Со стороны (СИ)

- Да и … - пинаю камень.

- И что? – Никита пинает камень мне обратно.

- А то, что это ахуеть какая прекрасная оправдательная история для Тимура!

- Ты сейчас хочешь сказать, что это все придумано?

- Да нет. Просто… Тимур же поверит. Простит, так еще и пожалеет бедного Ара, у которого крыша едет.

- Ну, это уже их дело…Идешь на пару?

- Иду, пока Ник, - разворачиваюсь и бреду ко входу, каждым шагом пытаясь передать какая это для меня мука.

- Пока, Ева!

… Лекция очень скучная. Почти засыпаю. От нечего делать, начинаю листать фотографии на телефоне. Очень быстро натыкаюсь на групповое фото, где Ник, Арсений, Кир и Тим улыбаются в камеру, оттягивая друг другу щеки. Это у нас дома и всего то пару недель назад. Тим вроде как счастлив. Правую половину его лица не уродует отвратительная гематома.

Чудище, ты правда все так и оставишь?

========== Главы 15-16. ==========

Глава 15. Тимур

Ева не говорит со мной. Нет, она отвечает на вопросы, если я задаю ей их, говорит: «Доброе утро» и «Спокойной ночи», но не задерживается на кухне, чтобы немного поболтать. Не рассказывает никаких новостей с учебы и работы, больше не спрашивает меня о самочувствии.

В чем я провинился, знаю. Поступил не так, как, по ее мнению, должен был. После звонка Андрея, который окончательно все для меня прояснил, ринулся к Ару.

Приехал и долго сидел в тачке под его окнами. Он не выходил. Час, два. А потом телефон завибрировал – входящий. От него.

- Тим? – тихо, на грани слышимости.

- Да?

- Это твоя машина стоит под окнами, или я окончательно сошел с ума?

- Это я.

Молчание. Слушал его дыхание в трубке, а внутри все сжималось. Придурок, почему не сказал мне, что тебя так мажет? Почему не говорил, что так хуево? Почему не пришел раньше?

- Мы …мы можем поговорить?

Облегченно выдохнул. Конечно, Ар. Конечно мы можем поговорить.

- Поднимешься? Мои все еще в Тайланде.

Не ответил, просто сбросил вызов и вышел из машины. Знал, что он смотрит в окно.

Легко, как будто не я днем ранее морщился от боли в бедре, взлетел на четвертый этаж. Там меня уже ждал Ар. Впервые видел его настолько беззащитным, беспомощным. Он, как будто, все еще не веря, что это я, протянул руку, легко касаясь уже начинающего желтеть синяка на моем лице.

- Тим, это все я? – такая неподдельная дрожь в голосе. Такая острая боль в глазах.

- Я зайду?

Утвердительный ответ.

А потом, хотя я и пришел за разговорами, сам не дал ему говорить. Набросился на него сам, не позволив нежничать со мной, сам метался и кусался. Не давал ему оглядывать мой торс, так восхитительно разукрашенный кровоподтеками всех цветов. Заставлял его смотреть только в мои глаза. Что бы видел – в них нет ни капли злости, обиды, ненависти… Только желание. Он и я. Как раньше. Все остальное осталось в прошлом.

- Тим, пожалуйста…- в конце Арс обнял меня, прижал к себе, но снова так, как будто я хрустальный. – Скажи, что я могу сделать. Как я могу…Исправить все это.

Я не ответил, прижался к нему как можно сильнее, и позволил себе полежать так еще несколько спокойных минут.

Вернувшись вечером домой, наткнулся на Еву.

- Скажи мне, что ты не ездил к Арсению.

Она упрямо смотрела на меня. Вся такая грозная, в своих ушастых тапках.

- Я ездил.

Закусила губу и пошлепала на кухню, агрессивно наливать себе чай.

Это было самое длинное предложение, которое я услышал от нее за прошедшую неделю.

Сейчас сижу на кухне, курю в окно, покручиваясь на старом барном стуле. Чувствую, сейчас нагрянет. Пора бы уже. Пора бы уже этому мысленному шторму нагрянуть мне в башку. Я уже давно жду этой бури. Давай, начинай.

