Возрождение во тьме (СИ)

- Все делал мне во благо, - насмешливо закончил Поттер. – Конечно-конечно! Только понятия «благ» у нас разные. Не считайте меня идиотом, я им никогда не был.

- Надо еще доказать, что ты Поттер, - прохрипел Грюм. Гриффиндорец только закатил глаза. Ну что возьмешь с параноика.

- Я здесь именно для этого, - вместо Гарольда ответил гоблин. – Меня зовут Гардхугг Зарас. Я директор Гринготтса.

В голове директора крутился просто бешеный водоворот мыслей. Почему самый влиятельный гоблин Англии так благоволит мальчишке? И что с ним стало? Почему Поттер так выглядит? Или это все-таки не он? Но Зарас подтверждает личность мальчишки. И главный вопрос: что теперь делать?

- Мальчик мой … - снова начал Дамблдор.

- Директор, я не ваш мальчик. Вам мои аппетиты даже с Вином Афродиты (один из сильнейших афродизиаков) не удовлетворить. Да и экстерьер уже не очень.

Альбус замер с открытым ртом, Минерва покраснела как свекла, Люпин растерянно моргал. Реакция остальных была более сильной. Грюм и Снейп кусали губы, чтобы не расхохотаться, их директорская привычка называть всех мальчиками тоже изрядно раздражала. И тут такой ответ. Гоблины были более сдержаны, но искрящиеся от смеха глаза выдавали их с головой.

- Нас ждут, - наконец, нарушил тишину Гардхугг. – Идемте, Гарольд.

- Конечно, господин Зарас, - кивнул молодой маг. – Ярость, Хаос!

- Поттер! – не выдержал Снейп. – Что вы себе позволяете! Нахальный самоуверенный щенок…

Но молодой маг даже не посмотрел в сторону алхимика. Доберманы предано последовали за хозяином, подозрительно косясь на вооруженных гоблинов-охранников. Маги же так и остались в Атриуме.

***

Я сидел перед камином с бокалом вампирского варианта «Кровавой Мери», негромко посмеиваясь, когда вспоминал прошедший день. Гардхугг быстро заткнул попробовавшего усомниться в моей личности министра. А узнав, что я теперь лорд трех родов: Поттеров, Блеков и Блекхартов, Фадж вообще бегал вокруг меня чуть ли не на цыпочках. Когда я за три часа на «Превосходно» сдал Трансфигурацию, Чары, Зелья, ЗОТИ и Руны, на меня благоговейно смотрели уже представители комиссии. Дамблдора и Ко в зал просто не пустили. Я ненавязчиво выдал министру сказку о своем исчезновении, которую тот с удовольствием проглотил. Получив результаты и попрощавшись с Гардхуггом, я вышел из кабинета и исчез в ближайшей тени. Так что ждавшие меня в Атриуме маги ждали напрасно.

Все необходимое для школы я уже заказал по каталогу, так что в Косом Переулке я тоже не собираюсь появляться. Замок маги не найдут при всем желании, значит, увидимся мы только первого сентября. К этому дню в «Пророке» наверняка выйдет не один десяток статей обо мне, и магический мир наполнится слухами и домыслами. Правду же не найдет никто.

***

Без четверти одиннадцать на платформе 9 и ¾ уже толпился народ. Многие шепотом и в полный голос обсуждали статьи о вернувшемся Избранном. Министерство расстаралось и выдало кучу информации от оценок Гарри за экзамены до истории семьи Блэкхарт. Чуть в стороне в ожидании замерло семейство Уизли вместе с Гермионой Грейнджер. Ими был получен настоятельный приказ не выпускать Гарри из поля зрения ни на секунду. Джинни уже предвкушала день, когда она станет новой леди Поттер, тем более что директор разрешил использовать для этого все средства и методы. Рон же мысленно возмущался, почему деньги и известность опять достались этому Поттеру.

Напротив них с надменной физиономией замер наследник Малфоев. Он до сих пор не мог понять, почему подлитое им зелье практически не подействовало. Поттер должен был в ногах у него валяться, а вместо этого он сподобился только на вяловатое признание, да еще и только через год. А теперь вообще непонятно, как гриффиндорец будет себя вести. Наверняка приворот с него уже сняли. Захочет ли он отомстить?

