Вперед и вверх! (СИ)

- Быстрее, быстрее, быстрее! Грузите и поехали!

Лукас бросился следом.

- Подождите, я с ним! - он не сразу сумел попасть ногой на подножку, и непременно приложился бы коленом, если бы из машины не высунулся санитар-альфа и едва ли не за шкирку втащил его в фургончик.

- Не ушибся? - спросил мужик лет сорока с гаком, закрывая дверцы машины. Лукас не ответил, впиваясь взглядом в окровавленные перчатки на руках врача, вроде тоже альфы, но из-за убойной смеси запахов антисептиков, лекарств и крови невозможно было сказать точно.

- Кто такой? - обернулся врач.

- Его омега, - доложил санитар.

- Тогда садись здесь и держи его за руку.

Лукас послушно сел на жесткую скамью и взял в ладони повисшую руку Прайма. Лицо альфы было совсем бескровным, на пол фургона капала кровь, превращаясь в лужицу. Скорая мчалась, ее нещадно заносило на поворотах, пластиковый мешок капельницы болтался туда сюда.

- У нас ножевое ранение, нужна операционная, - четко и громко передал парамедик по рации, - какая у него группа крови? - Лукас понял, что обращаются к нему.

- Не знаю, - растеряно ответил он. Такие подробности о себе Рид ему ещё не рассказывал. Он непростительно мало знал о парне, с которым проводил так много времени.

До больницы добрались быстро. Рида сразу же куда-то повезли, а Лукаса вежливо, но решительно отодвинули в сторону, сообщив, что ему туда нельзя.

- Срочно анализ на группу и резус-фактор! И сразу закажите кровь! – прокричал на ходу кто-то из персонала.

На светлом больничном кафеле осталась дорожка алых капель. Двери закрылись перед носом Лукаса. Он остался один. Растерянно огляделся по сторонам, отыскивая хоть кого-нибудь, кто мог бы ему сказать, сколько продлится операция и что ему делать? Зачем только папа сказал Прайму про преступление Деррика?! Ведь все было так хорошо. Лукас чувствовал, что этот вечер должен был стать переломным. То, что происходило между ним и Ридом, это сладостное напряжение, предвкушение, от которого замирает сердце и ноет под ложечкой, должно было обрасти словами, признаниями, выводами. Лукасу уже не пятнадцать, и он не невинный юноша, чтобы с легкостью признать, что влюбился. Но, черт, он, кажется, и правда, влюблен. Иначе, отчего на душе так тепло и спокойно?

И вот… светлый кафель и капли крови. Почему? За что? Почему все его отношения заканчиваются плохо? Может, дело в нём? Может, он запрограммирован на неудачу?

Лукас закусил губу, зажмурился, с трудом сдерживая слезы. Что там с Ридом? Почему никого нет? Почему никто ему ничего не говорит?

Лукас в волнении мерял шагами холл больницы вот уже минут 20. В голове билась одна мысль: «Как там Рид»?

Нужно узнать, что с ним! Увидеть его!

Лукас решительно шагнул к дверям с лампочкой: «Вход запрещен». Распахнул и зажмурился. То ли от яркого неживого света, то ли от едкого запаха антисептиков, сквозь который слабо, но отчетливо пробивался запах альфы, у него закружилась голова. Лукас вцепился в дверную ручку, но все же не удержался и свалился в позорный для взрослого мужчины обморок. Живодер узнает - вот посмеется!

- Ну, все, милый, открывай глазки, - кто-то легонько похлопал Лукаса по щекам, - я вижу, что ты очнулся.

Лукас открыл глаза и рывком сел, диковато оглядываясь вокруг. Он пришел в себя на медицинской кушетке в безликом кабинете, от вида которых после рождения Мии его тошнило. Пожилая медсестра с улыбкой протянула ему стаканчик:

- Выпей, детка.

- Я не детка, - опять двадцать пять! - мне скоро двадцать. Что с Ридом?

- Твой муж поправится, - ласково погладила его женщина и еще настойчивее протянула стаканчик.

- Правда? - от облегчения на глаза навернулись слезы. - С ним все хорошо? Он потерял столько крови!

- Альфы вечно ввязываются в неприятности. Но ты можешь не волноваться за своего любимого. Несколько дней, и будет как новенький. Давай, выпей лекарство. Тебе нужно успокоиться.

- Рид мне не муж, - покачал головой Лукас, - что это за лекарство?

