История Винсента Робертса (СИ)

— Сто лет ничего не готовил, надеюсь, не сильно пережарил, — с этими словами он поставил передо мной тарелку с двумя огромными прожаренными до хрустящей корочки кусками мяса.

Я чуть слюной не подавился, смог выдавить только из себя:

— Спасибо…

— Приятного аппетита, — пожелал Адамс и снова повернулся к сковороде.

Что-то изменилось, стало определенно не так, как раньше. Причем изменился и сам Рэй тоже. Я никогда не видел его таким заботливым, он никогда не разговаривал со мной настолько откровенно. Одни его слова, которые он сказал мне еще в отделении, чего стоили. Я весь извелся, соображая, что же на самом деле он имел в виду, когда произнес: «Потому что ты нужен мне».

— Наверно, еще слишком горячее, — Рэй забрал у меня из-под носа тарелку, к которой я еще даже не притронулся.

— Эй, верни мой завтрак, то есть обед, — прорычал я и потянулся, чтобы отобрать тарелку обратно.

— Обожжешься! — выпалил охотник и поднял блюдо над головой, я не смог дотянуться через стол. — Это я могу проглотить прямо со сковороды и не почувствую, а ты?

— Я бы не стал насильно пихать себе в рот, если бы почувствовал, что слишком горячо!

Опять он умудрился разозлить меня, причем совершенно излишним беспокойством.

— Уверен? — переспросил Рэй, глядя на меня как на дите неразумное.

— Да! Черт бы тебя побрал! — огрызнулся я в ответ.

Адамс опустил тарелку обратно на стол с совершенно невозмутимым лицом.

Обед начался в полном молчании. Я действительно сидел и ждал, пока мясо остынет. Все время сверлил его взглядом, даже дул, чуть ли не брызгая слюной. Рэй сидел напротив над своей тарелкой и тоже чего-то ждал, не притрагиваясь к своей порции. Когда я отрезал кусок и положил его в рот, Адамс внимательно следил за моей реакцией. Я чуть не подавился от его пристального взгляда.

— Очень даже неплохо, — похвалил я его, проглотив кусок.

Действительно, вышло немного суховато, конечно, но вкусно.

Рэй довольно заулыбался во все тридцать два зуба, и следующий кусок застрял у меня поперек горла. Что-то определенно изменилось. Адамс выглядел непривычно открыто. Даже внешне он будто засветился изнутри от удовольствия.

Напарник приступил к своей порции, и мы больше ни слова не произнесли, пока не прикончили все мясо. Адамс слегка разочарованно взглянул на свою опустевшую тарелку. Мне показалось, что ему мало. Он определенно любитель поесть. Впрочем, я бы тоже не отказался от добавки, но смысла в переводе продуктов не видел. Я положил вилку и вспомнил, что слышал, как Рэй уходил.

— А ты почему дома? — поинтересовался я.

— Утром заезжал на работу, побыл там всего пару часов, а потом всех отпустил.

— Вот уж не думал, что ты можешь быть добрым тренером.

— Инструктором, — поправил меня Рэй. — Я и не добрый вовсе, просто мне самому хотелось поехать домой. По дороге зашел в магазин и подумал, что давно не ел ничего… человеческого.

— Тебе ничего не будет за такую вольность?

— Росс мне уже сделал выговор, — буднично произнес Адамс, будто это какая-то незначительная мелочь. — Не волнуйся, он еще заставит меня отработать прогул.

Собрав со стола грязную посуду, я подошел к раковине и включил воду. Раз уж Рэй готовил, то я должен хотя бы прибраться.

— Оставь, я помою, — Адамс поднялся и легко оттеснил меня в сторону.

— Но ты же… — я не успел договорить, он буквально взглядом приказал мне замолчать и не лезть, пока он добрый.

Подняв руки, показывая, что сдаюсь, я вернулся на диван.

— Как ты сегодня себя чувствуешь? — снова заговорил напарник, старательно отчищая сковородку.

— Пока нормально, но я не знаю, сколько это продлится, — признался я.

— Все будет в порядке, — он попытался меня подбодрить, произнеся это легко и беззаботно. Я мог бы даже поверить ему, если бы действительно просто приболел.

— Нет, не будет. Мне начинается казаться, что я забываю свою жизнь. Мне снился отец, Чарли, но я до сих пор не могу вспомнить его лица. Это пугает.

