TWO IN A MILLION (СИ)

- Ты, что, совсем рехнулся?! Ты должен остаться с SHINee!

Тэмин поднялся, выбираясь из захвата Ки:

- На данный момент ты для меня важнее! Они и сами могут справиться! Тем более нам дали пару месяцев!

- Все же…

Тэмин отчаянно вздохнул, опуская свой взгляд на Ки:

- Пожалуйста, позволь мне быть с тобой. Я уверен, что ты тоже не хочешь оставаться один…

Ки вздохнул и улыбнулся, прикрывая глаза:

- Ты слишком упрямый… – простонал он.

Тэмин засмеялся:

- И я доволен этим. Если бы не я был таким… то никогда бы не нашел тебя.

Ки снова поднял голову и цокнул языком:

- Я попрошу Салли, может ли она дать мне еще одну комнату.

Глаза Тэмина расширились, и он одарил друга своей лучшей улыбкой:

- Правда? То есть, я могу остаться?!

Ки закатил глаза, все еще улыбаясь, и кивнул.

Младший запрыгнул на кровать и крепко обнял его:

- Спасибо, омма!

====== 14. Решение Минджи ======

Одержимость.

Самой большой проблемой Шин Секен, как заключила Минджи, была слепая одержимость главным вокалистом SHINee, Ким Джонхеном. Это была не любовь, а тошнотворное обожание.

Все началось с детства: семья Секен была довольно обеспеченной, и если она что-то хотела, то сразу же получала это.

Будучи бедной, Минджи такого не знала и быстро свыклась с ответом «нет». Она была очень удивлена, когда встретила новую разбалованную девушку, которая недавно перевелась в их школу.

Они сдружились в еще совсем юном возрасте. И другая девочка, становясь старше, начала понимать, что может делать все, чтобы добиться своего. Управлять людьми, бороться до конца за то, что она хочет... И просто выбросить это, когда оно надоест ей.

Когда она впервые сказала, что влюблена в вокалиста, Минджи была счастлива. Наконец-то у ее подруги появились такие искренние чувства к кому-то. Но она была неправа.

То, как она говорила о вокалисте, ее поступки...это не было любовью. Секен говорила о нем, будто о «о-такой-желанной» кукле. Прямо как в детстве, плакала и кричала на своего отца, заставляя его покупать ей игрушку.

Она хотела иметь его...лишь для того, чтобы похвастаться.

Из-за ее нездоровой одержимости...она разрушила чужие отношения. И, судя по всему, очень крепкие отношения.

Ким Джонхен не хотел быть с Секен. Конец истории.

Он не только показывал это всем своим видом, но даже сказал ей об этом.

Это случилось в тот день, когда Секен позвонила ей, вся в слезах, говоря, что на их последнем «свидании» Джонхен сказал, что больше не ищет любви.

Конечно не ищет. Он уже нашел свою любовь.

И они погубили ее.

Но до Секен это никак не доходило, она будто ослепла.

Актриса сидела на диване в свое гостиной и вытирала слезы, тихо всхлипывая:

- Я не могу понять этого, Минджи...прошло шесть месяцев, а он даже не взглянул на меня...Я уже не знаю, что делать...

Младшая с жалостью посмотрела на нее. Ей надо было прекратить это сумасшествие.

- Ты поступила неправильно...

- Я сделала из-за своей любви и ради его же блага! Быть геем – это неправильно! – закричала актриса, сердито размахивая руками. – Это была не любовь! Он просто...экспериментировал, хотел попробовать что-то новое!

Минджи вздохнула и покачала головой, аккуратно хватая чашку чая своими бледными и нежными пальцами:

- Если это не было любовью, тогда зачем он сказал тебе, что больше не ищет любви? Секи-онни, ты должна принять тот факт, что он любит Кибома. Я уверена в этом! Почему бы тебе не сказать ему правду? Может, он простит тебя, если ты признаешься!

Секен истерично рассмеялась, вытирая скатившиеся на щеки слезы. Она встала и уставилась на младшую:

- Ты шутишь?! Предлагаешь мне сдаться и отказаться от него? Сказать, что это из-за меня он поссорился с этим ...педиком?!

Минджи вздрогнула от последнего слова и разочарованно посмотрела на актрису. Та совсем потеряла контроль над собой...

