Млечный путь (СИ)

Айрат нащупал на стене гвоздь и, повесив на него картину, подаренную Шуриком, лег на свою кровать. Несмотря на позднее время, спать не хотелось. Айрат смотрел на картину, висящую напротив, и ему казалось, что его вырвали из того мира, где на фоне звезд, раскинув руки, плывет Шурик, и снова кинули в тоскливую реальность.

Он попытался проанализировать все то, что происходило с ним в те два дня, но вместо этого стал вспоминать каждую минуту, проведенную с Шуриком: с того момента, как они оказались одни в его квартире, до последнего поцелуя перед входной дверью. Сейчас он не мог мыслить трезво. Он еще слишком хорошо помнил его запах, вкус его поцелуев и жар тела. С мыслью об этом Айрат уснул.

Утро началась с капризного голоса Миры, требующей какао, и драки близнецов за зубную щетку в ванной. Айрат стоял у плиты и готовил завтрак.

— Плохо ты, сынок, к старости относишься. Ее нужно уважать, — в кухню вошел Мухин и по-хозяйски уселся за стол, — а ты уважаемого человека, доктора наук третьей степени, лауреата всяких премий… и за шкирку за дверь. Весь двор просто клокочет от возмущения.

— Заткнись, Мухин, — зло бросил Айрат и полез на полки за солью, — твой лауреат всю кухню провонял потом. И еще в прихожей собачьим дерьмом натоптал.

— Ну, все мы не идеальны, — философски заметил Мухин и потянулся за нарезанным хлебом, — зато он не мацкает парней по подъездам и машинам, — он взял масло и щедро намаз кусок хлеба.

Айрат замер на месте. Его рука с зажатой в ней лопаткой зависла над сковородой.

— Он пьянь. И бомж, — попытался невозмутимо перевести разговор Айрат на другую тему.

— А ты, сынок… Не ожидал я этого от тебя. Вот к чему привело воспитание твоей матери! — Мухин потянулся за сыром.

— Не смей касаться своим грязным языком мамы, — Айрат подлетел к Мухину и замахнулся на него лопаткой.

— Тихо ты! Остынь. Давай договоримся. Мы же цивилизованные люди, правильно? Ты мне даешь денег на опохмелку, а я молчу про то, что видел, как ты с парнем в машине сосался, — Мухин громко зачавкал сделанным бутербродом.

— Врешь! — Айрат опустился на стул. — Не было этого.

— Вру? Машинка маленькая, рыжая. А парень блондинчик пидорасик. Ты до самых гланд ему языком доставал. Тьфу… гадость какая. А еще он с моими детями гулял на улице. Я вас, пидорасов, к детям и на шаг не подпускал бы! Так что? Дашь на опохмелку?

Айрат так был увлечен новыми ощущениями и так был занят Шуриком, что не подумал, что кто-нибудь мог их увидеть. И больше всего было обидно, что этот «кто-нибудь» оказался Мухиным. Эта первосортная гнида была самая опасная из всех. Айрат никогда не знал, что можно ожидать от папаши, и именно поэтому у него внутри все сжалось.

Сунув в испачканную маслом руку Мухина купюру в пятьсот рублей, Айрат начал молча кормить малышку Миру омлетом.

День был ясным и солнечным, поэтому Айрат с детьми решил прогуляться по парку. Он смотрел на бегущих впереди и толкающих друг друга близнецов и вез за собой санки, на которых по-королевски восседала Мира. Кругом мирно прогуливались старички и бегали дети. Солнце ярко слепило глаза, отражаясь от белого снега. Воздух был морозным и обжигающим. Все дышало зимой и праздничным настроением.

Вот только мысли Айрата были невеселыми. Именно утренний разговор с Мухиным спустил его на землю и больно ударил лицом в действительность.

«И что дальше? — думал Айрат, поднимая санки с Мирой на горку. — Сколько мы еще сможем прятаться в квартире? Ну будем еще пересекаться в клубе. Зажиматься в машине. Ну в кино будем ходить. В парке гулять. И постоянно будем оглядываться, чтобы никто нас не заметил. А надо мне все это? И ради чего? — он толкнул санки с сестренкой с горки и тут же мысленно сам ответил на этот вопрос: — Ради того, чтобы хоть иногда быть рядом с ним…» — эта мысль его успокоила, и перед его глазами вновь всплыл образ Шурика, парящего на длинных полосах ткани под потолком клуба.

========== Глава 22 ==========

В среду Эля отпросилась у Айрата и после обеда убежала на свиданье. Айрат был против ее встреч с Олегом, но она была такой счастливой, и у нее так светились глаза, что он просто не смог отказать. Он сам весь день поглядывал на телефон в ожидании звонка Шурика, но телефон молчал. Возня с Мирой и игры в танки с близнецами весь день отвлекали его от мыслей о Шурике, и только поздним вечером, когда он уложил детей и сам улегся в кровать, его охватила тоска. Он взял телефон и набрал знакомый номер.

Механическая тетка сообщила ему, что телефон абонента недоступен. Сначала Айрат не поверил своим ушам и набрал номер снова, но ничего не изменилось. Телефон Шурика был отключен.

В четверг Шурик так и не перезвонил. Вечером Айрат поднялся на третий этаж знакомого дома и нажал на дверной звонок. Простояв несколько минут у закрытой двери, прислушиваясь, нет ли за ней звуков, Айрат ни с чем вернулся к себе домой.