Там, где мы есть (СИ)

В дверь постучали, и Робби перевел взгляд на дверь, раздумывая — стоит ли вообще открывать? А если это Колин? Второй встречи за один вечер он точно не перенесет. Но повторный и довольно настойчивый стук не оставлял ему выбора и явно говорил о том, что посетитель уходить не собирается. Робби, аккуратно перешагнув битое стекло, подошел к двери и заглянул в глазок — мужчина за дверью был ему незнаком. Роб облегченно выдохнул и открыл дверь.

— Привет! — мужчина широко улыбнулся. — Шел мимо, и вдруг этот грохот… У тебя все в порядке? — Робби молча кивнул. — Я Шон Магуайр, кстати, — Шон протянул Робу руку. — А ты… Робби, кажется?

Роб снова кивнул и пожал протянутую руку.

— Робби Кэй, — его совершенно не удивило то, что Шон откуда-то знает его — все номера на этом этаже забронированы киностудией для тех, кто снимается в сериале.

— Точно! Ты тот парень, который играет Питера Пэна. Видел твое фото в касте этого сезона. Стэн, мой координатор, познакомил меня со всеми заочно. А я только что приехал и шел на вечеринку. Расслабиться после напряженной дороги и с коллегами познакомиться. Хотя многих и так знаю. А ты чего не там?

— Только что оттуда… — Роб вздохнул и устало привалился к дверному косяку.

— У тебя точно все нормально, парень? — Шон заметил осколки стекла на полу.

— Уже да, — Роб безучастно взглянул на разбитую пепельницу и перевел взгляд на Шона — что-то было в этом мужчине доверительное. — День был довольно напряженным. Все как-то разом навалилось… С утра пробные съемки, вечером эта вечеринка по случаю… А я как-то не любитель тусовок… Чувствую себя… чужим, что ли? — Роб пожал плечами.

— Я понимаю, — Шон добродушно улыбнулся, а в голубых глазах мелькнул озорной огонек. — Незнакомый город, незнакомые люди… все такое непривычное. Да еще вся эта суета съемочная. Ты раньше снимался в сериалах? — Роб мотнул головой. — Понятно. Здесь совсем другой темп съемок, другая атмосфера… Больше похожая на конвейер. И новичкам бывает тяжеловато. Поверь моему большому опыту. Но ты привыкнешь, не переживай, — Шон ободрительно пожал руку Роба. Во взгляде этого парня была какая-то… потерянность. Хотелось что-то сделать, как-то помочь, сказать что-то ободряющее, чтобы он не чувствовал себя не в своей тарелке, чтобы улыбнулся в конце концов… И Шон почему-то решил, что возьмет над Робби своеобразную опеку, и поможет влиться в коллектив, и адаптироваться к непривычным съемкам. — Может, вызовем горничную, чтобы навела порядок, а сами спустимся к тусовке?

— Спасибо, но нет, — Робби покачал головой и усмехнулся. — Мой лимит на громкую музыку и шумное общение на сегодня исчерпан.

— Ну, как знаешь. Но горничную все же вызови, — Шон подмигнул Робби. — И знаешь, завтра ведь выходной. Хочешь, я покажу тебе Ванкувер, который ты полюбишь с первого взгляда? Я в этом городе частый гость и знаю парочку красивейших мест на побережье. Тут, конечно, не Лос-Анджелес, и искупаться вряд ли удастся, но завтра обещали солнечный день, и можно просто наслаждаться видами на океан. Что думаешь?

— Я бы не отказался, — Робби пожал плечами. Предложенный Шоном вариант, как провести свободный день в практически незнакомом городе, показался Робу спасением, чтобы не зацикливаться на своей проблеме по имени Колин ОʼДонохью.

— Оʼкей, завтра зайду за тобой где-то ближе к полудню. У меня здесь своя машина. Я на ней, собственно и приехал из Лос-Анджелеса. Не могу подолгу обходиться без своей «девочки», — Шон снова подмигнул Робу и добродушно улыбнулся. — Тогда — до завтра. А я, пожалуй, все же встречусь с коллегами.

Робби некоторое время смотрел вслед удаляющемуся Шону и думал, что отдал бы многое, чтобы сейчас оказаться за рулем своей «девочки» — только скорость могла дать ему ощущение свободы от проблем и пусть хоть иллюзорное, но спокойствие.

— Про горничную не забудь, — Шон шутливо пригрозил Робби пальцем, перед тем как зайти в лифт, чем наконец-то вызвал на лице парня улыбку.

— Не забуду.