Действительно, мне стало страшно. Я начал перебирать в памяти людей, с которыми встречался и обнаружил, что не могу вспомнить лица Тони Грина. Целые куски из моей жизни исчезали, будто что-то поглощало их, сжирало все, оставляя только пустоту внутри.

— Когда тебе станет лучше, ты вспомнишь, — хотя говорил он спокойно, я почувствовал легкое напряжение в его голосе.

— Рэй, я не могу вспомнить того дня, когда мы впервые встретились, — голос мой дрогнул.

Почему из моей памяти стали исчезать именно такие моменты, а не другие, которые я ненавидел и хотел бы забыть? Почему я отчетливо помнил ублюдка Валентайна и его издевательства? Это выглядело как жестокая несправедливость. Злая шутка.

— Ты и не должен помнить нашу первую встречу, — Рэй вздохнул и добавил, — как ты чуть не отправил меня на тот свет.

— Я не про тот день, а про нашу встречу после. Я помню только что был в Лондонском отделении, но не помню, что там произошло, и почему мы уехали оттуда вдвоем.

В раковину с грохотом упала тарелка, но не разбилась.

— Черт, скользкая, — шепнул Адамс, но я заметил, как он сжал кулаки и опустил голову.

— Сколько я еще не помню? Что я мог забыть безвозвратно? — прошептал я.

— Все будет хорошо, слышишь? — Рэй выключил воду и подошел ко мне, став напротив меня на колени и заглянув в лицо. — Мы что-нибудь придумаем, и тебе обязательно станет лучше.

— Уже ничего не поделаешь, — выдохнул я и опустил голову, волосы скрыли мое перекошенное от боли лицо. — Это не болезнь, которую можно вылечить. Я всего лишь чужая поломанная игрушка. Прости меня…

— За что ты извиняешься? Ты же не виноват, что так вышло.

— Я поступил неправильно, скрыв от тебя правду о себе. Тебе заранее нужно было знать, кому ты предлагаешь стать своим обращенным. Лукас был прав, когда сказал, что я всего лишь дешевая чужая подстилка и не достоин тебя.

— Тише, не вспоминай о нем и не принимай близко к сердцу все, что он сказал, — успокаивающе произнес Адамс. — Он специально делает больно, чтобы посмотреть, как другие страдают. Он мог наговорить чего угодно, чтобы задеть за живое, сделать неприятно, но это вовсе не значит, что все его слова чистая правда. Подумай хорошенько.

— Но ты теперь и сам знаешь, что со мной делал Валентайн. Не это ли подтверждение того, что я… — чужая ладонь зажала мне рот, Рэй придвинулся ближе, схватив за руку, пытаясь заглянуть мне в глаза.

— Не говори глупостей! — напряженно произнес Адамс. — Думаешь, я не догадывался ни о чем? Твои кошмары и реакция на прикосновения много чего подсказали и без слов. И я знаю, что ты не виноват, что ты не хотел и ненавидишь его за все, что он сделал. Я никогда не считал тебя грязным и мерзким, и сейчас так не думаю.

Не верилось, но очень хотелось. Мне стоило благодарить судьбу за то, что подарила мне такого замечательного напарника. Я уткнулся лицом ему в плечо и ничего больше не хотел говорить; вцепился в него руками, испытывая невероятную благодарность за то, что он рядом со мной.

— Если тебе будет плохо, — начал шептать Рэй, — если станет грустно и одиноко, захочется поделиться с кем-то наболевшим, ты всегда можешь обратиться ко мне.

— Зачем? Для чего ты говоришь мне все это? Я не хочу сливать на тебя еще и свои проблемы, — мысли путались, мне казалось бессмысленным все, что он сказал. Зачем ему брать на себя еще и мою боль?

— Посмотри на меня, — настойчиво попросил Рэй, и я послушно поднял голову.

Его глаза всегда зачаровывали меня, и этот раз оказался не исключением. Сильный, уверенный и спокойный, он не отводил взгляда.

— Я тот, кто ради тебя пересек полмира и проехал на машине по всем штатам, — голос его звучал ровно и твердо. — Кто следовал по запаху твоей крови, как сумасшедший хищник, готовый разорвать любого, кто встанет на моем пути. Я готов был сцепиться в драке с Маркусом, если бы он не отпустил меня, когда я узнал, что ты исчез. Я тот ненормальный охотник, который заведомо зная о превосходстве противника, бросался на него грудью, только бы он не забрал тебя у меня. И я готов убивать за тебя всех тех, кто причинял тебе боль и еще попробует это сделать в будущем.