Снежная пыль (СИ)

— Механизм для подымания воды? — чуть наклонившись, шёпотом спросил Арес у Дайки. Тай посмотрел на него озадаченно и просто пожал плечами. Вода в крепость привозилась в виде кубов льда, и ремесло ледщика считалось одним из опаснейших и тяжелейших, поэтому занимались им только расмы. Сперва лёд кололи, а после наполняли им огромные чаны, под которыми горел огонь, и только после вода по термам подавалась в ванные комнаты. А тут целый, самостоятельный механизм… Арес задумался: а ведь Бьёрн построили даже не ромеи.

— Проще говоря, мальчишку придётся взять с собой, — подвёл итог Ждан, то ли взаправду, то ли притворно тяжело подымаясь со своего места.

— Я согласен! — опередив любые попытки других варзов завязать спор на эту тему, выкрикнул Неясми. — Я обещал брату вернуться за ним, так что прошу, — мальчик с надеждой и мольбой посмотрел в глаза своему вождю, — Великий сай, позволь мне пойти с вами.

— Тело твоего брата в соседней комнате, — небрежно бросил Ждан. — Так что единственная причина, по которой тебе стоит возвращаться в карарес, — это долг арда перед своим племенем.

— Тело? — прошептал мальчик, всполошённо вскинувшись. Только крепкие руки Занса удержали юного энареи на месте, не позволив ему, запутавшись в покрывале, рухнуть на пол.

Арес бросил на тайя предупреждающий взгляд: да, времени на препирательства действительно не было, однако Ждан поступал уж слишком кардинально, буквально взвалив на ребёнка эту нелёгкую весть. Просто Ждан был воином старой закалки — вот что мысленно напомнил себе вождь, дабы не поддаться вполне справедливому негодованию. Ранее разрозненные ардские племена жили не столь сытой и повседневной жизнью. Они кочевали с места на место, отвоёвывая новые территории для себя и своего скота, так что и энареи в те тягостные времена были более закалёнными. Но вот уже второе зрелое поколение этих юношей, опекаемых варзами, росло в заботе и достатке. Незачем обращать прошлое в явь, как и не было необходимости в том, чтобы взращивать в хрупком юношеском сердце побеги мести.

— Чёрный Паладин убил твоего брата, энареи, — проигнорировав красноречивый взгляд вождя, продолжил Ждан. Не то чтобы он не жаловал сайя или не доверял ему из-за его молодости и неопытности, просто нынешнее племя, по мнению тайя, который помнил и более суровые, но не менее благодатные для ардов времена, было слабо духом, а оттого слабел и весь ардский народ.

— Он бросил его тело к ногам нашего вождя, словно кусок мяса псу. Неужели ты оставишь это так, бессмысленно и безнаказанно?

— Ждан! — Арес всё-таки не стерпел, грузно подымаясь. При всём его уважении, старик не просто перегибал палку, а откровенно настропалял энареи, играя на его чувствах. Если кто и был повинен в смерти Нави, так это не только Чёрный Паладин, но и он, нёсший ответственность за каждого энареи своего карареса, но не защитивший ни одного из них.

— Слушай сюда, энареи, — Занс присел напротив мальчика, пытаясь сквозь занавес густых тёмных волос рассмотреть выражение опущенного лица мальчишки, — никто не будет осуждать тебя за слёзы или родственные чувства. Так что, если хочешь увидеть тело брата, я отведу тебя к нему.

— Не хочу, — буркнул Неясми, упрямо отворачиваясь. — Я проведу вас термой, и этого будет достаточно для такого, как я. Пока что достаточно. К тому же я верю, что смерть брата не была бессмысленна. Я, — мальчик резко вскинул голову, и предательские слёзы таки потекли по его разрумянившимся от волнения щекам, — знаю Нави, и он никогда бы не осушался меня, если бы на то не было веской причины.

— Ребёнок, — недовольно цыкнул Ждан, отворачиваясь.

