Между двумя ударами сердца (СИ)

- Узумаки Кушина? – тихонько окликнули её сзади.

- Да? – она обернулась как ни в чём не бывало, изобразила удивление.

Напрасные старания: все знали, что игры больше не пройдут. Только не слишком приятно чувствовать себя настолько мелкой сошкой, что любой отряд АНБУ может остановить и потребовать явиться для допроса. Кушина бы явилась добровольно. Она бы ворвалась вихрем и потребовала объяснений. У кого – уже потом решится, но она чувствовала. Она подсознательно уже знала, кто заварил кашу, замешанную на крови её сына. И даже авария уже не выглядела столь невинной. Всё тщательно подстроено.

И картинки, атаковавшие фантазию – тоже.

Она выдохнула. Нельзя срываться и швыряться обвинениями без оснований. У неё есть Минато, который ни за что не упустит истины.

- Вы намеренно вводите в заблуждение патрули, - констатировал один из людей в маске. Пытался не обвинять, зная о положении клана Узумаки и ещё не привыкши к кардинальным изменениям в структуре. Напрасно он старался. Всё равно Кушина услышала упрёк и скрытое за ним возмущение.

- Не моё дело – следить за патрулями, - отрезала она непримиримо. – Отвлечённость – ваш просчёт. Шиноби не должны отвлекаться.

Поучительный тон. Они сникли. На секунду. А потом воспряли снова. Капитан не отдавал видимых приказов, но двое сопровождающих двинулись в обход с обеих сторон от Кушины.

- Задержание? – отметила она спокойно.

- Нам необходимо выяснить, для чего вы это сделали, - уважительно ответил капитан. – Нам приказано доставлять всех, кто внушает подозрения.

Кушина отозвалась не сразу, снова посмотрела на помертвевший телефон и наконец спрятала его в карман на молнии. У неё была сила и преимущество, но не было правды. Если не знаешь, за что бороться, стоило ли вообще это делать.

- Могу я сама явиться для допроса? – она открыто смотрела на капитана.

Будет слишком унизительно, если её доставят силой со стянутыми за спиной руками.

- Я обязан дать вам сопровождение, Узумаки-сан, - он склонил голову в знак уважения к её роду.

- Один вопрос… последний, - она напряглась в ожидании разгадки, - чей это приказ?

- Наш босс – Данзо-сама, - не скрывая тайны.

Ни к чему теперь мучиться нелёгкими догадками. Если причастен Орочимару, который буквально облизать был готов Наруто с ног до головы – с таким вожделением смотрел на него – почему бы ему не иметь союзников. Одному справиться сложнее. Орочимару не глуп, даже слухи ходят, что гений, и он знает, когда шансы слишком малы и что сделать для их увеличения.

- Сейчас? – уточнила она с деланной ноткой покорности.

Негодование душило её. Она не могла смириться и снова призывала себя к спокойствию, ибо от этого зависела жизнь её сына. Она должна выяснить все детали, чтобы знать, от кого его прятать и в какие моменты.

Сын, которого она ещё не нашла сама.

- Позвольте? – капитан отважно подошёл к ней, словно глоток воздуха отнимал. Стало тесно. Кушина смотрела ему в глаза. Только их и можно рассмотреть сквозь маленькие прорези в маске. Глаза решительно настроенного шиноби. Капитана, наделённого особыми полномочиями. АНБУ могли не считаться с полицией – детищем клана Учиха, когда в Конохе начинались масштабные беспорядки. Когда причиной этих беспорядков становилась политика.

Она отвела взгляд, на миг закрыла глаза, призывая себя успокоиться.

А где-то там находился её сын. Исчезнувший и вернувшийся. Живой или воскрешённый. В объятиях Итачи…

Она стиснула кулаки, представив детали. Не могла смириться. Злилась на них обоих и ничего не могла изменить. Быть может, совершила ошибку, попросив именно Итачи. Если он так сильно любит Наруто, то может и не сдержаться, поставить его перед фактом. А Наруто никогда не отступал перед трудностями. Он считал Итачи одним из близких людей, одним из лучших друзей с самого детства. Наруто…

Она глубоко вдохнула, когда осознала то, что ускользало всю жизнь… Наруто всегда любил Итачи. Даже не зная этого, он всегда предпочитал его общество.