- Успокоительное. Бедняжка, столько страху натерпелся! Знаю я вас, омег…

- В каком смысле? - немного успокоившийся Лукас взял стакан, сделал глоток.

Жидкость оказалась горьковатой, но не противной.

- Ну, как в каком? Когда к нам поступают альфы, никогда не знаешь, кому больше требуется помощь. Хоть обоим наркоз давай! У вас вон, то обморок, то истерика, то угроза выкидыша. Один раз поступил альфа с порезом на руке, а его, помилуй боже, супруг чуть дуба не дал, кричал, плакал, бился головой о стену. Ужас!

- Неужели? - улыбнулся Лукас. Его папа у постели отца вел себя достойно. Ну, почти все время. Хотя временами и казалось, что и он был на грани помешательства.

Но зато он не падал в обморок.

- Тебе лучше, детка?

- Я не детка, - повторил Лукас, спуская ноги с кушетки, - но мне лучше. Могу я увидеть Рида?

- Если ты не его омега, - хитренько подмигнула пожилая медсестра, - то нет. В реанимацию допускаются только близкие родственники.

- Ну, тогда я близкий родственник, - понял намек Лукас, решительно вставая на ноги, - пожалуйста, отведите меня к нему.

- Слушай, близкий родственник, сейчас ты снова ляжешь на кушетку и будешь паинькой. Мы ведь не хотим снова хлопнуться в обморок? Вот и чудненько, полежишь минут 20, а к тому времени и операция закончится. В конце концов, какая разница, сидя ждать или лежа? - пожилая медсестра еще раз подмигнула.

«Тайфун» рычал, как норовистый жеребец, почуявший неуверенного в себе наездника.

- Не газуй так, будь с ним нежен, - на полном серьёзе посоветовал Блэйк, которого Арди с трудом уломал занять пассажирское место.

Прежде он никогда не водил тачку Блэйка. Его альфа всегда ревностно относился к своей машине, и теперь Арди чувствовал, что «Тайфун» отвечает его мужу взаимностью. И зачем он только согласился на это?

Сонный и расстроенный Диего, помахав им на прощанье, закрыл ворота. Завтра Блэйку придется по-отцовски откровенно и доверительно поговорить с ним. ДиДжей не подавал вида, но болезнь отца ударила и по нему. Мини-альфа стал раздражительным и скрытным, Арди не нравился его колючий взгляд затравленного зверька. За лето его средний сын из солнечного мальчика превратился в мрачного и замкнутого подростка.

М-да, хуевое нынче было лето!

- Прибавь скорость, - пальцы Блэйка отстукивали нервную дробь по колену.

- То не газуй, то прибавь, - проворчал Арди, и, не подумав нажать на газ сильнее.

- Разве мы не спешим?

- Нет. Все уже случилось. Деррика ищет полиция, Фишера лечат врачи, а я не собираюсь подвергать нас лишнему риску.

- А как насчет Лукаса? - сердито спросил Блэйк.

Арди улыбнулся, вспомнив их разговор перед отъездом Лу.

- Лукас уже взрослый мальчик. Я уверен, он справится.

Кейт ждала их у отеля на Хай-стрит, где и разыгралась вся эта кровавая драма. Возле нее крутились полицейские и уже пронюхавшие о горячей новости журналисты.

- Чего так долго? - сердито буркнула Кейт, без лишних церемоний забираясь на заднее сиденье. - Поехали уже!

- Куда? - обернулся к подруге Арди.

- А я разве не сказала куда? К мосту Ватерлоо. Саливан нашел вашего Деррика.

На лице Блэйка появилось кровожадное выражение. Арди протянул руку и сжал его запястье:

- Не психуй.

- Поехали, - сквозь зубы процедил альфа.

Но спешить было некуда. Джейк, вынырнувший из пронизанного светом фонарей тумана, развел руками:

- Самоубийство.

- Утопился, что ли? - поморщился Арди. Он цинично радовался, что, решив отдать это дело Кейт и Саливану, так и не поговорил с Дерриком. Его бесили козлы, которые, даже наворотив дел, винили в своей несчастной жизни кого угодно, только не себя. Деррик был из таких, иначе с чего бы ему кидаться на мирно стоявшего Фишера?

Оставалось надеяться, что Прайм выживет, а Лукас не будет ненавидеть Арди до конца своих дней.

- Неа. Пустил газ в салон и заперся в машине.

- Мелочь, а приятно, хоть труп не придется вылавливать.