Вперед и вверх! (СИ)

- Как твой папа, - с нежностью улыбнулся отец, - бывали дни, когда он возвращался с работы и не мог даже говорить. Я брал его на руки и нёс в спальню. Там раздевал и укрывал одеялом, зная, что в шесть утра он вскочит, чтобы унестись на работу, оставив меня с маленькими сыновьями. Я люблю его, Лукас. Трудно любить, не получая отдачи за свои старания, но я всегда помнил, что это мой омега, который подарил мне свое сердце, подарил детей. Я знал, что он нуждается в моей заботе и помощи, и тоже в глубине души… где-то очень глубоко любит меня.

Отец говорил так мягко, с такой мечтательной улыбкой, что Лукасу стало неловко. Он прав. Он действительно из любви к папе терпел его опасную работу, его постоянное отсутствие и невнимание. И ни разу не пожаловался. Они прожили шестнадцать лет, прежде чем папа оставил работу, отец практически в одиночку занимался их с ДиДжеем воспитанием. А ведь он альфа.

- Эдисон любит тебя, он отец твоей дочки, ты уверен, что хочешь разбить ему сердце?

Лукас дрожал. Отец говорил правду. Но у Лукаса была своя правда:

- Ты бросил шоу ради папы. Ты бросил! Потому что любил его. Я уверен, что папа всегда ощущал твою поддержку и всегда мог рассчитывать на своего сильного и надёжного альфу. Я же попросил Эда отказаться только от проекта, который финансирует Макс Керлинг. Попросил из-за того, что тот пытался за мной ухаживать и настраивал Эда против меня. Но он отказал мне! Папа, ты бросил целое шоу, а Эд не поступился этим проклятым проектом! Вместо того, чтобы оградить меня от навязчивого поклонника, он обвинил меня в измене!

- Что за Керлинг? Это альфа? - нахмурился и сжал кулаки отец.

- Да, альфа. Лучший друг Эдисона.

- Нихера не понимаю! Значит, Прайм ни при чём?

- Конечно, нет!

- И ты с ним не встречаешься? - подозрительно уточнил отец.

Лукас с тоской посмотрел в окно, где на мокрой от росы лужайке стоял байк Рида.

- Встречаюсь, - признался он, - с сегодняшней ночи.

- Что это значит?

- Рид предложил мне стать его омегой.

- И ты, конечно, согласился! - обвинил отец. - Будучи замужем, ты согласился встречаться с другим альфой.

- Папа!

- С альфой, о котором совсем ничего не знаешь? - добавил он, а Лукас, вспомнив о фотографии в бумажнике Рида, закусил губу.

- Прайм хороший, добрый. Он рисковал жизнью, чтобы спасти собаку. И спасал нашу школу. Он приехал за мной, когда у меня на дороге сломалась машина. Даже папа разрешил ему ухаживать за мной…

- Он сказал тебе, что был женат? - спросил отец. Лукас покачал головой.

Рид был женат. Это не просто омега. Не брат, не любовник. Черт, это его муж. Муж!

- Рид женат? - не своим голосом спросил Лукас.

Неужели этот омега бросил его? Бросил Рида? Серьёзно?

- Был женат, - отрезал отец, - его омега погиб. Когда я встретил этого парня, он умирал. Никто этого не видел, но за полгода до этого твой папа бросил меня, и я знал, как выглядит умирающий без пары альфа.

- О боже! - ужаснулся Лукас. Бедненький Рид, как же он пережил все это? Лишиться родителей, а потом и мужа!

- Лукас, - строго сказал отец, - прошу тебя, оставь Прайма в покое. Ты понятия не имеешь, что такое альфа, потерявший омегу. Если не веришь мне, спроси у Дэна.

- Я… не понимаю. Рид не говорил мне ничего. Но он попросил меня стать его омегой. Это же что-то значит? Он забудет того, умершего? Он может меня полюбить?

- А ты? Ты сможешь его любить, Лукас? - криво усмехнулся отец. - Последние три года Прайм собирал свою жизнь по кусочкам. Думаешь, я не видел, как он смотрит на тебя? Но если ты разобьешь его сердце, то Прайму хана. Я не хочу потерять своего помощника и друга. Так же, как не хочу, чтобы страдали Эд и моя внучка.

- А обо мне ты подумал, пап? Чего хочу я, тебя хоть немного волнует? - с обидой воскликнул Лукас.

- Ты, твои братья и Арди - вы всегда для меня на первом месте, - ответил отец, - я же альфа, я люблю вас, и отвечаю за вас.

Лукас смотрел в глаза отца и ощущал бессилие. Его не переспорить, не переубедить. Он по-своему прав. Вот только у Лукаса своя правда, другая, не такая, как у отца!

- Чего ты от меня хочешь, папа?

- Я позвал Эдисона, - сказал отец, прислушиваясь, - а вот и он.

Лукас тоже услышал шум колес за окном, а потом увидел в окно знакомую «тойоту» мужа.

