Гарри Поттер и его наследие (СИ)

И вот, наконец, настало относительное затишье – оставалось только помешивать постепенно густеющую мазь для спины и добавить в оба котелка последний ингредиент. Не прекращая помешивать мазь левой рукой, Хар-Эрри вдруг молниеносным движением когтя правой вскрыл вену на запястье. Густая, красная кровь, отсвечивая искорками пламени, медленно заструилась с кисти на стеклянную лопаточку, а с нее – прямо в котел. Северус только и смог, что судорожно выдохнуть. Через двадцать секунд, когда субстанция в котле из мутно-голубой перекрасилась в буро-коричневую, демон затянул порез и погасил под ней огонь. После чего добавил крови из надреза, но уже на шее, во второй котелок с зельем для слизистой оболочки желудка.

– Готово, – радостно сообщил он ошарашенному Северусу.

– Признаю Ваш талант в подготовительной работе… хотя и не знаю пока ничего об эффективности этих… снадобий, – с уважением проговорил зельевар мирового уровня. Он, если уж признаваться, но только самому себе, был в немом восторге от того, как красиво работал демон. Но признавать это вслух, конечно, не собирался.

– Проверим? Я тоже сделаю глоток, хотя у меня желудок переваривает и битое стекло. Просто для того, чтоб ты не опасался.

– Если твой организм настолько прочен, что переваривает стекло, то он легко расправиться и с тем, что для моего будет ядом, так что не вижу смысла в демонстрации подобного рода, – задумчиво проговорил Снейп.

– И все же – твое здоровье, – и, разлив зелье по двум небольшим серебряным кубкам, демон залихватски осушил свой, закусив первым попавшимся корешком. Просто так, для пущего эффекта, – тебе закусывать не обязательно. Хотя это просто валериана, – ухмыльнулся он.

– Это твое позерство…

– Иначе скучно жить. Особенно так долго, как живу я. Пей!

Северус осторожно принюхался. Пахло чем-то пряно-кисловатым. Перебрав в уме все ингредиенты, он так и не смог определить, какой эффект должно иметь это варево. По одной простой причине – свойства крови демона для него оставались тайной за семью печатями. Снейп осторожно осушил кубок и… его скрутила дикая боль. Эр подхватил партнера на руки и, ворча себе под нос что-то вроде «все еще хуже, чем я предполагал», понес свое сокровище в его спальню.

Уложив Северуса на кровать, он расстегнул верхние пуговицы на его сюртуке и рубашке, после чего, стянув с него мантию, обложил подушками. Через пять минут приступ прошел и унес с собой тупую, ноющую боль в виске, донимавшую Снейпа с утра, и общее, идущее, казалось из самих костей, раздражение. В живот как будто закатился клубок пушистых теплых ниток. Было… да, почти хорошо. По-прежнему ныла спина и немного саднило горло, но по сравнению с режущей болью в животе, которая появлялась обычно после еды, это были мелочи.

– Скажи-ка мне, мой условно-разумный друг, – раздался голос демона, сидящего прямо на пушистом ковре у кровати, стоило Северусу открыть глаза, – какие именно зелья ты принимаешь и в каких количествах?

Зельевару был неприятен и вопрос, и форма обращения, но, признав в демоне мастера высочайшего класса, он все же ответил:

– На постоянной основе ничего. А так – перечное, от головной боли, для сна-без-снов, бодрящее, кроветворное, для восстановления нервных окончаний, – голос зельевара был еще слабым. Но с круцио пережитое было все равно не сравнить.

– Составы, – потребовал демон.

Северус методично, без малейшей запинки, перечислил ингредиенты всех названных зелий, чувствуя себя первокурсником на собственном допросе.

– Мммм, ничего, что могло бы дать такой эффект. Ладно, – он молниеносно ухватил запястье своего собеседника и аккуратно впился в него зубами. Северуса от такой наглости тряхнуло, он попытался вырвать руку и протестующе хрипел, не в силах связно выражаться.

Через несколько секунд демон отпустил его руку, на которой тут же затянулись укусы, и задумчиво уставился на взъерошенного зельевара, хватающего ртом воздух.

– Что Вы себе… – начал было он…

– Слезы Морганы.

– ЧТО?!

