Начать жизнь заново (СИ)

— А где же твоё любимое средство передвижения? — задав мужчине этот вопрос, я ещё минут пять ждал ответа, но, так и не получив его, снова спросил. — Ты что, обиделся ещё за тот раз?

Он хмыкнул, но всё равно не ответил. Ага, значит, обиделся. Пфф, ну и ладно. Признаю, во многом это была моя вина. Только он уже взрослый, а ведёт себя, как ребёнок.

Но ведь, даже если старик его заставил, он мог бы мне и не помогать — просто посидел бы или сделал так, как я предлагал ему в начале — свалил. А эта настырная зараза всё равно не угомонилась, пока не выполнила поручение… значит, тут виноват я. Извиниться, что ли?

Мы дошли до моего дома, Слава поставил ящик у ворот и едва хотел уйти, как я, наступив на все принципы и убеждения, остановил мужчину, потянув на себя край его футболки. Он обернулся, чтобы увидеть причину задержки, а я нерешительно улыбнулся:

— В общем… прости, за прошлые события. Так получилось.

Удивлённо проморгавшись, тот полностью повернулся ко мне и вдруг открыто рассмеялся. На моё недоумение мужчина только ответил:

— Ты сейчас совсем на себя не похож, вон даже прощения просишь. И выглядишь при этом так умильно: ну прям как нагадивший щенок.

— Скотина! — я несильно пнул его по самому сокровенному.

Тот согнулся, сразу теряя презентабельный вид, но ржать не перестал. Чертов водитель. Однако его смех был настолько заразительным, что даже я не смог удержаться, и появившаяся на моих губах улыбка вскоре переросла в полноценный смех.

Отсмеялись окончательно мы, наверное, минут через пять, не меньше. Причём в конце я даже не помнил, из-за чего смеюсь. Он напоследок ухмыльнулся и потрепал мои волосы:

— Так уж быть, прощаю. Тем более тут и дело-то пустяковое. А ты учись, Владимир Григорьевич тебя без образования не возьмёт.

Закусив губу, я попросил:

— Пойдём ко мне, посмотришь, что в итоге получилось.

Мужчина хмыкнул, но, послушно подняв ящик, последовал за мной в дом.

Там разулся, поставил вещи в коридоре и по моим указаниям уселся на пуфик, который располагался на кухне.

— А ты неплохо устроился, — ехидно заметил он.

— Угу, небольшую перестановку сделал, чтобы поуютнее было. Вот, кстати, арендатором обзавёлся, — ответил, делая вид, что и не понял этого тона.

— Хм-м? И кто это? Какая-нибудь симпатичная девчонка? — Слава подпёр рукой щёку.

— Угу… Не знаю насчёт симпатичной, но голос приятный.

Мы замолчали, пока я наливал чай. Недавно тёть Оля напекла вафель и передала мне немного. Мы со щенками слопали почти половину, пока те были горячими, а остальное оставили «на потом». И хорошо, что оставили.

Выложив в тарелку вафли, я поставил две кружки с горячим чаем на столик, присаживаясь рядом. Шики и Локи тут же умостились рядом - первый в ногах, а второй на коленях.

— М-м-м, а вкусно. Сам выбирал? — мужчина слегка приподнял кружку, лёгким кивком головы показывая, о чём идёт речь.

Я только неопределённо пожал плечами. Люблю чай — этим всё сказано.

Мы ещё немного поболтали, а потом Славик сказал, что ему пора уходить по делам, и быстро отчалил. Я же, закрыв за ним дверь и позабыв всё на свете, тут же подошел к коробке.

Подняв её и с горем пополам затащив в свою комнату, вскрыл обычным кухонным ножиком. Не только мне было интересно, щенки тоже с любопытством обнюхивали картонный ящик. Ну понятно, будут им новые игрушки, если я что-то уроню или забуду положить на место.

Сверху лежали форма и пересменка. И первое, и второе было самым обычным. Ради всё того же интереса я примерил их и удивился – всё сидело на мне как влитое. Вопрос: как они узнали мой размер, если даже самых примитивных мерок не брали? Чудеса какие-то.

Дальше шла светло-зелёная спортивная сумка для сменной обуви и книги. Теперь понятно, почему коробка была такой тяжелой. А под ними два синих пластмассовых чемодана. Открыв их, я буквально обомлел — чего тут только не было: пастель, самые разнообразные цвета и виды красок, карандаши — и цветные, и простые, разной толщины и твёрдости, кисточки… В общем, что только пожелает душа художника. Но всё-таки надо будет определиться, чем я буду рисовать окончательно. В самом низу лежал большой толстый альбом со спиралью… Я попал в рай.

