От звезды до звезды. Колония (СИ)

– Топай давай! – зашипел Рудольф, делая зверскую рожу. – У тебя ж талант!

– Еще чего! – Йонге хоть и понизил голос, но возмутился не менее яростно. – Это ж ты предлагал врываться и всех расстреливать!

Рудольф выразительно качнул оружием. Чуть не подавившись, Йонге проверил заряд и убедился, что ответить по достоинству не сможет – искра еле прыгала. Напарник ощерился во всю пасть, правильно оценив его затруднения.

– Убью, – почти беззвучно пообещал Йонге.

После чего расправил плечи и решительно направился на встречу с неизвестными опасностями.

– Салливан?

Полностью побороть опасения ему не удалось, поэтому окрик получился скорее похожим на шепот. Но и на него ответить было некому: полутемное помещение – Йонге страшно не любил такой искусственный мрак – пустовало. Древняя робосекретарша, занимавшая половину стойки для посетителей, покрылась аутентичным слоем красноватой местной пыли.

Рудольф пихнул его в спину, и Йонге вынуждено пробежал пару шагов.

– Да вообще они на вопли снаружи давно откликнулись бы, – раздраженно сказал он уже в полный голос.

На стене, выложенной сложным выпуклым узором, вспыхнуло красное свечение.

Йонге резко пригнулся. В голове четко возникла мысль, что такое свечение явно из яутского арсенала. Рудольф бесшумно промчался к стене и безыскусно врезал прикладом дуговика по источнику сияния. Раздался хруст, и на этом все закончилось.

Йонге медленно выдохнул, сообразив, что умудрился полностью прекратить всю легочную деятельность.

– Поналепят, заразы, – опять прошипел Рудольф и наконец-то закашлялся. – Деш… Деш-шевка! Чтоб тебя…

– Ты и в их технике разбираешься?

– Не во всей, – признался Рудольф и снова кашлянул, постучав себя кулаком в грудь. – Но эта простая, обычный маяк.

– Внимание! Запись на прием не ведется!

Треклятая секретарша подыскала не лучшее время для восстания из ржавых останков.

Только благодаря синхронизации Йонге смог почувствовать, каких чудовищных усилий стоило Рудольфу сдержаться и не выстрелить. Сам он от количества валящихся неожиданностей уже перестал реагировать настолько бурно, но Рудольфа хватило на двоих.

Поскольку все усилия по маскировке пошли прахом, Йонге не скрываясь протопал по коридору, ведущему то ли в техническую, то ли в жилую часть помещения. Он сопоставил наличие безобидного маяка с охранниками, которые не спешили стрелять в упор, и решил рискнуть шкурой. Тем более что разъяренно сопящий напарник следовал по пятам и, судя по нервному вздрагиванию синхронизации, готов был крошить всех на питательные брикеты.

Коридор оказался коротким. Пару закрытых дверей слева и справа Йонге прошел, даже не пытаясь туда заглянуть – впереди была еще одна, неплотно закрытая, и из-за нее пробивался свет. Достигнув желанной цели, Йонге притормозил, страстно мечтая сходу вышибить непрочную преграду пинком, но все же сдержался. Отступив в сторону, он освободил дорогу Рудольфу. Тот тоже не стал идти напролом, а сдвинулся к стене и толкнул дверь стволом.

Красное сияние пролилось в коридор, на секунду неприятно напомнив Йонге о взрыве, с которого и заварилась вся эта каша. Из проема никто не кидался и не стрелял. Рудольф на секунду вздернул губу и отлепился от стены. Йонге повторил за ним.

Все-таки это была жилая часть.

– Глазам не верю, – пробормотал Йонге, рассматривая чудовищно знакомую конструкцию.

– Готов поклясться, что ее с Фелиции сперли.

– Так может и впрямь… – страшным голосом сказал Йонге. – Навигатора сперли, мебель сперли… Фелицию!

Прекратить разговоры и перейти к действиям им мешало одно-единственное: вычисленные Рудольфом яут и человек не сцепились в посмертном объятии – они просто спали. Очень крепко, что было особенно удивительно для бдительных яутов.

– Бухло? – уже в полный голос предположил Рудольф.

– Нет. Дрянь посильнее.

