Семья герцога Литерского (СИ)

Риэль, наоборот, пытаясь вести себя привычно сдержанно, с трудом удерживается, чтоб не высунуться по пояс в открытое окно. Маг оглаживает свой браслет неспешными движениями и постоянно косится в окно, стремясь получше разглядеть будущее место жительства.

Эддрика веселит эта игра на публику со стороны обоих спутников. Однако повода прерывать ее он не имеет. В их отношениях не так много искренности, чтоб он мог позволить себе одергивать их, требуя снять маски и вести себя так, как молодые люди желали бы на самом деле.

Замок в Сапало возводился в качестве пограничной крепости. Долгое время на заре своего существования он был лишь жилищем для гарнизона солдат. Длительная война с Карумией, закончившаяся почти три века назад и продолжавшаяся более сорока лет, оставила свой отпечаток в обустройстве замка.

Огромная территория была обнесена каменной оградой, высота которой превышала средний рост человека раза в три. Основная часть замка выстроена из камня, а вот часть пристроек, появившихся явно значительно позже, большей частью из дерева. Каменная ограда укрывает не только территорию замка, но и поля, леса, принадлежащие семье герцога, а также две деревни, жители которой считались подданными герцога.

Железные ворота при появлении гостей распахиваются, пропуская их на территорию замка. Открываются двери кареты, Эддрик спускается и помогает Риэлю выйти. Кисиль обходится без посторонней помощи.

Вытоптанный двор выглядит мрачным и необжитым. Черные дыры окон отпугивают. А крестьяне в ужасе от приезда хозяина с супругами – здесь никто из господ не жил более двадцати лет, довольствуясь присылаемыми из замка отчетами.

- Я не помню, что мы в чем-то крупно провинились, - поджав губы чеканит граф Глиссер.

- Что? – переспрашивает Эддрик.

- Я не помню, что делал что-то такое, чтобы меня отправили в глушь. Это здание нежилое!

- Тебе кажется, - мягко отвечает Эддрик, который и сам шокирован развернувшейся картиной.

Отец изредка выезжал сюда, проверять обстановку. Но самому Эддрику вечно было не до того.

- Не думаю, - фыркает Кисиль.

Эддрика раздражает манера жениха вести себя, словно капризное дитя. Ведь он точно знает, что граф на деле далек от образа капризного ребенка.

- Дорогой супруг, - говорит маг, - Вы говорили, что посылали весточку о нашем приезде. Думаю, внутри не так страшно, как снаружи.

Риэль с превосходством смотрит на графа.

- Идем, оценим, - кивает Эддрик.

Изнутри здание выглядит, и правда, гораздо лучше. Но не настолько, чтобы сам Эддрик остался доволен тем, что приехал сюда и привез семью. Однако, для отъезда из столицы был повод. А везти свою новую семью в Залосе герцог не хотел. Даже при том, что уже жил там с Риэлем.

Кисиль деловито осматривает замок. Тори идет рядом с ним, отставая на один шаг.

Первый этаж, безусловно, для гостей. Второй мрачен и напоминает Кисилю комнаты наказания. В его детстве был такой неприятный момент: за проступки отец запирал его или братьев в особой комнате. Она была скупо обставленной и темной. В той комнате было, безусловно, мрачно, хотя и тепло. Нет их не морили голодом, ничего такого. Однако, воспоминания все равно остались неприятными.

- Ты будешь жить в моей комнате, - говорит он Тори, - и выполнять только мои приказы. Понятно? У нас с собой нет ничего такого, что может навести на сомнения, но все же я не желаю, чтоб оказалось так, что слуги шарили в моих вещах.

Тори послушно кивает.

- И найди удачное место, где можно встретиться с Виком.

Эддрика граф Глиссер находит в большой столовой.

- Ну как, Кисиль? Вы поменяли свое мнение о замке?

- Вряд ли, - качает тот головой, - где будет моя комната?

- Хозяева живут обычно на третьем этаже, - пожимает плечами герцог, - но если Вам приглянулась другая комната…

- Нет, я выберу себе что-нибудь на третьем этаже.

- Вот и отлично, - кивает Эддрик, радуясь покладистости жениха.

Риэля герцог находит в библиотеке. Тот задумчиво сидит в кресле.

- Ты выбрал себе комнату? – мягко спрашивает Эддрик.

- Еще нет, - качает головой маг.

- Почему ты грустишь? – спрашивает герцог.

- Ничуть, просто устал с дороги.

Кисиль входит как раз в этот момент. Окидывает супругов взглядами и легко опускается на колени перед креслом мага.

- Что бы Вы не задумали, у Вас есть на кого опереться, идя к цели, - говорит Кисиль.

- Я ничего не задумал. Некоторые вещи нельзя создать искусственно, - мягко говорит Риэль, прикрывая глаза.

- Вы не правы, - качает граф головой.

- На голой скале, обдуваемой ветрами, нельзя вырастить розу.

- У Вас есть магия, - отвечает Кисиль.

- Магия властна не над всем, - отмахивается маг и резко встает, - прошу меня извинить, я устал с дороги.

Когда он уходит, граф поднимается с колен и смотрит на Эддрика.

- Вы его любили?

- Кого?

- Первого мужа.

- Не лучший момент для воспоминаний, - отрезает герцог и уходит. Кисиль остается один.

- Значит, любили, - бормочет он.

Граф Глиссер выбирает себе небольшую комнату, обставленную достаточно аскетично: кресло, стол, кровать. Для Тори застилают большой топчан, поставленный у двери по приказу графа.

Спит Кисиль тяжело, часто просыпается. Ему снятся кошмары, и он несколько раз будит Тори своими стонами.

Утром Кисиль завтракает в библиотеке. Мелкими глотками пьет горячий чай и изучает родословную Габриэля Гаставьо, первого мужа герцога Литерского. Среди фотографий многочисленной родни Габриэля, изображенной на миниатюрных портретах, его взгляд привлекает некий виконт Литтл. Что-то в этой картинке не дает ему покоя, но он не может понять что именно. Некоторое время вглядываясь в мелкие детали, Кисиль сует листок в карман, решив подумать над этим позже.

Риэль еще не встал, а герцог позавтракал уже давно. Совместного приема пищи не выходит. Как можно налаживать отношения, если все прячутся по углам?