Найти во всем этом смысл (СИ)

Он где-то с минуту меня не останавливает, а затем выпрыгивает из кровати и говорит «нет». Нет? Никто никогда не говорит мне нет! Он пожирает глазами мой член, и тут кто-то стучится в дверь. Не знаю, что бесит меня больше, – то, что он мне отказал, то, что нас прервали, или то, что он загородил все входы в спальню. Боже, он такой жалкий!

Иду в ванную, от души надеясь, что в комнате меня услышат. Пусть теперь попробует объяснить, кто у него там. Выйдя из душа, слышу, что они все еще в лофте, и решаю внести ясность. Обмотавшись полотенцем, иду за кофе и только посреди комнаты вдруг соображаю, что там могут быть Марти Райдер или Синтия. Но там не они. Отлично, буду смущать Джастина и дальше. Нечего было прятать меня, как маленький грязный секрет!

Потом гости уходят, но Джастин что-то не спешит в спальню отчитывать меня. А я тут лежу, весь раскрывшийся и обнаженный. Подождав немного, иду в чулан, нахожу в машинке брюки, натягиваю их и, подобрав по дороге свой кофе, подсаживаюсь к нему на диван.

Он весь какой-то грустный и задумчивый, но мне ничего не говорит. Так что, может, дело не во мне? Чертит что-то бессмысленное в блокноте. А потом, не поднимая головы, вдруг спрашивает:

- Хочешь остаться на выходные?

Глава 6

Я не такой реакции от него ожидал. Думал, он обрадуется и, может, даже набросится на меня, принимая приглашение за руководство к действию. Мы же оба знаем, что если он тут останется на выходные, между нами будет секс. В этом-то и смысл.

Но он ничего не делает, просто кивает и тянется за сигаретами. Он курит, а я иду на кухню готовить завтрак. Докурив, он приходит следом и подсаживается к барной стойке. Бублики, что принес Дэн, очень кстати, потому что есть дома нечего. Вечно я забываю заскочить в магазин. Смешно даже, сколько раз в месяц мне приходится по ночам спускаться в круглосуточный супермаркет через дорогу.

Он съедает все, что я ставлю перед ним, без особого интереса, а кофе выпивает больше, чем я. Надо же, я и не думал, что такое возможно. По лицу его разливается синяк, слева от переносицы и чуть ниже. И говорит он сегодня слегка в нос.

- Ты так и не расскажешь, что случилось?

- Нет, - даже глаз не поднимает.

- Тебе больно? Дать обезболивающее?

- А Кодеин есть?

- Прости, у меня на него аллергия.

- Тогда Тайленол.

- На него тоже.

Он фыркает.

- На Тайленол? Ни у кого в мире нет аллергии на Тайленол. Его как раз и дают тем, у кого аллергия на все остальное. Ладно, давай аспирин.

Глотает обе таблетки, даже не запивая. Так привычно. Как часто он вообще глотает колеса? Пьет он уж точно слишком много. В его возрасте я с ног падал, если выпивал бутылку пива на вечеринке. Содрогнувшись, думаю, что, может, и к обезболивающим он уже привык. И это тоже кажется ему в порядке вещей. Хорошо бы он мог меня разуверить. Только вот, вероятно, не солгав, этого не сделать?

- Брайан, там безопасно? – спрашиваю, имея в виду дом его родителей.

Он ухмыляется:

- Безопасность – мой выбор!

Не могу не улыбнуться. Для своего возраста он на удивление взрослый, что, если подумать, не так уж хорошо, учитывая, что так рано повзрослеть ему пришлось из-за того, с чем он сталкивается дома. Но иногда он совсем еще мальчишка. Все время играет, только все его игры крутятся вокруг секса и соблазнения.

Говорю, что мне нужно в гастроном, и к моему величайшему изумлению он вызывается пойти со мной. Не думал, что такое мещанское занятие, как поход за продуктами, его заинтересует. Но в итоге именно в магазине мы впервые нормально разговариваем – не считая рабочих вопросов в офисе. Начав обсуждать еду, постепенно переходим к здоровью, кулинарии и так далее. И у него по всем вопросам есть собственное мнение. Которое никогда почти не совпадает с моим. И мне это нравится, т.к. означает, что мы можем беззлобно подначивать друг друга бесконечно. Единственное, что он добавляет в тележку с продуктами, это смазка, презервативы и сигареты. Для него это, видимо, вещи первой необходимости.

Мы возвращаемся в лофт. Я едва успеваю поставить пакеты на кухонный стол, как он тут же настигает меня и прижимает к нему. Разворачивает, целует, как одержимый, потом стаскивает с меня штаны и трахает, завалив на столешницу. Тут я никогда еще не трахался. Господи, чем я вообще всю жизнь занимался? Зачем-то встречался с парнями, которые заняться сексом соглашались только в кровати, да еще и желательно в полной темноте.

Одним раундом мы не ограничиваемся. Вообще-то мы несколько часов потом не останавливаемся – но до спальни так и не добираемся. А в промежутках мы разговариваем. И единственная тема, о которой мне неловко с ним говорить, - это школа. Сразу вспоминаю, какой он еще юный, - я-то школу окончил давным-давно.

И с радостью оставил позади кстати. Единственный период за всю мою жизнь, когда я вечно ходил в синяках. Потому что был невысокого роста, хорошо учился и любил рисовать. И никогда не протестовал, если меня называли геем. Но тряпкой я не был, так что, может, травили меня чуточку сильнее, чем если бы я просто помалкивал.

У Брайана, кажется, та же история. Только он выше, сильнее и ни с чем не намерен мириться. У меня буквально челюсть отпадает, когда он, смеясь, рассказывает, что сломал однажды обидчику палец, прищемив его дверцей шкафчика. На этом, вероятно, все его проблемы в школе и закончились бы. Но Брайан говорит, что ему вечно приходится вступаться за Майкла, который ни силой, ни уверенностью в себе не отличается.

Не понимаю я их отношений. Пытаюсь осторожно выведать, не связывает ли их нечто большее, чем просто дружба, как бы больно ни было мне об этом думать. Но Брайан тут же взвивается, твердит, что они с Майклом просто друзья, и требует, чтобы я оставил его в покое. Совершенно очевидно, что он к Майклу очень глубоко привязан. Интересно, он хоть понимает, что его лучший друг в него влюблен? Слишком он сообразительный, чтобы не догадываться. А с другой стороны, у него есть эта манера просто не замечать то, что не хочется замечать. Или, может, все он замечает, просто обсуждать не хочет. Кто вообще знает, что там творится у него в голове?