Запах Эдема (СИ)

В универ пришлось пойти в разных носках – одном сером в клетку, а во втором тоже сером. Но в полоску. А стараясь соблюсти шаткий мир, пришлось ещё и поделиться молочным продуктом – размораживать кролика, сдуру запихнутого в морозилку, было просто некогда.

«Ррряженка!» - восторженно мурчал котишко, и Жека очень надеялся, что жлобская кошака не устроит ему никакого сюрприза по возвращении…

С того благословенного дня, когда Женька открыл для себя Эдем на земле, каждое утро он начинал с вкушения свежих, а главное, полезных витаминов на чужом балконе. Нет, он не влезал внутрь, брал только то, до чего можно было дотянуться руками (пришлось, правда, принести табуретку с кухни, так как стоять на шатком кресле было ужасно неудобно), но и этого хватало: несколько листиков салата, укропчик, пара помидорок, блюдечко клубники. Такая мелочь, что соседи и не заметят! Да и вообще, нужно же делиться с ближним! К тому же вот у него самого, например, пропали остатки маслин прямо с кухонного стола, куда Трэмпу по причине его крошечного роста еще ходу не было - он еще и на табуретку выпрыгнуть не мог: повисал и качался на перекладине, своим видом напоминая волосатую креветку. Так что угрызений совести Женька не испытывал – тут маслины исчезли, там пучок петрушки, всё в природе уравновешено! Мохнатый наглый морд маслины не таскал, но куда они подевались, знал прекрасно. Только сообщать об этом своему хозяину, а лучше сказать, глупому сожителю, не собирался.

***

Примадонна была дамой скромной, очень ласковой и ненавязчивой, но пара недостатков имелась и у неё. Одним из них являлась нежная страсть к затачиванию когтей. Нет, само по себе это свойство, присущее всем кошачьим, порочным не являлось. Но вот уговорить кошачью леди делать это о когтеточку стало миссией, не выполнимой никакими томокрузами.

Леди, как и всякая женщина, имела своё мнение в вопросах о косметическом уходе за коготками, а потому проявляла дамское упорство и игнорировала все доски для подобных надобностей.

Ножка табуретки, косяк и дверца шкафа, как особо излюбленные места для стачивания когтей, страдали больше всего. Но были и другие – фантазия леди Донны была неистощима и даже оригинальна.

Примадонне не составляло труда по обоям добраться до самого потолка и поработать когтями над карнизом, где когда-то висел кокетливый ламбрекен, а теперь дырявая тряпочка, по цвету совпадающая со шторами. Влёгкую просачиваясь между стеной и мойкой, своенравная пушистинка могла притаиться за стиралкой, установленной на кухне, и звуками вызвать недоумённый страх, пошкрябав по задней стенке машинки.

Адам очень старался приучить свою любимицу к порядку, покупал и такие когтеточки, и сякие, поливал их валерьянкой и втирал кошачью мяту, прикладывал к приспособлениям пуховые трёхцветные лапочки и царапал ими по накрученным на доску верёвкам – но ничто не могло поколебать отрицательного мнения Донны о назначении предметов для заточки собственных когтей. Нет – и точка!

Адам смирился. В конце концов, это и её дом. Если в доме появляется животное, следует считаться с его правами на проживание! И надеяться, что его можно посадить в качестве плюшевой игрушки в уголочке, не приходится…

И шерсть, и разбитые вазы, и покорябаная мебель, и шум ночной порой... Проехаться под диваном или забежать на потолок - святое дело для здорового животного, так и считал хозяин Примадонны.

А ещё кошка, вызывая умиление, любила кутаться в скатерть, стоило начать убирать со стола. И теперь любимая скатёрка лежала на кухонном стуле, и мурлыкающая леди постоянно засыпала на нём…

Вот только, как заметил Адам, Донна стала больше есть, при этом нисколько не полнея. Наверно, энергию сбрасывает, когда его дома нет, догадался кошкин хозяин, бегает там или, опять же, по стенам лазит.

Примадонна, конечно, могла просветить своего подопечного, куда девается еда, оставляемая ей, но зачем питомцу знать лишнее?

Донна негодовала. Этот Верзила бесхвостый, что, не знает, что таких маленьких (Трэмп себе под нос мявкнул, что он уже большой) котят надо не два раза в день кормить, а не меньше четырёх? Конечно: и сам ест как попало, и дитёнка голодать заставляет! И Примадонна решительно ухватила котишку за шкирку и понесла его, безропотно поджавшего лапки, через балкон к себе. Маслины она и позже доест!

Там, в тиши кухни, она отпустила ребёнка (Трэмп тихонько мяукнул, что он уже взрослый) около мисочки с отварной печенью, приправленной овсянкой и зелёным горошком. «Самая здоррровая еда, - мурлыкнула Донна, - спррравишься?», с сомнением оглядела она тощую мелочь и пузатую миску. «Запрррсто!» - влезая в мисочку с лапами, отозвался Трэмп. И справился.

Нести назад весьма потяжелевшего котейку было нелегко. Но истинно материнская сущность никуда не пропала вместе с утраченной возможностью иметь деток, и Примадонна тащила дрыхнущего малыша обратно, а потом долго вылизывала спящую мордашку, перемазанную вкусной кашей.

Маслины после этого показались ей нормальной платой.

***

Как-то после особо жарко-душной ночи, пропотевший и перемазавшийся в какой-то непонятной субстанции, Евгений полез в душ и обнаружил, что, конечно, полотенце никто принести и повесить в ванной не соизволил, всё, что тут было подходящего – пушистый белый халат из микрофибры. Женя надел его на мокрое тело, прошел в комнату, чтобы взять в шкафу полотенце, и, вытирая голову, направился на балкон, захватив по дороге мобильник. Там закинул полотенце на веревку и, заметив сбоку движение, резко повернулся. Обычно, прежде чем выйти, он очень тщательно следил за тем, чтобы на соседнем балконе никого не было, и если слышал оттуда хоть малейшие звуки – не высовывался из комнаты.

***

С тех пор, как больше не нужно было спешить по утрам в универ, Адам взял за правило завтракать на балконе в своем маленьком оазисе. Он присаживался на беговую дорожку, которой он наконец-то начал с утра пораньше пользоваться по назначению, ставил на пол поднос с завтраком, наслаждаясь утренним чистым воздухом, прихлебывал кофе и жмурил глаза от удовольствия. Он откусил кусок пирога, и тут какое-то движение прямо по курсу привлекло его внимание: впервые за два года он кого-то увидел на соседнем балконе. Ад встал с дорожки и, сделав пару шагов, оказался возле совместного с соседями оконного проема.

***

Увидев перед собой невесть откуда взявшееся очкастое пугало в растянутой футболке, Женька вскрикнул и схватился за отвороты своего халата. Пугало заблеяло что-то невнятное и протянуло руку с обкусанным куском пирога.

Адам захлопал глазами и в восхищении уставился на явившегося перед ним ангела: перед взглядом всё плыло в неопределенном белом мареве, которым был укутан ангел. Невысокая стройная девушка была прекрасна неземной красотой: светлые чуть влажные волосы до плеч блестели под поцелуями солнечных лучей, невероятно длинные, пышные черные ресницы прикрывали дивные серо-зеленые глаза, а темные бровки красиво изгибались над ними, точеный носик и пухлые, слегка приоткрытые губки дополняли картину. Правда, брови были, может, слегка густоваты, как для девушки, хотя, что он в этом понимал? Она ж из душа вроде только, вон халат на ней банный, значит, не успела еще толком в порядок себя привести.