- Поговори с ним, - потребовал отец, - надеюсь, у вас хватит ума разобраться в своих отношениях.

Лукас вздохнул.

У них в гостиной игрушки валялись везде. У Харперов же они были аккуратно расставлены по полкам. На одной полке были неваляшки и зайцы, на другой - детские книжки, на третьей - немыслимая древность - виниловые пластинки со сказками. Кроме Миечки у Илая и Дэна было двое внуков от среднего сына. Двойняшки, альфа и омега. Илай обожал возиться с ними и читать им любимые сонеты.

- Арди! - Дэн распахнул объятья. - Я тебя ждал. Располагайся. Хочешь чаю?

- Если можно, кофе, - попросил Арди, - дома Лукас меня пасёт.

- И он прав. Я сварю кофе, но ты должен пообещать, что дома его пить уже не будешь.

Арди закатил глаза:

- Обещаю, так и быть. А где Илай?

- С Диком и малышами в парке.

- Это хорошо, - Арди поглядел на часы. Он оставил Мию и Нани под присмотром няни, чтобы ненадолго сгонять к Харперам, пока Блэйка нет дома.

- Ты хотел поговорить о Лукасе и Эде? - спросил Дэн, ставя на столик поднос с кофейными чашечками и вазочкой с печеньем.

- Нет… да. И о них тоже, - по-правде, Арди давно уже устал переживать на эту тему. Лионель был первой ласточкой. Рид - последней. Арди было проще и спокойнее, когда Лукас был замужем за тихим, доброжелательным Эдисоном. Всем было проще. Но проще совсем не значит, что лучше.

- И что ты об этом думаешь?

У Дэна совсем седые виски. Уже давно, очень давно. А Блэйк начал седеть совсем недавно.

- Лукас настроен решительно, - вздохнул Арди, - поверь, я сделал все, что мог, чтобы помирить их. Но Эдисон не хочет идти на компромисс.

- Понимаю. Мы с Илаем пытались его убедить работать поменьше, но этот проклятый Фаулер! Он пользуется безотказностью Эда, его умом и талантом. Знаешь, сколько у него своих разработок? Ни одной! Но на него работает целый штат неизвестных, но даровитых ученых. И каждый стремится обойти остальных.

- Эд лидирует, правда? - улыбнулся Арди.

- Да, - с затаенной гордостью улыбнулся Дэн.

- Нисколько в нём не сомневался.

Дэн рассмеялся.

- Я надеялся, что наши дети будут счастливы. А ты знал, правда? Ведь знал, что так будет?

Арди пожал плечами. Он и сам надеялся. Надежда вообще глупое, иррациональное чувство.

- Ты же у нас чертов экстрасенс! - добавил Дэн.

- Мне не по себе от всего этого, - признался Арди, - когда Лукас сказал, что ушел от Эда, я не спал всю ночь. А вчера пришлось рассказать Блэйку, и он пришел в ярость.

- Это просто развод, Арди, - Дэн сжал руку омеги, - никто не умрет. Я восемь лет жил с женщиной, с которой мне не о чём было поговорить.

- Мог бы не напоминать, - усмехнулся Арди, - я три года провел с мужиком, который потом прислал мне приглашение на свадьбу по почте.

- Мы оба ошиблись.

- У Лукаса новый роман, - признался Арди.

- У Эда перспективное предложение о работе за пределами Англии. Но мы с Илаем хотим видеть внучку.

- Конечно, - кивнул Арди, - значит, ты не осуждаешь меня?

- Вовсе нет. Так что там с Блэйком? Ты ведь хотел поговорить о нём?

Арди, кивнув, покосился на кофейник.

- Можно мне еще кофе? Что? Я обещал, что не буду пить его дома, а здесь - не обещал.

Дэн прикусил губу, чтобы не рассмеяться, и кивнул, разрешая ему налить себе кофе. Арди с наслаждением хлебнул крепкий напиток.

- Блэйк выздоравливает. Он еще не очень хорошо ходит, но торопится вернуться к нормальной жизни. Сегодня он на работе.

- Прекрасная новость!

Арди скептически пожал плечами. Он думал, что день, когда его альфа полностью восстановится, станет самым счастливым днем в его жизни. Но чем больше сил становилось у Блэйка, тем тягостнее становилось на душе у Арди. Блэйку хотелось все делать самостоятельно. Он соскучился по общению и откровенно наслаждался им. Он хотел снова быть настоящим главой семьи, главой школы альпинизма, быть альфой-отцом своим детям. Он хотел ходить, бегать, тягать штангу, водить машину. Арди понимал, как бессовестно и нечестно с его стороны пытаться задержать его в постели и инвалидном кресле. Но он ничего не мог с собой поделать. Их с Блэйком маленький, уютный больничный мирок разбивался, ломался, словно скорлупа, выпуская выздоровевшего альфу в привычный для него мир. Арди должен был радоваться, но он не мог.