Право на счастье (СИ)

Саша прошел за стол, ситуация становилась все абсурднее и нелепее. Завтрак с Магницким? Да он бы никогда не поверил в это.

- Ты мог просто вышвырнуть меня из квартиры, – произнес Саша, взглянув на хозяина квартиры. – Разве ты не получил то, что хотел?

Дима изменился в лице.

- Крылов, не борзей, – сухо бросил Дима. – Это я вчера спас тебя и именно я дал тебе то, что нужно. Мне выгоды с этого не было никакой. И если ты думаешь, что способен удовлетворить мое желание, всего лишь смиренно подставив мне зад, то ты ошибаешься.

Слова неприятно кольнули.

- Конечно, – пододвинув к себе тарелку с оладьями, Саша взял один. Действительно, у Магницкого, наверняка, есть опытные любовники, которые способны удовлетворить все садистские наклонности парня. Но из головы все никак не уходила рука, сжимающая его ладонь, и шепот, нежный и успокаивающий, словно для Димы он имел значение, словно он был не просто подвернувшимся под руку телом.

- Я не хотел, чтобы это прозвучало так грубо, – произнес Дима.

- Ты что, – Саша глотнул сок, чтобы избавиться от появившейся сухости во рту. – Все правильно. Переехал в Москву? – быстро сменил он тему.

- Нет. Просто по делам тут, – ответил Дима. – Расследуем одно дело. А ты как?

- Нормально, – буркнул Саша себе под нос, вспомнив о вчерашних событиях, которые вряд ли попадали в разряд «нормально».

- Женился?

- По мне заметно, что я женился? – резко спросил Саша.

- Заметно, что у тебя неприятности. Видимо, серьезные, потому что вид у тебя вчера был паршивый, – пояснил Магницкий.

- Твоя проницательность не знает границ, – усмехнулся Крылов. – Ну, а ты как? Завел себе постоянного спутника?

- Пробовал. Но это только лишняя головная боль. Решил, что снимать напряжение раз в неделю в клубе мне подходит больше, – ответил Дима. – Так, что у тебя стряслось? Я могу помочь?

- Ты уже помог, – нервно хохотнул Саша, чувствуя себя невозможно глупо.

- Болит? – заметив, как Крылов заерзал на стуле, спросил Дима.

- Переживу, – сухо бросил Саша.

- Поразительно, – восхищенно произнес Магницкий. – Ты через столько прошел, а до сих пор смущаешься.

Саша холодно посмотрел на парня.

- Ты не пробовал больше с мужчинами, да? – внезапно огорошил его вопросом Дима. – Почему?

- Потому что я не такой, как ты. И я не хочу быть чьей-то подстилкой, – раздраженно ответил Саша.

- Хочешь сказать, тебе совсем не нравится быть с мужчиной? – с любопытством спросил Дима. – Я вчера заметил несколько иное.

- Ты ошибся, – резко ответил Саша, поднимаясь из-за стола. – Мне пора.

- Подожди, – поднявшись следом, остановил его Дима. – Я не отпущу тебя, пока не буду убежден, что с тобой все в порядке.

- Со мной все в порядке, – Саша шагнул к двери.

- Прекрати, – схватив его за локоть, Дима развернул парня к себе. – Я знаю, что бывает после ремня. Если не обработать кожу, то можно получить воспаление, и болеть будет неделю. Или ты боишься меня?

- Магницкий, мне уже нечего бояться, – невесело улыбнулся он, понимая, что ничего не теряет, если позволит Диме уменьшить раздражение. Учитывая, что сегодня ему придется идти к Кириллу, то это будет весьма кстати. – Куда мне идти?

- В спальню. Раздевайся, я принесу гель, – спокойно отдал указания Дима и вышел из кухни.

Саша вернулся в спальню.

Аня была права, он потерялся, перестав ценить себя. Да и как ценить, когда он на самом деле настолько жалок? Как ценить, когда он позволяет снова и снова использовать себя? Как ценить, когда он сам, как эти монстры из «Стокгольмского синдрома»?

Обреченно вздохнув, Саша разделся и лег на кровать. Он не заслуживал нежности и тепла, но до чего же хотелось, хоть на мгновение, чтобы кто-нибудь просто обнял, пускай и ненадолго, но так отчаянно хотелось почувствовать себя нужным... хоть кому-нибудь... хоть немного...

Обхватив подушку руками, Саша уткнулся в нее лицом и услышал шаги.

