Третий муж герцога Литерского (СИ)

- Ну, тебя никто не выгонял из замка, - улыбается граф.

- Пусть будет так, - неохотно соглашается Эжен, - но зачем тебе это было нужно.

- Пустяки, - морщится Кисиль, - свадьба сорвана. Подорван авторитет короля, лояльность герцога под большим вопросом. Никак не прореагировать на случившееся король не может. Знать просто не позволит.

- И все?

- И все, - соглашается Кисиль, - До этого я уже много сделал. Это был просто завершающий штрих. Знаешь, ведь никто не воспринимает младшего мужа всерьез. А вот слова, оброненные здесь, сказанные слишком громким шепотом там, они имеют бесконечную силу.

- Понятно. А почему нельзя было просто сымитировать побег? – спрашивает задумчиво Эжен.

- Сомневаюсь, что ты согласился бы мне подыграть. Все было слишком готово, а ты слишком ненадежен, - ответил Кисиль, смотря Эжену прямо в глаза.

- Почему это ненадежен? – злится Эжен.

- А почему ты не подождал три месяца, как договорился с герцогом? – парирует Кисиль.

- Тори сказал…

- Не смеши меня, - фыркает Кисиль, - тебе не пять лет, чтобы делать, как сказал служка.

Это сильный и больной удар. Но, увы, только, правда.

- Зачем ты мне все это рассказываешь? – раздражается Эжен.

Его жизнь начала принимать вполне мирное течение. А они, еще не приехав, разрушили все в одночасье.

- Риэль говорит, что я задолжал тебе правду, - беспечно бросает Кисиль.

- А ты так не считаешь?

- Людям не всегда нужна правда. Иногда легче жить, не зная всю эту подоплеку. Счастливое неведение.

- Я знал тебя другим. Все маска?

- Я бываю разным.

- Что ж, я опоил коня. Еще я должен печатку, верно?

Поход за печаткой – своеобразный перерыв. Эжену больно. Он знал все это из дневника Тори, но услышать, оказалось, еще больнее. Значит ли это, что они небезразличны ему?

Он роется в мешке Тори, который так и не смог выкинуть. Мешок лежит в самом темном углу, прикрытый рваными тряпками и Эжен всегда старался не смотреть в этот угол. Пока он роется, из мешка выпадает дневник. Эжен берет его аккуратно, двумя пальцами и убирает обратно.

Печатка оттягивает руку непонятным весом.

- Вот, - Эжен не передает ее из рук в руки, а оставляет на столе.

Никто не прикасается к печатке. Риэль, покачав головой, встает и подходит к Эжену. Обнять себя Эжен не дает, чуть отодвинувшись.

- Сны, - шепчет он, - Сны были правдой?

- Я всегда был честен, - улыбаясь, отвечает Риэль, заключая, наконец, Эжена в объятия.

Объятия длятся буквально пару секунд. Риэль тут же возвращается на свое место.

- Мы, правда, неважно начали, - говорит Эддрик, - но можно попробовать заново. Разреши пригласить тебя на свидание?

- На свидание? – усмехается Эжен.

- Да.

- Я…

Договорить ему не дает поднявшийся с места Кисиль.

- Не отвечай. Подумай. Завтра, в кофейне «Розовый дом», в семь.

Они выходят, не попрощавшись. Печатка остается лежать на столе.

Утро начинается около восьми. Достаточно поздно для Эжена. На кухне сидит Кисиль. Перед ним тарелка с выпечкой.

- Что ты здесь делаешь? – невежливо спрашивает Эжен.

Кисиль выглядит до противного бодро. Одет красиво, причесан аккуратно. Эжен смотрит на его распущенные волосы, вольную рубаху с широким воротом и белые брюки совершенно неподходящие для кухни Эжена.

- Принес булочки. Чаем угостишь?

Эжен улыбается этому беспечному веселому тону.

- Угощу. Никто не обиделся, что ты ушел один?

- Нет. Они еще не в курсе, - хитро улыбается Кисиль.

- Итак? – спрашивает Эжен, не представляя, зачем пришел Кисиль.

- Я вижу, что ты сердит на меня. Сильнее, чем на Эддрика и Риэля. Хочу исправиться?

- С чего вдруг такая любовь, Кисиль? То, что мы случайно встретились, ни к чему вас не обязывает.

- Почему ты не веришь, что мы искренне хотим попробовать наладить отношения? Никто не говорит про секс и свадьбу.

- А общение? Зачем оно? Вы уедете не сегодня, завтра. Все пустое. Вы только теребите привычный мне уклад, - Эжен сам не замечает, как начинает кричать.

- Мы можем увезти тебя с собой. - Кисиль одним слитным движением оказывается рядом, - Туда, где у сильного мальчика Эжена будет прочная опора.

- Где же была эта опора все это время? – бурчит Эжен, позволяя Кисилю себя обнимать.

- У Тори были все указания.

- Тори не посчитал нужным мне рассказать. Он забеременел, а потом умер, - рассердился Эжен.

- Я не мог предвидеть такое. Да и Тори клялся мне, что никакого секса не будет. - пожал плечами Кисиль, - Как я должен был тебя искать, позволь узнать?

- Правда, что ты любишь только Риэля?

- А это тоже написано в дневнике Тори?

- Да. Я хочу правду, а не спасительную ложь.

- Я люблю Риэля. Но Эддрика я тоже люблю. Что там такого было написано?

- Что ты смотришь на Риэля с обожанием, - неохотно говорит Эжен.

Кисиль обхватывает лицо Эжена ладонями.

- Риэль был чудом для меня. Он мимоходом творил чудеса. Карумия не взращивает магов. Они если и есть, то прячутся в подполье, скрывая свои способности, как самую ужасную заразу.

- Почему так?

- Так уже давно, - пожал плечами Кисиль, - А Риэль… однажды у меня не задался день. Уже и не помню почему. Риэль пришел ко мне и попросил улыбнуться. Я улыбнулся ему, а он выпустил бабочек с ладони. Я смотрел, а они все летели и летели, заполняя комнату сочными красками. Заставляли меня улыбаться.

- Понятно, - кивает Эжен.

- Будешь? – Кисиль протягивает Эжену булочку.

Сдоба еще теплая и мягкая. Эжен тянет руку, но Кисиль подносит булочку ко рту.

- Я не умею любить с первого взгляда, Эжен. Но ты мне нравишься. Давай попробуем?

- Ради кого ты так прогибаешься? – задумывается Эжен, - Простая симпатия не стоит твоих усилий, граф.