Если бы Ева услышала сейчас, из-за чего именно я вот-вот нырну в бездну, она бы, наверное, довольно сильно удивилась. Да я и сам не мало удивлен. Хотя, это всегда было где-то во мне. Где-то на границе сознания, что-то даже больше подсознательное. Наверняка я ни раз осознавал это, ведь как иначе? Но потом между мной и этим возникла слишком глухая стена. Возникла? Не ври себе, Тим. Она появилась не внезапно и не сама по себе. Ты строил ее сам. Бухтя, кряхтя, день за днем. Вместо цемента вязкие, горькие на вкус мысли. Вместо кирпичей неприятные, слишком яркие воспоминания. А помогло ли?

Да нихуя. Глаза закрываешь, и тут же эта гребанная ухмылка. «Ушел? А кто тебя отпускал?»

Больно было тогда, больно сейчас и потом тоже будет больно. И видимо я мазохист, реальный такой любитель побольнее, ведь раз за разом одно и тоже. Но нет, сейчас по-другому. Сейчас я это понимаю.

Тогда, я тоже прощался навсегда. Тогда я реально хотел, чтобы все закончилось. Звонки, смс, эти внезапные приезды, просто потому что «соскучился». Осточертело, надоело. Да и перегнул. Переборщил. Просто приехав, шутя разрушив все, что я успел построить. Дунул, и все развалилось как карточный домик. Злость на собственное бессилие, на то, что не могу с этим совладать, укрепила эту мою стену. Мне казалось ее не разрушить, как бы ты не крушил ее, как бы не бился, тебе больше не пробиться через нее. Все, наглухо.

Я ведь даже полюбил. Смог, справился. И было снова больно. Но по-другому. Что мне розги, после пулеметной очереди? Но нет. После нескольких лет затишья, штиля на море, снова эта ухмылка. Снова этот голос, раздирающий все изнутри. Но стена стояла. Стена все еще была на месте.

Ненавижу. Ненавижу все в тебе. От гребанной укладки, до начищенных носков ботинок. От наглой усмешки, до дрожащих рук, когда все-таки можно… Нельзя столько обещать уйти, и не уходить. Нельзя промолчать один раз и не вернутся.

Я ведь почти смог начать все заново. Смог, справился.

Твои попытки в этот раз какие-то дохлые. Правда. Моя стена готова выдержать натиск тарана, а ты как будто издеваясь просто камешки кидаешь, даже не особо стараясь.

А потом…

Сидишь напротив меня, внимательно смотришь в глаза.

- Серьезно? Ты это серьезно?

Киваю. Не произношу вслух. Все рвется наружу, но не могу тебе показать, на сколько я сейчас слаб. Как сильно я устал, как уязвим сейчас. Ты можешь услышать дрожь в моем голосе, и тогда тебе можно будет просто протянуть руку, и я сдамся. Сдамся впервые за все эти семь лет.

- Лис, - только ты додумался до этой тупой клички, даже она не смогла. – Пожалуйста, подумай своей башкой еще раз.

Мотаю головой. Встань и уйди, встань и уйди. Сейчас. Сейчас, пока у меня еще есть силы и уверенность в своем решении.

- Нет, ты не понимаешь…

- Уезжай, - тихо, но ты слышишь. – Уезжай навсегда. Не возвращайся.

Не лицо, маска. И только в глазах плещется что то, но я не могу смотреть в них.

- Почему я должен уехать?

Смогу это сказать прямо тебе в лицо. Правда. Дай мне еще пару раз вдохнуть этот прокуренный воздух.

- Я люблю его.

Не веришь, кожей чувствую – не веришь. Ну тогда…

- Я люблю его, - на этот раз я смотрю тебе в глаза. Долго, с оттяжкой. Вижу, как маска исчезает, как кривится рот, как опускаются веки, как пальцы сжимаются в кулаки.

- Хорошо, - на стол выкладываешь тот самый телефон. – Прощай.

Встаешь и правда уходишь.

И кто бы знал, что именно это «Хорошо» пробьет брешь в стене. Безразличное, холодное. Может рассказать Еве как я кидал этот долбанный телефон в стену, пытаясь не сорваться в позорные крики? Не стоит, наверное. Хотя она права…Трех букв слишком много. Две в самый раз. Правда, Ян?

За стеной то самое, первое, робкое, но большое. Первое и потому самое дорогое. Еще чистое, не тронутое грязными ботинками реальности, уже даже не чувство, а больше воспоминание о нем. Тогда такое важное, ведь хватило одного слова, чтобы практически уничтожить меня. Хотя, ты же знаешь, Тим. Это было не слово, это был приказ. Хаха, первый его приказ. И ведь сколько было потом других… «Сдохни».

- Ослушался, - говорю вслух и улыбаюсь.