- Это гель обладает противовоспалительным и обезболивающим эффектом, – пояснил Дима, присаживаясь на край кровати. Саша вздрогнул, когда холодная мазь коснулась кожи его спины. – Сейчас станет тепло, – успокоил его Дима. – Так и не скажешь, что случилось?

Саша упорно молчал.

- Как знаешь, – сдался Магницкий, нанеся гель и на спину, и на обнаженные бедра и ягодицы. – Любопытство теперь не даст мне спокойно уснуть, – посмеиваясь, произнес он.

- Пять лет назад я изнасиловал ребенка, – зажмурившись, приглушенно произнес Саша. Он хотел сказать это Магницкому, чтобы тот знал, кто он на самом деле. Чтобы презирал еще больше.

- Что? – рука Димы замерла, перестав массировать спину.

- Нас было четверо, – добивал его Саша, мечтая, чтобы Дима сейчас просто убил его на месте. – Но это еще не все.

- Я не... – ошарашено пытался что-то сказать Магницкий.

- Этот мальчик оказался парнем моего брата. Я не знал на тот момент, но вчера Костя познакомил меня со своим Кириллом, – прикусив губу, продолжил Саша. Он был рад, что не видит лица Димы. – Ребенок вырос и узнал меня.

- Ты... изнасиловал ребенка?

- Да. Ему было пятнадцать. Я не знаю, как это получилось, – голос непроизвольно дрогнул.

- Что собираешься делать? – сухо спросил Дима.

- Мы заключили с ним сделку. Его молчание в обмен на меня, – поделился давящей информацией Саша.

- Ты решил отдать себя в руки ненавидящего тебя ребенка? – удивленно переспросил Дима. – Поэтому пришел ко мне? Хочешь наказания? Почему бы тебе просто не сдаться в полицию?

- Потому что от этого он не получит никакого удовлетворения, – со знанием дела пояснил Саша. – Когда засадили Ахмета, я ничего не испытал. Мне хотелось заставить его пройти через все то, что он заставил пережить меня. И я знаю, Кириллу хочется того же.

- Я просто не знаю, что сказать, – потрясенно выдохнул Дима. – Если он убьет тебя, кому от этого станет лучше?

- Нам обоим, – обреченно ответил Саша.

- Нет, идиот! – вскочив с постели, выкрикнул Дима. – Не станет! Понимаешь? Не станет легче, когда убьешь! Боль не уйдет, поверь мне. Даже если бы я тебе тогда позволил убить Ахмета, тебе бы не стало легче. Я знаю. И тому парню, которому причинил боль ты, тоже не станет легче, если он убьет тебя. Просто признайся, что ты трус!

- Да! – Саша поднялся с кровати и быстро стал одеваться. – Я жалкий трус, ты это хотел услышать? Но я даже думать не могу, что Костя... узнает. Он же все пять лет жил одной мыслью, чтобы вернуть Кирилла. Он любит его. И я не могу, не могу, черт возьми, заставить брата пройти еще и через это. Он и так настрадался от меня... я не могу.

- Правда все равно когда-нибудь вскроется, – жестко произнес Дима.

- Не сейчас, – устало вздохнул Саша. – Я исправлю то, что натворил. А потом исчезну из их жизни.

- Думаешь, им обоим от этого станет легче? Нет, Крылов. Я бы многое отдал, чтобы после смерти родителей меня кто-нибудь отговорил от мести, – процедил Магницкий. – Это разрушает, поверь мне, – почти перейдя на шепот, Дима положил ладонь на плечо парня. – Останься здесь, не ходи к нему. Мы что-нибудь придумаем.

- Я все решил, – Саша медленно ушел от теплого прикосновения чужой руки.

- Это убьет тебя. Ты, блять, хоть это понимаешь? Я же вижу, ты и так сейчас на грани, желаешь наказания, но до смерти боишься его. Одно неосторожное прикосновение, и ты сам наложишь на себя руки, потому что не сможешь снова пережить это, – почти со злостью произнес Дима. – Ты хотел вчера боли, я дал ее тебе, но ровно в том количестве, в котором ты смог ее перенести, потому что я знаю тебя достаточно хорошо, потому что я в Теме почти всю свою жизнь. Не переоценивай свои возможности, Саш, твоя психика не железная. Пойдешь к парню, и считай, что ты уже покойник.

- А может, я этого и хочу? – Саша внимательно взглянул ему в глаза.

Дима долго смотрел на него пронзительным, внимательным взглядом.

- Тогда вперед, – развел он руками. – Я не смогу за тебя захотеть жить.