SEGUI IL TUO CUORE (ЛП)

Хаммел взглянул на него в некоторой растерянности.

Блейн уже сделал ему подарок в этот день.

Великолепный шёлковый шарф небесного цвета от Blueberry, стоивший, должно быть, кучу денег.

Он никак не ожидал от него ничего другого и, по правде сказать, эта маленькая коробочка почему-то заставляла его немного нервничать.

Там ведь не могло быть кольцо, верно? Подумалось ему невольно, но он тут же обозвал себя идиотом за эту совершенно неуместную мысль.

Видя, как взволнованно Блейн наблюдает за ним, он поспешил открыть коробочку и....

О, боже, это было восхитительно!

Внутри лежал браслет.

Курт взял его в руки, чтобы рассмотреть лучше.

Элегантная цепочка белого золота заканчивалась подвеской, которая, на самом деле, представляла надпись, гласившую: «Courage».

Курт смотрел на неё, не в силах отвести взгляд.

Это слово было важным для него.

Может быть, потому, что именно в этом он нуждался, чтобы справиться со всем, что на него навалилось: авария Себастиана, его отодвинутая на неопределённый срок карьера, проблемы с Мадлен и остальное.

Он чувствовал, что это его.

Действительно его.

– Что? Тебе не нравится? – спросил Блейн, обеспокоенный его реакцией.

– Нет. Нет. То есть, да… Конечно, он мне нравится, он просто бесподобен, – сказал Курт, не замечая, что начал плакать.

– Давай, я помогу тебе его надеть, – сказал тогда уже более спокойно Блейн, протягивая руку, чтобы взять браслет обернуть вокруг его запястья.

И Боже! От одного только лёгкого прикосновение этих рук Курта бросило в жар.

– Отлично. Раз браслет тебе понравился, я чувствую себя щедрым и хочу сделать тебе ещё один подарок. Проси что угодно, и ты получишь это, Курт.

– Хм… даже если попрошу ламу? – сострил тот.

– Конечно. Возможно, мне понадобится немного времени, чтобы всё организовать, но это можно сделать. Если хочешь ламу, будет тебе лама.

Курт понял, что Блейн не шутит. И решил сам быть честным с ним.

– Я хочу тебя. Постоянно, – сказал он поэтому.

– Тогда я твой, Курт, – прошептал Блейн.

И других слов не требовалось.

Потому что Курт уже целовал его, и это был поцелуй, в котором слишком много зубов и языка, влажный и беспорядочный, и совсем немного отчаянный, и Блейн застонал дрогнувшим голосом в рот Курта, раньше чем сумел остановиться, потому что, блять! это всегда было так прекрасно!

Блейн облизал контур губ Курта и улыбнулся, когда почувствовал, как тот попытался отстраниться.

Рука Блейна в волосах вынудила его остаться, и будь он проклят, если намеревался противостоять ему хоть в малейшей степени.

Необходимость дышать заставила их оторваться друг от друга в какой-то момент, и Курт собирался что-то сказать, но его мозг полностью потерял способность к мышлению, когда он ощутил жаркие прикосновения языка Блейна, который прокладывал влажную дорожку от челюсти до его шеи, останавливаясь затем в хорошо известном ему чувствительном местечке и начиная покусывать нежную кожу, немедленно целуя и зализывая.

Он почувствовал спиной холод и удивился, когда только Блейн успел снять с него рубашку.

Впрочем, Курта это не сильно волновало, потому что его руки были уже под футболкой, на спине Блейна, впиваясь ногтями с такой силой, что тот застонал в голос.

Блейн поднял руки, и его футболка исчезла, и – чёрт чёрт чёрт – его кожа была настолько горячей против немного более прохладной Курта, что каждый раз это сводило с ума, когда они касались одна другой.

Голова Курта откинулась назад, когда язык Блейна спустился ниже, принимаясь с жадностью дразнить его сосок, в то время как он почти задыхался от ощущения давления руки Андерсона на выпуклость в его брюках и горячее дыхание Блейна на его коже кружило голову, и – Боги небесные! – он практически готов был кончить, но не хотел.

– Дерьмо! – воскликнул Курт, потянув Блейна с силой вверх за предплечья.

