Во что поверит сердце (СИ)

Кнут прошелся по лицу, отбивая желание говорить. Я только повернулся так, чтобы кнут чаще приходился ударом на корсет, чем на открытые места, и вздрагивал, когда он задевал уже рассеченную кожу, я ждал, пока Учитель выдохнется, но, видно, сам отключился раньше. Благо, что регенерация у нас быстрая, через час, когда я очнулся, все уже почти заросло. Только боль все равно пузырилась под кожей словно кипяток.

Учитель стоял надо мной в ожидании, когда я открою глаза.

- Вставай, урод!

Я поднялся, и первый раз посмотрел в глаза Учителя с ненавистью. Я не понимал, за что меня наказали, а если это не наказание – значит, издевательство.

- Что ты так на меня смотришь? Словно не понимаешь, за что…

Я отвернулся от него и молча шагнул в сторону комнаты с домашним водопадом, засохшая кровь неприятно стянула кожу.

- А ну стой!

Он сзади схватил меня за плечо и тут же мои клыки вцепились ему в запястье.

- Кусаться! Тварь! – удар сшиб меня с ног, и магия придавила к полу. - И это вместо того, чтобы вымаливать прощение! Ну что же, бешеным псам надевают намордники, и ты дождался! Встать!

Магия сама подняла меня с пола. Учитель, увидев ненависть в моих глазах, заскрежетал зубами.

- А я еще думал, одевать или нет! - и мне на лицо легла легкая как паутинка ткань, пропитанная магией, - теперь ты не укусишь никого, три раза в день ты сможешь снять ее на полчаса, чтобы поесть, если опять ее не наденешь, проклянешь свою жизнь. Понял?

Я не удостоил его ответом, мне было все равно, единственный чиэрри, которому я верил, больше не был для меня другом. Да, я считал его другом. Смешно. Чиэрри не имеют своих чувств и не должны чувствовать дружбу, а я почему-то…

И я закрылся, закрылся наглухо в своих чувствах, закрылся так, что стало физически больно, словно одиночество высасывало мои собственные силы. Все тело мелко и противно затряслось, холод сковывал каждое движение, но я упрямо все плотнее и плотнее закрывал душу.

- Через два дня подойдешь ко мне, и я сниму…

Недослушав его, я развернулся и пошел мыться, уже абсолютно точно зная, что никуда я через два дня не пойду, и просить ни о чем не буду, и снимать эту дрянь, чтобы пожрать, тоже не буду, и жить не буду, ничего не буду… Зачем? Чтобы раз за разом вот так получать по морде? Чтобы жить как зверь, запертый в клетке? Наверное, внутри все-таки что-то оборвалось сегодня. Зачем нас вообще выращивали? Для чего? Восемь поколений! Нас осталось трое. Не хочу, пусть будет двое. Уж лучше бы я прожил свои десять лет, радостно отдавая свою энергию нирааху, чем вот так жить тут столетиями на положении зверя, от которого каждую минуту ждут какой-то дикости, и поэтому следят, дрессируют и одевают намордники.

Я вошел в комнату для омовений, разделся и быстро вымылся, не давая себе радости подольше постоять под водой. Вышел и не нашел полотенце. Сегодня точно не мой день. Желудок после регенерации сводило голодом. Плевать. Я, мокрый и голый, пошел по коридору в комнату, которую называл своей. И именно здесь меня скрутила боль. Словно через золотую дымку я видел, как ко мне бежит Учитель, но уже не хотел его помощи…

Огненный водоворот словно отделял мясо от костей и когда я все-таки смог вздохнуть и поднять глаза, оказалось, что этот проклятый день еще не закончился. Теперь я стоял не в нашем коридоре, а в чужом подвале, в центре пентаграммы.

Это что, тот вызов, от которого чиэрри приходят в ужас? Нет. Не может быть! У меня нет родового имени, ни к какому Дому я не принадлежу… а без этого вызвать нельзя. Или можно? А за охранным контуром орут друг на друга два существа. По описанию похожи на человечков. Окрас, правда, странный: у одного коричневый, а вот у другого словно дневной неяркий рыжий огонь.

Прекрасно! Лучше, чем сейчас, я себя еще никогда не чувствовал. Зверски голодный, в наморднике, мокрый, выставленный голым в ледяном подвале перед человечками. Идеальное окончание идеального дня. Лучше уже быть не может. Самое время сдохнуть. Хм, человечки суетятся, высматривают что-то, можете не бегать, как только выйду отсюда, все равно убью. Умирать, так весело и в компании.

У нираахов нас учили многому, в том числе, и человеческим языкам и я понимаю, что говорят сейчас человечки.

- Но здесь нет имени! А призыв есть… - шепчет в недоумении коричневый человек. Вот, вот, может, хоть он скажет мне, в чем тут дело, - руна отдающей силы, руна обрыва связей, усиленная во много раз, и руна забирающей силы, остальные я вообще не знаю… Кого ты призвал, недоумок? – шепотом проговорил человек, отступая на шаг.

Обрыва связей? Я попытался нащупать связь подчинения Учителю. Ее не было… Не было связи, которая выворачивала и калечила мне душу! Не было!

За одно это я оставлю призвавшего меня в живых. А с мокрых волос срывается капля и ползет вниз по руке, меня все больше и больше трясет от холода.

- Я призвал того, кто защитит меня от тебя!

Сколько пафоса в этом экземпляре. Сейчас только ноги отморожу от пола и ринусь на защиту. Ага. Я с вожделением смотрел только на плед, который в трех шагах от меня лежал в кресле.

- Идиот!

Я смотрю рыжему в глаза, да, действительно идиоты, причем оба, они сами разорвали защитный контур. Смотрю этому недоразумению в глаза, надо бы его убить, но сам ловлю себя на мысли, что мечтаю о пледе, брошенном на кресло. Холодно. Только бы посильнее сжать зубы, чтобы не стучали.

- Здравствуйте.

Это прозвучало так неожиданно, что я чуть не улыбнулся, но тело еще помнило последствия первой улыбки и само среагировало как надо. Нет уж, в бездну такие нежности.

Меня интересует только плед, и свет тебя забери, как же я устал сегодня.

Глава 3.

*** Артиан.

Я так надеялся согреться, но в этом проклятом подвале нет ни искры тепла. Пустота и холод внутри нарастали и нарастали. Безумием ударяя в голову. Я сейчас убью кого-нибудь. И я вскинул голову, выискивая жертву.

- Ты его сам вызвал, сам и разбирайся здесь! – вдруг заявил коричневый человек и, не отрывая от меня глаз, попятился к двери.

Рык сам зародился в глубине моего горла. Коричневый стрелой вылетел за дверь, которая за ним захлопнулась. Вот урод! Хотя я никуда не тороплюсь. Мне плевать, где замерзнуть, и совсем не обязательно тащиться за этим вверх по лестнице.

Так вот кто мой вызвавший. А оставшийся экземпляр мне даже больше нравится по экстерьеру. Рыжий встрепенулся и с тоской посмотрел на дверь.

- Дверь захлопнулась, но я могу развести огонь в камине, и тогда здесь будет тепло…

Я молча наблюдал за ним. Рыжий меня начинал бесить. Ну, вот что он так неуклюже ковыляет тут, почему не перейдет хотя бы частично в боевую трансформацию? Не может же быть, чтобы и его боевая форма тоже была искалечена? Или может? Меня вот, например, лишили возможности летать. Ладно, посмотрим.