Ловушка для Проныры (СИ)

– Привет пропажа, – произнёс я вслух, глядя как из первой машины появился высокий стройный брюнет. Моя радость была не такой уж долгой, ибо за ним следом выбрался двухметровый блондинистый громила, заставив меня слегка поморщиться. Не то, чтобы я не любил, или не уважал господина начальника безопасности Константина Баюндарова, но, скажем так, слегка опасался. Он давно уже рыл землю носом, пытаясь раскопать некие точные данные на одного неуловимого папарацци, то есть на меня любимого. Я ухмыльнулся. Представляю выражение его лица, когда он, надеюсь очень не скоро, узнает, что я уже два года снимаю квартиру в том же доме, где живёт его подопечный. Самое смешное, что я ведь не стремился поселиться поблизости, просто так случайно получилось. Один мой знакомый уехал на несколько лет за границу, а квартиру предложил мне. Когда я узнал адрес, то моему удивлению не было предела. Дуракам везёт. Правдива поговорка, что лучше всего прятаться под фонарём. Я сделал очередную затяжку, и с сожалением проводил взглядом Лукаса Домбровского в сопровождении его большого друга и четырёх шкафов с антресольками. Хорошие мальчики: большие, мускулистые и опасные. Хотя этого следовало ожидать. Кот Баюн свою работу знает. После неудавшегося покушения он усилил охрану, приставив личных телохранителей к Лукасу, осложнив тем самым мне жизнь. Подобраться к Домбровскому станет сложнее, зато интереснее. Мне безумно нравилось дёргать этого тигра за усы. Я не прочь был бы подёргать и за хвост, но кто же мне даст? Лукас Домбровский слыл стопроцентным натуралом, и даже я за три года слежки за ним не нашёл ничего, кроме сменяющихся ежемесячно его подружек. Те, что не хотели лишний раз светиться в желтой прессе, а мой родной «Наутилус» иначе не назовёшь, расставались с Лукасом по обоюдному желанию, а тех, кто хотел попиариться за счёт Домбровского прогонял он сам. Разве что мой интерес вызывали его секретари, коих за несколько лет сменилось уже четверо, и один из них точно был геем. Я познакомился с этим парнем, и попытался выпытать информацию о бывшем шефе, но был деликатно и далеко послан. Домбровский, в отличие от многих, брал на должность секретаря именно парней, молодых, с хорошим образованием, но без большого опыта работы. Обучал, а после увольнения помогал устроиться в другое место. Это было очень великодушно, но как по мне, немного подозрительно. Лукас редко бывал в клубах, а уж в посещении гей-клубов, вообще, никогда замечен не был, хотя среди его знакомых есть владелец одного элитного заведения лазурного цвета. Мне с трудом удалось достать постоянный пропуск туда. На всякий случай приобрёл. Я гей, но как-то не очень люблю посещать такие заведения. Как сказала моя подруга Аня, мне для секса необходима искра. Ну, да. Так и есть. Механический секс для удовлетворения потребностей мне скучен. Я люблю любить и заниматься любовью. Да, тавтология, но она выражает мою суть. Вот только с самим чувством у меня просто беда. С некоторых пор я боюсь любить. Однажды меня предали, и продали. Когда на меня свалились проблемы, последствия которых приходится разгребать до сих пор, парень, которого я любил, слил личную информацию обо мне людям, желавшим причинить мне вред, и свалил. А позже я узнал, что он ещё и деньги за это взял. Та история хорошенько попортила мне кровь. Мне не только не удалось устроиться по специальности, но и отношения с семьёй были испорчены напрочь. Возвращаться в маленький родной городок больше не было смысла. Там одна небольшая газетка, и полно местных фотографов, снимающих в основном свадьбы да юбилеи. К тому же, там меня больше не ждали, и не желали видеть. Да, я отомстил, но проблемы это не решило. Я по-прежнему был в чёрном списке всех агентств по найму, и всех крупных изданий от газет до журналов. В своё время устный приказ был спущен с верхов, и хотя тот, кто его отдал, уже два года как покоился в могиле, для меня ничего не изменилось. Трудоустроиться по прямой специальности я не могу, даже в своём журнале я числюсь лишь обычным фотографом на полставки. Анжелика, конечно, дура ещё та, но возможность сэкономить она не упустит. Жадна барышня, хоть у папы денег куры не клюют. И хорошо, что о моих подработках она ничего не знает. Наивно думает, что на меня у неё эксклюзив. Я всё-таки печатаюсь, но… Приходится соглашаться на работу внештатника и продавать свои статьи, написанные под псевдо, соответственно более дёшево, чем если бы я был официальным сотрудником. А ведь я профессиональный журналист, даже красный диплом пылится в шкафу, печататься начал ещё на третьем курсе, и весьма удачно. Фотография моё хобби, неожиданно ставшее основной профессией и источником дохода. Никогда не думал, что стану папарацци, но жизнь изменила приоритеты, направив мои таланты не туда, куда мне хотелось и мечталось. А с другой стороны, была бы в другой ситуации у меня возможность стать тенью Лукаса Домбровского? Скорее всего, нет. Возможно, для меня он остался бы обычным дельцом, хоть и очень удачливым. Одним из многих. Но, следуя за ним по пятам, я слишком приблизился, как мотылёк к яркому огню. Я видел его разным: счастливым и печальным, слегка влюблённым и разочарованным, хмурым и злым, яростным и страстным. И очень часто, как минимум один раз в месяц, причиной его плохого настроения был я сам. И не все из сделанных мной фотографий я передавал в журнал. У меня есть личная коллекция, которую не покажу никому. Возможно, когда-нибудь подарю её Лукасу. Мне хотелось быть к нему ещё ближе, чем сейчас, но боюсь, мои желания не совпадают с его стремлениями. Господин Домбровский, скорее всего, хочет дать крепко мне по шее, и, вероятно, совершенно не гипотетически. И именно поэтому Баюндаров так усердно ищет человека, который не даёт его шефу жить спокойно и трахать девочек, и некоторых замужних дам. Мне просто дико везёт, и ещё я очень осторожен.

