Приют для души (СИ)

Кейлин рассказал все, не утаивая подробностей и обливая грязью всех, даже тех, кто помогал ему в осуществлении его замыслов. В нем мало осталось от того омеги, которого увидел Дерион на свадьбе своего двоюродного брата. В нем больше не было кроткости и скромности, вежливости и уважения к окружающим его людям. Лишь непонятно откуда взявшаяся ненависть. Скрывал ли он свое истинное лицо с рождения или его так испортил брак и общение с другими знатными мужьями? Трудно было сказать наверняка.

По его словам, его совершенно не устраивало положение его мужа, Унрена. Будучи человеком спокойным и умиротворенным, он не гнался за славой и за высокими постами в королевстве. Унрен больше читал и изучал архивы, мечтая когда-нибудь составить историю королевского рода. В противовес омеге, жаждущему власти. Но это не могло остановить Кейлина, решившего, что вправе добиваться своей цели всеми способами.

Первое, что могло бы возвысить его, – поражение королевства в войне. Так как Унрен помогал королю в планировании, опираясь на опыт предыдущих войн, омега знал эти планы и передавал информацию врагу. А после проигрыша он смог бы убедить отца Альрона в том, что оставлять сильного правителя на престоле сродни безумию, и предложил бы посадить своего тихого мужа.

К счастью, план сорвался.

Второе, что он хотел осуществить, пользуясь помощью лекаря и некоторых омег из знатных родов, – убийство короля. Несколько усложнилась ситуация из-за свадьбы и появления Альрона, и Кейлину пришлось менять свои планы. Теперь ему нужно было действовать быстрее, чтобы у Дериона не появился законный наследник. Пока его не было, принц мог жить дальше, потому что не мог наследовать престол. Реин, совершенно забытый омегой, тоже был неприятной неожиданностью, но с ним тоже можно было разобраться.

После устранения этих претендентов на трон Кейлин, заручившись поддержкой знати, хотел посадить на трон Унрена. Он потихоньку убеждал омег, что власть в стране слишком суровая, что, к примеру, при его муже все могло быть по-другому. Он прекрасно знал, что нужно наобещать, чтобы знатные господа поддержали воцарение Унрена.

Такой вариант был беспроигрышным. Омега предусмотрел все, абсолютно все. Сколько бы ни бился Ильнон, его нельзя было вычислить. Отравление короля легко было бы спутать с естественной смертью, и советнику не к чему было бы подкопаться. Его можно было бы использовать в своих целях, он бы наверняка преданно служил новому королю, потому что ни за что бы не догадался, что причиной смерти Дериона стал яд.

Объявление о беременности Альрона и его переезде в безопасное место (Дерион сообщил всем о том, что слишком беспокоится за мужа и считает, что на даче тому будет гораздо лучше) застало уверенного в собственной победе Кейлина врасплох. Принц жаловался на то, что он никак не может забеременеть и что король ничего не рассказывает ему о том, что очень устает, из чего следовало, что план омеги проходил так, как должен был. Поэтому это известие вывело его из равновесия, заставив действовать быстро.

Он хотел подставить Ильнона.

Он позвал советника в покои принца, рассчитав, что тот зайдет ровно тогда, когда Альрона уже не будет в живых. К тому времени сам Кейлин выскользнет из комнат и подоспеет стража, которую он кликнет. Он завел принца в покои, но тот был слишком медлителен и слишком мешкал, поэтому омега не уложился во времени, и в тот момент, когда он достал кинжал, совершенно неожиданно появился Ильнон.

Если бы Кейлин был альфой, его бы ждала прилюдная казнь. Однако законы королевства были милостивы к омегам, поэтому его ожидало служение богам в одном из монастырей на границе. Унрен теперь мог взять себе в мужья другого омегу, но он отказался, решив, что сможет сам воспитать двух детей, рожденных ему Кейлином.

***

Теперь, когда все закончилось, король наконец-то вздохнул спокойно. В прошлом осталась изнуряющая война, и надо было постепенно восстанавливать собственное хозяйство. Но для этого не требовалось сидеть долгими ночами, ломая голову. Теперь Дерион мог уделить внимание себе и Альрону.

Пережитое еще больше сблизило супругов, решило проблему доверия. Альфа мог посоветоваться со своим мужем по поводу нужд государства, чтобы понять, куда направлять деньги в первую очередь. Теперь и принц принимал участие в управлении многоуровневым механизмом, называемым королевством. В свою очередь омега не обижался, если король оставлял себе какой-то вопрос: однажды он уже понял, что это вызвано не недоверием, а желанием уберечь его. Тем более сейчас, когда он носил под сердцем их малыша.

Альрон часто бывал у Эйлона. Тот никак не мог привыкнуть к тому, что ему ничего не надо делать, и все же скучал по лесу, поэтому Реин планировал в скором времени покинуть замок и обосноваться в пригороде. Этому способствовало несколько причин, не зависящих от омеги.

Во-первых, летняя резиденция была отличным местечком, увы, несколько заброшенным. Рядом было небольшое лесное озеро, славившееся красотой и чистой водой. Здесь было намного лучше, чем в замке. К тому же, здесь было бы хорошо Халену, привыкшему к свежему воздуху и прогулкам по лесу.

Во-вторых, после рождения малыша в замке понадобится место: по этому случаю уже планируется праздник, на который съедутся правители соседних королевств, и их придется где-то размещать.

В-третьих, далеко не вся аристократия одобряла выбор Реина. В сторону Эйлона летело много косых взглядов, за его спиной шептались, и это не могло не остаться незамеченным. Омега ничего не говорил по этому поводу, но это не могло не тяготить. Он чувствовал себя лишним здесь.

Да, через какое-то время к ним привыкнут, злые языки наконец успокоятся, но нужно ли жертвовать собственным комфортом и спокойствием ради ожидания этого момента?

Ко всему прочему, Альрон с малышом будет часто гостить у них, поэтому минусов у такого переезда точно не было.

Реин наконец-то чувствовал себя по-настоящему счастливым. По ночам больше не снились кровавые бои и смерть близких, изнуряющие атаки и другие ужасы войны. Война постепенно забывалась, становилась лишь тяжелым эпизодом жизни, тягостным воспоминанием. И, если бы не она, у него не было бы Эйлона.

Каждый раз прижимая его к себе, альфа удивлялся, что могло соединить их вместе. Омега не знал о его высоком положении, он видел перед собой лишь лицо, изуродованное шрамами. Но это не помешало ему пустить Реина в дом, приютить его у себя тогда, когда от него отворачивались другие.