, то на полу, в их «объятьях». Габриэль даже представил, как можно будет однажды заснуть на этом плюшевом чуде.

Винсент же не стал ни о чем думать, просто развалившись на этих медведях. Вид с их стороны открывал прекрасную панораму города.

— Это так по-взрослому, — усмехнулся Габриэль, но не прошло и пяти секунд, как устроился рядом.

— Да плевать я хотел на взрослость, — Винсент сгреб любимого в охапку. — Это же прекрасно — иногда подурачиться.

Нельзя не согласится. Габриэль обнял альфу за талию и устроил голову у него на груди. Задержанный поцелуй в макушку отозвался щемящей нежностью в груди.

— Как дела на работе?

— Раз я тут, как у меня могут быть дела? — порой у Винсента проявлялась дурацкая привычка отвечать вопросом на вопрос.

— Мог бы коротко отчитаться, — несильно ущипнул за бок. — И я не просто так спрашиваю. Может, тебе кто-то вырвет по срочным делам и ты приехал ненадолго. Время-то еще детское.

— Не вырвут, — Винсент вздохнул, — но ты прав, уехать мне придется. Мне нужно съездить в Германию на важную встречу. Будем распространять бизнес и туда. Вот хотел спросить. Не хочешь со мной?

— Я… — Габриэль растерялся от таких новостей. Пришлось отстранится. — А как же учеба? И надолго ли вообще?

— На неделю, — прикинул Винсент. — Не переживай, я не позарюсь на чужих омег. К тому же со мной будет Дитрих.

— В твоей верности я не сомневаюсь. Но сам поехать не смогу. Это слишком долго, я не смогу потом догнать остальных. Этот университет не мое прошлое учебное заведение, все строже и куда сложнее.

— И ты все равно учишься там замечательно, как мне говорили, — задумался Винсент.

— Стараюсь не подкачать, — пожал плечами омега и вновь устроился в объятьях. — Значит, ты уже сегодня уедешь?

— Завтра с утра, — улыбнулся альфа, вновь целуя макушку, — эту ночь еще буду рядом.

Пусть на пару часов он останется рядом, от осознания, что они не будут видится неделю, накатывала тоска. Природная сущность так и вовсе готова была волком завыть. Они никогда не расставались на такое долгое время.

— Командировки — это схоже с ночными сменами врачей, — альфа потер плечо любимого. — Только смена эта длиться несколько дней.

— Пытаешься меня этим успокоить?

— Любовь моя, ты ведь должен понимать, что быть бизнесменом не так просто, особенно, когда у тебя появляется тот, кого не хочется отпускать.

— Конечно я понимаю, — Габриэль прикрыл глаза и обнял чуть сильнее. — У меня просто минутная слабость.

— Ангел ты мой, — Винсент тихо рассмеялся, — обещаю звонить каждый день. Буду присылать фотографии, а потом мы с тобой съездим в Германию. Когда закончишь учиться. Всего три месяца и выпускные экзамены.

— Винсент, не перегибай с успокоением, — не сдержал тихого смешка. — Мне, в конце концов, не шестнадцать лет.

— Да ну, — поддел альфа, — еще летом ты был готов на такие нежности.

— Считай, за эти несколько месяцев повзрослел, — кинул ответную шпильку. Но не дал альфе ответить, руками забираясь под рубашку.

— Да ну, — Винсент повторил действия омеги с его футболкой. — А к экспериментам готов?

— Каким? — Габриэль слегка склонил голову и нагло забрался на колени, начиная расстегивать пуговицы снизу, иначе не доберется до желаемого.

— Мы же все-таки напротив окна, — усмехнулся Висент, с желанием следя за движениями омеги.

И правда. Под вечер уже довольно сильно темнело. Пусть свет горел не ярко, но если посмотреть, то их силуэты видны, словно в зеркало смотришь. От того и желание становилось сильнее. Габриэль закусил губу на внутренней стороне, до конца избавившись от пуговиц и склонился к груди альфы, начиная целовать от ключиц.

— Значит, не против, — усмехнулся Винсент, прикрывая глаза и позволяя себя изучать. Руки покоились на талии пары, изредка поглаживая.

Естественный запах, что переплетался с возбуждением, стал чувтствоваться сильнее. Габриэль балдел от этого, потому и не стеснялся, а наоборот, желал сильнее познать прелести доминантности. Не только легкое прикосновение губ, в ход пошли и зубы, и руки. Омега не сдерживал в себе желание слегка оцарапать, добавляя этим остринку. Но мог случайно и волосами защекотать, особенно когда спускался дорожкой поцелуев ниже, к прессу. Габриэль выгнулся, подобно дикой рыси. Его гибкое тело было прекрасным, особенно когда выпячивал упругую попку. Между ног начинало быстро намокать. Через легкие светлые бриджи это было хорошо заметно.

Винсент глубоко дышал. Приятно. Он не был против предоставить любимому активную роль. Пусть учится. Пусть играет. Пусть делает все, на что хватит фантазии. Альфа примет. Он уже и так порядком возбудился. Они оба чувствовали волну, что их накрывала.

Омега разыгрался не на шутку. Уже когда одна пронырливая ручка сжала плоть сквозь ткань штанов, а зубки оставили свой след на коже, ближе к правому боку.

— Хочешь я попробую его на вкус? — и словно для уточнения, стал слегка массировать член.

— Неужели я не сплю? — с закрытыми глазами усмехнулся Винсент. — Все в твоих руках, любовь моя.

Ответа не требовалось, достаточно было желания. Габриэль ловко, с хищной грацией, оттолкнулся и устроился в ногах альфы. Звук расстегнутой ширинки, шуршание ткани брюк, и омега добирается до своей цели. Откинув волосы, чтобы не мешались, он облизнулся перед тем как взять в рот, и медленно, по-блядски, обсасывал, словно леденец.

Винсент открыл глаза и протянул руку, перехватывая копну волос и наматывая прядки на кулак, но так, чтоб не сделать больно. Приятно. Ужасно приятно. Из горла вырвался тихий рык. Но больше всего добивали поднятые глаза омеги, полные страсти и удовольствия. Ему самому нравилось это дело. Плотно обхватывая полными губками горячий ствол, он порой отстранялся, с характерным пошлым чмоком, и принимался ублажать по-новой. И хотелось ему, чтобы хватка альфы стала жестче, чтобы сам направлял. От одних мыслей смазка выделялась обильнее и омежка не сдерживал стоны.

— Какой же ты стал развратный, — не без удовольствия простонал альфа, хотя стон и вышел больше гортанным. Винсент инстинктивно сжал волосы сильнее, сгибая одну ногу.

Габриэль вновь выпустил член из жаркого грязного ротика, но только чтобы склонится еще сильнее и попробовать поласкать яички. По одному беря в рот, страстно обсасывая, и вновь возвращаясь к стволу. Только теперь лишь дразня языком, не пытаясь вновь сосать.

Винсент откинул голову назад. Когда же его любимый омежка умудрился набраться такого опыта? Или это порождение инстинктов?

Глаза зажмурены от удовольствия, что дарил любимый омега. Из горла вырывался тихий рык. И пусть у того малого опыта, дойти до конца ему никогда не позволяли. Винсент перехватывал сразу, как чувствовал приближающуюся разрядку. Но не в этот раз. Габриэль сам не позволил себя отстранить. Вцепился за бедра крепкой хваткой, вновь взял в рот и стал усерднее двигать головой, ни в коем случае не забывая поглаживать и тихонько стонать. Ведь ему самому нравилось, это ни в коем случае не имитация.