Докурив сигарету, смял окурок в пепельнице, и пошёл в спальню. Там меня встретили десятки лиц Лукаса, украшавшие стену напротив кровати. Классические черты лица с прямым носом, гордым упрямым подбородком, с ровными густыми бровями над ярко-голубыми пронзительными глазами, и манящими к себе губами. Мне всегда нравилась искра лукавства, зажигавшаяся иногда в его глазах. Такие же глаза у Елены Домбровской-Вардакис. В Лукасе выгодно сочетались яркая красота отца-грека и славянская нежность его матери. Я – псих? Скорее, эстет. Люблю красивые интересные лица. Придёт время, и я сниму эти фото, упакую в коробку и отошлю ему. Тому, кто зацепил в моём сердце давно спрятанные страхи. Тому, в кого мне хотелось бы влюбиться. Хотя Аня убеждена, что я давно уже втюрился. Лелею надежду, что подруга ошибается и это только увлечение, лишь азарт охоты. Я не хочу вновь обжечься. Я теперь очень осторожный зверь. Я сам отныне охотник, а не наивная жертва. Я научился кусаться и защищаться. Жизнь научила. Зазвонил мой телефон, настойчиво. Кому неймётся? Аня.

– Привет боевым подругам! Чего трезвонишь?

– Привет ночным хищникам, – прозвучал чуть хриплый низкий голос. – Хочу пригласить тебя пообедать. У меня урок отменили, так что жду тебя в нашем кафе. Отказ не принимается. Ты уже две недели хандришь.

– Хандра отменяется, – бодро ответил я.

– Неужели предмет твоих мечтаний вернулся из дальних странствий?– засмеялась Аня.

– Да.

– Тогда тем более дуй ко мне. Всё. Жду.

И сразу же послышались гудки. Вот так всегда. Учительница биологии и тренер по рукопашному бою в одном лице. Я быстро переоделся, подхватил ключи от машины, и понесся на встречу, ибо Аня ждать не любила. А если опоздаю, оторвёт мне уши при встрече. Грозная она у меня подруга.

Когда я вошёл в уютное кафе, неподалёку от гимназии, где работала Аня, сразу же нашёл её взглядом, и улыбнулся. Внешность моей подруги так обманчива. Наше с ней знакомство было фееричным. Ко мне пристала вечером компания гопников, их было трое, а я один. Опыт драк у меня присутствовал, к тому же со мной была сумка с набором редкой и, соответственно, дорогой аппаратуры, понятно, что отдавать её гопникам совершенно не хотелось. Минут пять мы с ними препирались, а потом в ход пошли кулаки. К счастью, на помощь мне пришёл невысокий, но крепкий мужчина лет тридцати. Короткие и чуть волнистые чёрные волосы, тёмно-карие глаза с азартным прищуром, хорошо подкачанное тело и сумасшедшая скорость движений профессионального бойца. Я успел вырубить одного парнишу, а этот помощник уже уложил двоих. Отряхнув одежду, я подобрал отставленную в сторону сумку и протянул руку.