Она с одним из АНБУ – не капитаном – сорвалась с места, чтобы вскоре явиться перед Данзо – одним из королей оборотного мира.

Орочимару замолчал, когда зазвонил телефон Данзо. Тот словно очнулся, дёрнулся бы, если бы не свидетель, внимательно следящий за каждым его движением. Орочимару следил слишком тщательно. Ему казалось, что он не имеет права пропустить ни одной эмоции собеседника, чтобы понять, как он будет действовать дальше. Данзо – не подчинённая сторона, с ним приходилось считаться. Более того, у него самая мощная поддержка в виде того же АНБУ. Поддержка Конохи и всей страны Огня, но к кому АНБУ приходят за приказом? А промедление даже в секунду может столько дел натворить.

- Кого? – на миг повысил голос Данзо.

Орочимару прислушался, но не услышал ни слова, потому что негласный союзник отошёл к противоположной стене, кинув один взгляд на Орочимару, ставшего вдруг лишним.

- Хорошо, пусть подождёт в приёмной, - распорядился Данзо и нажал отбой.

Орочимару первым зашевелился. Кого бы ни схватили отряды на улице, он являлся важной шишкой, иначе с чего бы столько неприкрытых эмоций.

- Кто же должен подождать в приёмной? – первым заговорил он..

- Вы допустили значительный просчёт, из-за которого все оказались в таком положении, - развёл руками Данзо, - и ещё чего-то требуете? - он сел, заставил себя не нервничать, но не слишком-то получалось. – Скоро начнут задавать вопросы.

- Я знаю, что на них ответить, - без суеты пояснил Орочимару, выглядел в меру довольным. Вся эта ситуация его отчасти забавляла. Хотелось просто посидеть на возвышенности и понаблюдать. Но тогда он имел все шансы упустить важные ниточки из рук. – А вы, Данзо-сан?

- Хотите выставить меня своим сообщником, если запахнет действительно неприятным?

- Ну что вы, - легко отмахнулся Орочимару. – Я всего лишь забочусь о коллеге.

- Вашими заботами, Орочимару-сан, вся Коноха стоит дыбом, чуть ли не чрезвычайное положение объявлено. И вам за это отвечать.

Уткнутый палец не смутил Орочимару. Так же спокойно он парировал:

- По сути, вы правы. Мы в одинаковом положении. Но вы, как я посмотрю, не видите перспектив.

- И в чём же они?

- Узумаки Наруто больше не принадлежит своей семье. Он лишь на треть Узумаки Наруто. А кому он принадлежит?

Ожидание.

- Конохе? – попытался Данзо со скепсисом. Первый же напрашивающийся ответ.

- Нам, - снова высказал радикальную точку зрения Орочимару, - если всё правильно обставить.

- Очень хорошо, - собеседник расслабился. – Вы, я посмотрю, совсем не волнуетесь?

- Отнюдь. Меня положение в Конохе волнует не меньше вашего.

- И как же вы собираетесь действовать дальше? – спросил Данзо. – Ждать?

- Удобного момента, - уточнил Орочимару. – Кто сидит у вас в приёмной?

- Это шанс найти одну из ниточек, - Данзо отлепился от спинки стула. – И искать её выпало именно вам. Если у вас получится, то и я поверю в ваши безграничные возможности.

- Не бывает безграничных, Данзо-сан. Но есть Гендзюцу. В иллюзии гораздо больше шансов запутать противника и воспользоваться его растерянностью.

- В приёмной сидит Узумаки Кушина. Объясните ей, что вы сделали с её сыном, - не поднимая рук со стола, развёл ими Данзо.

- Вы наделяете меня особыми полномочиями, - предупредил Орочимару. – Даёте мне карты в руки. Не боитесь остаться за бортом?

- Не угрожайте мне, Орочимару-сан.

- О, нет. О каких угрозах идёт речь? Это всего лишь дружеский совет, - названный встал в предвкушении незабываемой встречи.

В следующую секунду в кабинете его уже не было. Он использовал все свои возможности, чтобы поскорее увидеть выражение лица Кушины. Оно будет мрачным, непримиримым, возможно, злым. Вся смесь чувств матери, ребёнка которой хотят пустить на органы. Но она не поднимет бунта, не бросится в бой, если не почувствует настоящей угрозы его жизни. И если она позволила схватить себя обычному патрулю, то хорошо знает, где находится Узумаки Наруто, и уверена в его прикрытии.