– В твоей крови Слезы Морганы. И весьма сомнительного качества.

– Но… как? У этого яда…

– Ярко-красный цвет и довольно специфический вкус, – закончил за него демон. – Мне это известно. Скажи, приходилось ли тебе когда-нибудь пить фалернское вино?

– Не имею понятия. Никогда раньше о таком не слышал.

– Темно-рубиновый цвет, пряный букет с небольшой горчинкой. Подается подогретым.

– Не припоминаю такого, а что…

– Этот сорт вина был выведен специально для маскировки яда, который бродит… бродил у тебя в организме. Моя кровь является для тебя почти универсальным антидотом, даже если она была подвергнута термообработке, как в нашем случае.

Северус задумался было, но его попытка препарировать ситуацию с треском провалилась, так как его размышления нагло прервали:

– Теперь твоя кровь очистится окончательно в течение восьми часов, что не отменяет сеанса массажа. Я иду в комнату, что напротив твоей, готовить стол, а ты раздевайся, принимай душ, заворачивайся в простынь и приходи. Белье тоже сними. Я в состоянии держать себя в руках. Твое здоровье мне дороже.

Высказавшись подобным образом и не дожидаясь ответа, демон удалился.

Через четверть часа босой Эр, одетый в простые холщовые штаны, с обнаженным торсом и стянутыми в тугой узел волосами поджидал Северуса у массажного стола. Тот что-то не торопился. Демон нервно поводил хвостом из стороны в сторону, и совсем было собрался пойти проверить, не утопился ли там его партнер, как дверь открылась, и вошел Северус, гордо вздернув подбородок. Он был завернут в простыню на манер древней тоги.

Было очевидно, что «пациент» чувствует себя глупо и неловко.

– Ложись, – скомандовал демон, указывая на стол.

После того, как Северус улегся на живот, поместил лицо в специальное углубление и попытался расслабиться, Эр освободил от простыни его спину и, мимоходом отметив огромное количество шрамов, принялся за работу. Массажировал он так же, как варил зелья – виртуозно, увлеченно, со вкусом, успевая везде и не упуская ничего. Поначалу напряженный, Северус вскоре погрузился в истомную дремоту, подчиняясь теплой настойчивости умелых ладоней. Хар-Эрри разогревал, разминал, прорабатывал каждую мышцу такого обманчиво-хрупкого, худого тела около часа. После чего, без предупреждения, не дав на раздумья партнеру ни одной секунды, он приступил к мануальной терапии – изгибал, скручивал, встряхивал, выламывал, вправлял, и снова гладил, разминал, успокаивал тело, ставшее вдруг таким гибким и податливым.

К концу второго часа с Северуса сошло семь потов, каждая мышца, каждая косточка приятно ныла, кожа горела, а веки потяжелели. Потом Эр магией поднял безвольное тело в воздух, полностью завернул его в простыню, а поверх – в одеяло из тонкой верблюжьей шерсти. После чего, подхватив получившийся кокон, направился в купальню. Там их уже ждал наполненный горячей ароматной водой бассейн, в воздухе пахло травами и цветами, свет был приглушен. Аккуратно размотав верхний слой своей добычи, все так же поддерживая ее в воздухе, демон прямо в штанах сошел в бассейн и потянул расслабленный кокон к себе. Нежно подхватив его на руки, бережно опустил любимого в воду и устроил на одной из мраморных скамеечек, скрытых под ней. Простынь была призвана не смущать Северуса сверх меры и не наводить его на мысль о домогательствах. Аккуратно высвобождая из-под нее поочередно каждую часть расслабленного тела, демон смывал с него лечебную мазь. Нежно промыв волосы, помассировав виски, Эр, как ему ни было жаль, выпустил партнера из своих объятий.

А Северус блаженствовал. Умом понимал – надо возмутиться, запретить себя трогать, не давать разглядеть свое худое, некрасивое тело, которое обычно надежно пряталось под слоями одежды. Но само тело безмолвно спрашивало – зачем? Когда так хорошо, так уютно в этих сильных руках, так сладко ноют все мышцы, охватывает истома. Хочется лишь закрыть глаза, отдаться на милость этим потрясающим движениям и не думать. Пусть они, эти руки, позаботятся обо всем. Это так… приятно, когда о тебе заботятся…