Вдоволь насмотревшись на это свалившееся из ниоткуда (а главное — бесплатное) богатство, разложил его по полкам и немного пролистал книги: ничего особенного, может, только немного углублённое изучение некоторых предметов.

Так незаметно на город опустились сумерки. Я не удержался и вышел на прогулку с собаками пораньше, чтобы ещё раз пройтись к академии. Не могу ничего с собой поделать — волнуюсь. Наверное, в последний раз я так волновался, хотя тогда даже слабее, когда сдавал экзамены в девятом классе. У меня даже ручка дрожала, когда я листок по украинскому языку подписывал — боялся, что хоть одну лишнюю закорючку напишу — и прощайте, баллы. Но, слава Богу, всё обошлось — на второй год меня не оставили, а то могли бы ещё и не такое учудить.

Я оказался у ворот академии даже раньше, чем предполагал — Шики и Локи придерживались моей скорости, как примерные псинки, не отрываясь по мелочам. На удивление, вход не заперли. Это что, означает, типа: «Заходите, гости дорогие. Мы открыты для всех в любое время»? И плевать, если это будут грабители. Хотя, если подумать, здесь ведь ещё и общежитие, как я понял. Не комендантский час же детям вводить.

Осторожно зайдя внутрь, я потянул за собой щенков. На лавочках у большого дерева сидели редкие ученики — как в синей, так и в зелёной формах, — причём сидели отдельными группами — смешанных не было. Хм-м, тут идёт дискриминация и социальное разделение на богатых и бедных? Странно как-то.

Задумавшись, а не будет ли нарушением присутствие здесь щенков, осмотрелся — может, привязать их к чему-нибудь?

И тут на одной из лавок увидел знакомую макушку с растрёпанными черными волосами. Точнее, макушки было три, и все трое, сидя на одной лавке, увлечённо делали вид, что они здесь вообще ни при чём, смотря на экран ноутбука, расположенного на коленях девчонки. Та оторвалась от монитора, и на меня уставились ярко-синие глаза, в которых непонимание постепенно сменялось узнаванием.

От неожиданности я даже не заметил, как повысил громкость голоса больше допустимого:

— Юля?!

Узнав меня, девочка тут же вскочила, передавая ноут братьям, и кинулась ко мне. Да уж, объятья у неё действительно медвежьи, так и помереть недолго.

Не то чтобы эта встреча была действительно неожиданной, просто не думал, что встречу их здесь и сейчас. Юля отпустила меня и довольно улыбнулась:

— Ну что я говорила, ты талантище! Поступил всё-таки!

В её голосе сквозила гордость, словно это не я сейчас поступил, а она.

— Угу, только вот откуда ты знаешь, что я поступил-то?

— Пфф, — девочка с умным видом скрестила руки на груди, — да по твоей роже это любой встречный-поперечный поймет.

Прежде чем я успел ответить, за спиной Юльки раздался насмешливый голос:

— Фу-у-у, мадам Джулия, что за манеры: ни приветствия, ни пожелания здоровья, ни предисловия о погоде. Да и Ваш жаргон оставляет желать лучшего.

Та вздрогнула и, повернувшись, попыталась пнуть брата по ноге:

— Ты-ы-ы! Козёл! Я уж думала, это нянька пожаловала!

Тем временем второй близнец обошел сестру с другой стороны и склонился передо мной в небольшом поклоне.

— Вот-вот, правильно Влад говорит! Здравствуйте, месье Мишель, рад встрече. Как Вам погодка? Нынче прохладно, Вы так не думаете?

Он говорил что-то ещё, а я просто тихо угорал. Настроение поднималось из «Прекрасно» до яркой платиновой отметки «Лучше некуда».

— И вообще, сестрёнка, не пались! А то щас эта мадам Воспитательница выйдет и даст всем нам по ушам.

— Боюсь-боюсь. Тем более плану уже ничего не помешает, — хмыкнула та, а я решил полюбопытствовать:

— Вы опять что-то затеваете?

— Ну, не то чтобы… — начала Юлька, а потом, переглянувшись, все трое посмотрели на меня с хитрыми улыбками. — Ты же хорошо рисуешь?