- К тому же... Я не могу рассказать ему, после того, что натворила... – старшая ухмыльнулась про себя, разглядывая себя в зеркале, которое висело на стене.

Минджи продолжала сидеть в тишине. Она натворила что-то еще...страшно было даже спрашивать, но...

- Что ты натворила?

Актриса повернулась и зашагала к своей подруге, присаживаясь на корточки перед ней. Она забрала чашку чая из ее рук и поставила ее на стол, держа в своих руках ладони младшей:

- Минджи...ты должна знать об этом...Кибом – урод. Он не нормальный, – прошептала она предупреждающим тоном, глядя ей прямо в глаза.

- Что ты имеешь ввиду? – спросила младшая в замешательстве.

Секен прикусила губу и, встав, побежала к книжному шкафу рядом с диванами.

- Я спрятала это здесь...

Макнэ еще больше запуталась. Она спрятала там что?

Старшая достала большой коричневый конверт и вернулась обратно. Она протянула ей конверт и улыбнулась:

- Смотри сама.

Подозрительно посмотрев на актрису, Минджи открыла конверт и уставилась на его содержимое на несколько минут. Фотографии Кибома и больничная документация. Говорилось о мужской беременности.

Ее глаза блуждали по фотографиям, которые явно показывали беременного парня.

Ее реакция? Никакой.

Она не знала, как реагировать.

Это было...слишком шокирующим:

- Онни...что это?..

Актриса улыбнулась и показала пальцем на фото:

- Это – чудо природы. И как я могла позволить Джонхену быть с этим уродом?! Ты все понимаешь сейчас?!

Минджи медленно подняла свой взгляд, ее голос ослаб и охрип:

- Онни...он беременный...

Женщина вздохнула и уселась на диван за ней. Она закинула одну ногу на другую и усадила своего котенка на колени.

- Я знаю только то, что он родился с женскими органами внутри, и поэтому оказался в таком положении.

Женские органы?

Такое могло случиться только, если он родился...гермафродитом.

Минджи была умной девушкой. Всегда была старостой своей группы, любила учиться, была круглой отличницей, и ей нравилось читать про такие вещи, но...но она никогда не слышала о естественной мужской беременности...это должно было быть...чудом.

- Это не нормально, это не правильно! Ты не видишь, что я спасаю Джонхена? – продолжила другая.

Минджи стало тошно. Комок застрял в горле. Миллионы мыслей и вопросов словно взорвались в голове, от чего у нее закружилась голова.

- Спасаешь?.. Секи... Кибом беременен от... Джонхена?..

Та раздраженно закатила глаза:

- Дети, скорее всего, умрут! Они же – гибриды! Не смогут долго прожить...

Минджи захотелось плакать:

- О, Боже мой...они ?..

- Близнецы! Ты можешь это представить?! Два уродца сразу! – закричала Секен.

Глаза Минджи расширились от этих слов. Она не могла поверить!.. Как можно быть такой жестокой?! Это же человеческие жизни, о которых она говорит! Что это за человек?! Что она за чудовище?!

- Как ты можешь говорить так?! Они же дети!

- Они все равно не родятся нормальными! Я уверена в этом! Это невозможно! – застонала Секен. – Кибом хотел послать это Джонхену, но я не позволила. Это полностью разрушило бы жизнь Джонхена! Он-

– Ты украла это?! – вскрикнула Минджи. Это не могло быть правдой!.. Ким Джонхен не знал, что станет отцом из-за ее эгоистической мечты?! Как она вообще могла спать по ночам?! Как она могла улыбаться ему и все еще пытаться добиться его?!

- Минджи, не повышай на меня голос! – Секен уставилась на младшую.

Минджи проигнорировала ее и встала, размахивая фотографией Кибома перед ее лицом:

- Ты вообще в курсе, что ты делаешь?! Ты вмешиваешься в их семью-

- Они – не семья! – Секен закрыла уши руками и зажмурилась.

Минджи посмотрела на нее с отвращением. Ей стало противно! Секен разрушала не просто отношения... она разрушала семью!.. Дети не могли жить без отца!

– Потому что ты не позволяешь им быть семьей! Это же дети! Ты должна отдать эти фотографии Джонхену! Он имеет право знать об этом!