Пока горничная тщательно пылесосила ковровое покрытие номера, очищая от мельчайших частиц стекла, Роб стоял на балконе, рассматривая ночной Ванкувер. После общения с Шоном у Робби появилось чувство умиротворения и уверенности, что он действительно со всем справится. Вряд ли он подружится с Колином, но эмоции держать под контролем сможет точно. Вернее, у него есть как минимум пара съемочных недель, когда они с Колином не будут даже пересекаться в совместных сценах. Робби приходит к такому выводу после того, как внимательно изучает расписание съемочных дней, которое Патрик прислал ему еще днем. Правда, расписание только на следующие три недели, за которые будет отснят материал для первых двух серий, но и этого достаточно, чтобы морально подготовиться к дальнейшему неизбежному общению. Накопившаяся за день усталость и эмоциональное истощение клонили Робби Кэя в сон, но он за каким-то чертом решил наконец-то посмотреть каст этого сезона, а потом совершенно случайно… набрал в поисковике «Киллиан Джонс» и обомлел… Сотни, нет, тысячи фотографий Киллиана — привычного, живого, настоящего… Его Киллиана. По которому он скучает, которого любит и которого ждет в другой реальности, но вряд ли дождется. Что за черт?! Робби даже показалось, что его Киллиан каким-то чудесным способом переместился в эту реальность… А судьба, или как это правильно называется, свела их снова вместе. У этого Киллиана тоже нет кисти левой руки — ее заменяет металлический крюк. И Робби даже знает, что это абордажный крюк — съемки в «Пиратах Карибского моря» не прошли даром. Роб пролистывает кадры один за другим: вот Киллиан усмехается, кривя уголок губ, вот хитро прищуривает глаза, словно что-то задумал, а вот здесь взгляд полыхает гневом, вот — задумчиво смотрит вдаль, а вот — добродушно и широко улыбается — та самая улыбка, хорошо знакомая Питеру Пэну… Но нет, это всего лишь актер Колин ОʼДонохью, который чересчур правдоподобно воплотил образ Киллиана Джонса. И от этого понимания сердце болезненно сжалось. Главное — не перепутать реальности, потому что… Потому что Киллиан из той реальности, и Колин в этой — это по сути один и тот же человек. Черт! От всего этого путаются мысли, а мозг грозится взорваться ко всем чертям. Робби захлопнул крышку ноутбука и еще долго лежал в темноте, глядя на огни ночного города за окном и пытаясь разобраться в своих чувствах. Хотя чего в них разбираться? Все просто: Киллиана он любит, а Колина — ненавидит. Все просто. И с этой мыслью Робби Кэй проваливается в сон.

Paper Route — You And I

Он совсем не удивляется, когда замечает на горизонте белые паруса. Только лишь сердце на мгновение замирает. И кажется, что оно совсем не бьется, словно боится своими ударами разрушить его иллюзию. Он, затаив дыхание, ждет, когда знакомый галеон приблизится и встанет на якорь на привычном месте. Он напряженно всматривается в даль и наблюдает, как на воду спускается шлюпка. Он пытается быть спокойным. Но когда замечает, как с борта по веревочной лестнице спускается знакомая фигура, задыхается, потому что сердце срывается в бешенный галоп и, оглушая своими громкими ударами, ритмично колотится о грудную клетку. Он не может поверить в то, что видит, потому что уже почти потерял всякую надежду. Он почти смирился, что потерял свою любовь окончательно. Но крошечная точечка Тьмы в его сердце не давала опустить руки окончательно. Странно, но именно Тьма в его сердце поддерживала в нем надежду. Словно Тьма чувствовала, что еще ничего не кончено… Будто знала, что тот, кого он ждет — жив и ищет путь, чтобы вернутся. И Он вернулся. Его Киллиан вернулся! А значит… Феликс сказал тогда, когда они вместе закрывали темный портал, что, если Киллиан любит, то обязательно вернется. Любит… Киллиан любит его! Он срывается с места и несется, что есть силы, к берегу, куда направляется шлюпка. Он еще на бегу замечает блеск металлического крюка, там, где должна быть кисть левой руки, и останавливается у самой кромки воды. Ему плохо и больно от воспоминаний о том, что он сам искалечил своего Киллиана. Он замечает волнение в голубых глазах, которые Киллиан ни на секунду не отводит от него, и отступает назад на несколько шагов. Он боится, что Джонс не простил ему своего увечья. Но когда он видит, как Киллиан пытается натянуть рукав рубахи, чтобы спрятать устрашающего вида крюк, и осторожную улыбку на любимом лице, то бросается в воду… Он широкими гребками пытается как можно быстрее сократить расстояние между ними. Потому что соскучился, потому что хочет обнять, потому что сам хочет опять ощутить объятия сильных рук, потому что хочет снова почувствовать солоноватый вкус океана на губах своего Капитана… Он спешит, но намокшая одежда становится слишком тяжелой… Он выбивается из сил и захлебывается… Он пытается держаться на поверхности, но его тянет вниз. Он видит испуг на лице Киллиана. Видит, как Капитан поспешно сбрасывает с себя кожаную куртку и сапоги. Он видит, как Киллиан ныряет со шлюпки в воду. И это последнее, что он видит, прежде чем начинает тонуть… Шлюпка слишком далеко, и Киллиан не успеет доплыть. Ему не страшно, что он умрет. Он счастлив, что успел еще раз увидеть своего Киллиана… Его тянет вниз, и руки безвольно поднимаются над головой. Он закрывает глаза перед тем, как его легкие начнут наполняться соленой водой. Но вместо этого его тело обхватывает сильная рука, а чужие губы мягко обхватывают его рот, делясь с ним необходимым воздухом. И он знает чьи это руки и губы… Но ему кажется, что это только лишь его воображение. Это воображение отрывается от его губ, и он чувствует, как его толкают к поверхности. Вынырнув из воды, он судорожно делает глоток так нужного ему воздуха и открывает глаза. Теперь он снова тонет… Но только в бездонности любимых взволнованных голубых глаз. Растерянность во взгляде Киллиана сменяется радостью, а он порывисто прижимается к своему Кэпу всем телом, цепляясь за плечи, и припадает к губам с жадным поцелуем, получая такой же жадный в ответ. Они оба соскучились… Бог знает, как им удается держаться на поверхности, когда они неистово целуются снова, снова и снова… И кажется — им все равно, что они могут утонуть. Теперь они снова вместе. Но Киллиан шепчет ему в губы между поцелуями, что в его планы не входило утонуть, когда они наконец-то снова вместе, что нужно постараться снять сапоги и куртку, чтобы было легче плыть к берегу. И не дожидаясь ответа, Джонс одной рукой расстегивает массивный ремень и крюком вспарывает шнуровку куртки, обжигая его грудь холодом металла. Он вздрагивает от этого прикосновения и… просыпается.