Йонге вошел в комнату и направился прямиком к широченной постели. В отличие от спального места Сайнжи к этой еще прилагались выносные столешницы, на одной из которых в беспорядке валялись уже знакомые коттили, стеклянные трубки и множество других непонятных штук, но явно тоже относящихся к галлюциногенам. Йонге покатал один из коттилей и убедился, что дымок оттуда выжать не удается.

– Иди сюда! – он махнул Рудольфу. – Хрен знает, как их в себя приводить!

В мешанине характерного яутского гнездовья двое так перепутались руками, ногами и дредлоками – Салливан, видимо, решил закосить под своих клиентов – что у Йонге возникли смутные мысли о тяжелой промышленной хирургии. И уже совершенно против своей воли он отметил, что яут, точно так же как и Сайнжа, продрал ножными когтями одну из простыней.

– Я могу их поджарить, – любезно предложил Рудольф, тоже подходя к платформе. – Что? Я плохо тебя слышу. Негуманно?

– Я молчал, – оскорбился Йонге.

– Но ты очень громко думал.

Рудольф опустил дуговик, разрядники замерцали, и механик несильно ткнул Железного Салли в бок. Реакции не последовало, и Рудольф немедленно повторил, с удовольствием добавив мощности. На этот раз электричество все же пробилось сквозь наркотическую пелену.

Салливан хрипло застонал и заворочался. Йонге наконец-то точно смог различить, где заканчивается человек, а где начинается яут. Салливан приоткрыл глаз.

– Я н’ заказ’вал добавки, – прохрипел татуировщик.

– А мы и не доставка, – сказал Йонге и наклонился. – Мы за консультацией пришли.

– Не раб’таю с людьми, – буркнул Салливан и закрыл глаз.

– Не, так не пойдет.

Йонге потянулся и схватил татуировщика за волосы. Он сам не мог сказать, почему именно за волосы, но зато тряхнул за них с удовольствием. Салли опять не среагировал с первого раза, и только когда Йонге начал мотать его со всей силы, приглушенно взвыл.

Но, помимо него, проснулся еще и яут. Он-то, в отличие от человека, пришел в себя моментально.

– Лежать! – гаркнул Рудольф.

Яут буквально отбросил Салливана прямиком на Йонге и немыслимым образом прыгнул с платформы сразу вверх, одновременно исчезая. Инстинктивно поймавший татуировщика Йонге попятился, но все же выстоял. Одновременно Рудольф развернулся, быстро вскидывая руку, и картинно ткнул дулом прямо в край маскирующего поля на уровне яутского лба. Йонге с шипением втянул воздух – точно так же скрытое маскирующим полем, в грудь Рудольфа уткнулось длинное и вытянутое оружие, в котором привычный взгляд все же разобрал традиционное копье.

– Э, п’рни, вы что устр’или? – почти изумленно протянул Салливан.

– А пусть челюсти не разевает, не то прямо в каал-ли запихаю.

Когда Рудольф начинал говорить таким равнодушным и даже скучноватым тоном, оставалось играть роль хорошего парня. Йонге любезно улыбнулся Салливану и покрепче сжал того в охапке. Татуировщик не был хилым парнем, но до Йонге все равно не дотягивал. К тому же мутная пелена в его глазах говорила о том, что позволять ему стоять на своих двоих не стоит.

– Нехорошо вступать в драку без переговоров, – очень вежливо сказал Йонге. – Так дела не ведутся, Салли.

– Влам’ваться в чужой дом тож’ нехор’шо.

– Так мы ж не знали, что это прям твой дом, – Йонге улыбнулся еще шире. – Пришли по делу, смотрим, дверь открыта, внутри никого. Думали, может, случилось чего. На помощь пришли.

– Т’м на входе охр’на была, – ответно осклабился Салли.

– Я его щас пристрелю, – пообещал Рудольф.

– Не над’, – Салливан внезапно поменял тон с расслабленно-нагловатого на холодный и жесткий. – Он поним’ет по-людски. И он быстр’е, так что перв’м пристерл’т тебя.

– Брешешь, они не понимают, – быстро сказал Йонге. – А раз все еще не стреляет – значит боится, что я тебе шею сверну.

Салли качнулся, открыл рот, и утробно заклокотал с пощелкиванием. Короткая фраза завершилась рычанием, от которого Йонге внутренне поежился. Только пару мгновений спустя до него дошло, что это была не просто имитация – это была самая настоящая речь на яутском.