– Ммммх? – спросил тот с некоторой нерешительностью, пока возился с ремнём и молнией брюк Курта. – Хочу, чтобы ты меня трахнул, – продолжил он затем. – Пожалуйста, Курт, – Блейн покусывал нижнюю губу Курта после каждого слова. – Пожалуйста. Блять, не заставляй меня умолять.

Курт протяжно застонал и припал лбом ко лбу Блейна.

Чья рука всё ещё была между ними, несильно, но настойчиво массируя поверх джинсов, а его губы касались каждой части тела, до которой он мог дотянуться.

Курт мягко подтолкнул его в сторону стола, одной рукой удерживая за бок, в то время как другая всё ещё блуждала на спине Блейна, прижимая его и помогая отвечать на движения его бёдер, отчего оба стонали ещё больше.

Блейн лизнул его под ухом, и Курт вздрогнул.

– Повернись, – сказал он, касаясь губам его кожи, прежде чем уйти за смазкой и презервативами.

Когда он возвратился, увидел, что Блейн повиновался и уже полностью освободился от одежды, точно так же, как это сделал Курт, избавившись от брюк по пути в свою комнату.

Курт подошёл ближе, пока не прижался к спине Андерсона, устроившись между его раздвинутыми ногами.

Он открыл тюбик смазки и вылил на ладонь щедрую дозу, согревая её.

Затем другой рукой он провёл вдоль спины Блейна, нежно поглаживая изгиб в её основании, прежде чем слегка ущипнуть кожу на крепкой заднице.

Одним пальцем он осторожно ласкал круговыми движениями вокруг входа снова и снова, и снова, пока Блейн не задрожал совершенно бесконтрольно против деревянной столешницы.

Курт положил руку на основание его поясницы, а затем тихонько надавил указательным пальцем, проникая внутрь отверстия Блейна, пока тот не всхлипнул слабо из-за дискомфорта и лёгкого жжения, возможно.

Но вскоре он подался немного навстречу вторжению.

– Больше, – глухо прорычал он.

Тогда второй палец Курта скользнул внутрь, и он начал поворачивать их, стараясь расширить вход и позволить привыкнуть Блейну, который продолжал насаживаться на его пальцы.

Курт наклонился вперёд, чтобы оставить поцелуй на его спине, двигая пальцами внутрь и наружу медленно, очень медленно.

Блейн испустил крик, перешедший, затухая, в стон.

– Блять, бо… больше!

– Терпение, видимо, не одна из добродетелей, которыми ты обладаешь, да? – съязвил Курт, касаясь губами его спины, чтобы поймать капельку пота, скользившую вдоль позвоночника Блейна.

– На данный момент всё, чем я обладаю – это весьма болезненная эрекция и чертовское желание тебя внутри, поэтому, прошу, просто трахни меня, и всё, – проскулил Блейн, увеличивая размах движений.

Курту не нужно было это повторять.

Он вынул из него пальцы и взял презерватив.

Следовало всерьёз подумать о том, чтобы держать запас смазки и презервативов и на кухне тоже, потому что они уже в третий раз делали это там – на этом столе или на одном из стульев.

И уже тот факт, что подобная идея родилась у него, для кого кухня была одним из священных мест, где он никогда бы не занялся сексом с Себастианом, демонстрировал, насколько он стал зависим от того, что было между ним и Блейном. Чем бы оно ни было.

Он открыл упаковку презерватива скользкими и дрожащими пальцами, так что ему потребовалось целых три попытки, чтобы раскатать его полностью на всю длину, и затем взял Блейна за бёдра, чтобы отодвинуть немного от стола, на который тот опирался.

Андерсон взглянул на него через плечо и слегка кивнул в знак согласия, сжимая руками край стола.

Курт нажал головкой члена на отверстие Блейна, и его глаза закрылись, а дыхание участилось, когда он проникал в него, сантиметр за сантиметром, пока не оказался внутри полностью, прижимаясь вплотную всем телом к спине Блейна.

Раздался надрывный стон, хотя было неясно, кто из двоих издал его, и одной рукой Курт обхватил Блейна за талию, другой одновременно сжимая до боли его пальцы, вцепившиеся в край стола.

Курт отвёл бёдра назад насколько мог медленнее, хотя, было не очень ясно, с чего ему церемониться, когда было очевидно, что желание Блейна быть оттраханным почти превосходило его собственное желание трахнуть его.