И вот барьер вспыхнул, пропуская две стремительные тени. Остановившись по обе стороны от прохода, они превратились в двух поджарых псов. Третья вспышка – и на платформу ступил их хозяин. Золотые глаза жестко оглядели площадь, ни на ком не задерживаясь. Небрежно отряхнув невидимую пылинку с рукава черного пиджака, юноша неторопливо двинулся к поезду. Мощные собаки прекрасно держали толпу на расстоянии. Одним змеиным движением парень запрыгнул в вагон. По толпе побежала волна шепотков.

- Поттер … Поттер … Гарри Поттер…

А гриффиндорцы с огромным наслаждением наблюдали невиданную картину: Драко Малфой замер с открытым ртом.

***

Купе, в котором заперся Поттер, нашли быстро. Но открыть так и не сумели. Ни слизеринцы, ни рэйвенкловцы не могли даже опознать запирающие заклинания. На стук никто не отзывался.

В Большом зале уже началось распределение, когда статная фигура проскользнула внутрь. Не обращая ни на кого внимания, Поттер невозмутимо уселся за стол. До самого ужина он равнодушно разглядывал потолок. Все попытки заговорить игнорировались. На ужине молодой маг вяло ковырялся в тарелке. После его путешествий английская кухня казалась несъедобной.

Когда студенты начали расходиться по гостиным, к Гарри подошла МакГонагол.

- Мистер Поттер, директор ждет вас в своем кабинете.

Женщина даже не ждала ответа, привыкнув к беспрекословному подчинению парня, поэтому для нее стал сюрпризом довольно резкий ответ:

- На каком основании меня вызывают? Я успел что-то нарушить?

- Какая разница, - недовольно ответила профессор, - вас ждут.

- Вот когда будет причина, тогда и пусть ждут, - спокойно произнес парень, разворачиваясь и выходя из зала. Доберманы преданно трусили следом.

***

Следующая неделя прошла относительно спокойно. Я практически ни с кем не разговаривал, на все вопросы отвечая ничего не значащими отговорками. Грейнджер и обоих Уизли я вообще просто игнорировал. Хотя те изо всех сил пытались снова со мной «помириться», не понимая, за что я на них обижен. Ну как им объяснить, что мне просто плевать? И на них, и на остальных студентов, и на профессоров, и даже на директора с Волдемортом. Спал я теперь мало, поэтому ночью сидел в Запретной секции, выискивая что-нибудь интересное, или спускался в Тайную комнату и пытался навести там хоть какой-то порядок.

Преподаватели пребывали в глубоком недоумении. Снейп же тихо зверел. На каждом уроке он изо всех сил пытался меня задеть, но вся его язвительность для меня была легким посторонним звоном на краю сознания. К зельям же, при всем желании, он придраться не мог. Они были безупречны. Директор пока молчал, внимательно следя за каждым моим «открытым» шагом. Что я делал в свободное время ему знать совершенно не обязательно. Увидев в первый учебный день в гостиной моих доберманов, МакГонагол попыталась было прочитать мне нотацию и запретить их держать в школе, указывая на то, что в Хогвартсе можно держать только сов, крыс и жаб. Я, не отрываясь от книги, которую читал, меланхолично процитировал ей все соответствующие пункты школьных правил, в которых нигде не указано, что кроме этих трех видов животных нельзя держать еще кого-то. Мои песики ехидно подгавкивали. Пришлось старой кошке уходить ни с чем.

И вот в конце недели случилось первое происшествие. Я направлялся в подземелья ко второму входу в Комнату. Время было уже позднее, поэтому я не особо скрывался. Но внезапно я услышал голоса. Один женский и несколько мужских.

***

- Забини, так я не понял, - произнес Малфой.

- Чего здесь понимать? – как-то устало бросил слизеринец. – Мы с Дафной не собираемся присоединяться к этому чокнутому полукровке.

- А твой отец, Дафна …

- Я не мой отец, Малфой, - резко ответила девушка. – Я сама хозяйка своей жизни.

- Ну тогда он не сильно расстроится, если мы с вами немного поиграем, - противно ухмыльнулся блондин, а за ним заулыбались и остальные пятеро парней.

- Драко, Драко, Драко, - мягкий насмешливый голос доносился, казалось бы, со всех сторон, - тебе рановато играть в подобные игры, малышшш …

- Кто здесь? – истерично взвизгнул Малфой. – Покажись!