Арес был хорошим вождём, но всё же мягкотелым. И этой мягкотелостью он заражал остальных. Этот расм, который глава дозорного отряда, что сейчас, словно наседка, хлопотал вокруг энареи. Сам мальчишка, которому было плевать на собственную честь, а ведь, помнится, раньше энареи имели крутой нрав, соперничая друг с другом за право делить ложе с вождём или же тайем. Даже Роксан, который как нельзя лучше с его стальным характером и хладным умом подходил на роль ардара, и тот повёлся на обходительные речи молодого вождя. Отмеченный одним из многоликих, а теперь ещё и супруг Сейри — увы, Ждан уже был слишком стар для того, чтобы открыто бросить вызов столь влиятельному арду. Оставалось только кусаться исподтишка, надеясь, что когда-нибудь молодой вождь поймёт и исправит свои ошибки.

— Хорошо, — выдохнув, ответил Арес. — Проведёшь нас, Неясми, но обещать, что в пылу сражения смогу защитить тебя, я не стану.

— И не нуж… — начал было мальчик, но его перебили, нагло нахлобучив на голову край покрывала.

— Я дам такое обещание, Великий вождь, — выглядывавший из-под полога энареи мог видеть только широкую спину выступившего вперёд воина. Расм, до этого пугающий своим грозным обликом, возвышался перед растерянным и беззащитным мальчиком словно щит, готовый принять на себя любые удары.

Неясми было больно от самой мысли, что его младшего брата, того, о ком он сам заботился всю свою жизнь, больше нет. Они, глупые мальчишки, мечтали о том, что их выберет один варз, которого они будут любить всем сердцем и о детях которого будут заботиться, но теперь этой мечте уже не сбыться. Он потерял не просто брата, а часть себя. Раны болели и кровоточили. Хотелось просто сжаться в комок в этом тепле, закрыть глаза и больше никогда не просыпаться. Возможно, в своих снах они с Нави снова были бы вместе, дурачась и смеясь, радуясь жизни и мечтая. Неясми так бы и поступил: веки были тяжёлыми, глаза щипало, а всё тело словно налилось тяжёлым металлом, однако расм грубо выдернул его из уютного гнезда, не позволив провалиться в сладкую дрёму, и куда-то понёс на руках.

— Ты сильный мальчик, энареи. Так будь же сильным не только по жизни, но и перед ликом смерти. Душа твоего брата не сможет предстать пред многоликими, если не указать ей путь. Ты же знаешь погребальную песнь?

Вздохнув и ещё сильнее вцепившись в широкие плечи расма, Неясми кивнул. Этот сколот не оставил ему выбора, но мальчик был вовсе не против.

— Слишком узко, Великий сай! — перекрикивая свистящий ветер, прокричал адепт, спешно прикрывая мокрую голову капюшоном. — Даже я смог пролезть в эту терму с трудом.

Арес нахмуренным взглядом окинул молодого адепта: не то чтобы худой, просто жилистый, но определённо порядком мельче его отборных воинов. Метель разбушевалась не на шутку, полностью закрывая обзор, что вроде как было ардам на руку, но при этом сбивая с ног своими мощными порывами и моментально засыпая снегом. Уже сейчас сугробы доходили ему, довольно высокому мужчине, до средины бедра, а мороз только крепчал, грозя яростью ударить оземь сразу же, как только на небе расступятся тучи. Была ли эта метель знамением? Как знать. Более вождя сейчас волновало то, что пусть арды и были крепки здоровьем и выносливы телом, но им предстоял путь сквозь студёную воду в кромешную тьму, а после отчаянная схватка с сильным врагом. И похоже, большой отряд ему за собой не провести.

— Придётся идти налегке, — Роксан, кутаясь в плотный плащ, подошёл к вождю со стороны. — Или всё же брать карарес штурмом.

— Неясми! — крикнул Арес, оборачиваясь. Укутанный в шкуры, словно новорождённый, мальчишка вздрогнул, но взгляд на него поднял. Взгляд, полный решимости и лишённый даже тени тоски. Нет, грусть и пелена ещё не высохших слёз в нём были, но и страха или же отрешённости больше не было. Путный расм получился из некогда неумелого полукровки Занса, которому во время спаррингов вечно больше всех прилетало от более зрелых адептов. Смог ведь мальчишку в чувство привести, да и сам энареи оказался не столь беспомощным, как считал не только Ждан, но, признаться, и он сам. Может, и в Сейри он так же не разглядел чего-то важного…

— Что скажешь? Сможет мой отряд пройти по этой терме или же нет?

— Ползком! — подойдя почти вплотную, что есть силы прокричал мальчик. — Но оружия, правда, много не пронесёте. Тесно там, и воздух очень тяжёлый.