Из двух зол (СИ)

В этот вечер у Коннолли была какая-то срочная операция, с кем-то случилась беда, но для Блэйка это обернулось послаблением – его просто позабыли выгнать из палаты Арди. Омега к вечеру притих, задышал ровно. Блэйк то и дело гладил его руку, наслаждаясь теплотой кожи, которая убеждала его, что Арди жив, с ним, скоро поправится. Он старался не смотреть на характерную выпуклость под идеально разглаженным одеялом. Коннолли убеждал, что Арди не почувствует возбуждения в своем глубоком сне.

- Блэйк.

Шепот был настолько тих, что альфа решил – показалось. И в следующий миг вздрогнул, увидев, что Арди открыл глаза. Блэйк схватил его ладонь, прижал к щеке, радуясь, что любимый в сознании, и только потом подумал, что это, наверное, плохо, что Арди, словами медиков, «не догрузили».

- Сейчас, - Блэйк вскочил, - сейчас кого-нибудь позову.

- Толь…ко… посмей…

Губы Арди на миг растянулись в улыбке.

- Арди, ты должен спать, - умоляюще прошептал Блэйк, - ты на лекарствах.

- Смеешься? – едва шевеля губами, ответил Арди. – На меня они не действуют. Мне даже зубы лечат под тройной дозой…

- Маленький, я так соскучился! По тебе. По твоим шуткам.

- Мне… не смешно… - вопреки собственным словам он улыбнулся, - мне плохо, хочу кончить.

- Нельзя!

- Осторожно, - попросил Арди, - Блэйк, мне надо.

Блэйк сглотнул, покосился на давно стоящий член Арди. Бедненький, как он, должно быть, измучен, если все три дня течки лекарства действуют лишь наполовину.

- Только минет, - поставил условие Блэйк.

- Мне нужно больше, - страдальчески поморщился Арди.

- Ладно, - сдался без боя Блэйк. Попросил бы маленький луну с неба, он и ее бы достал.

Аккуратно, стараясь не потревожить Арди, он стянул с него одеяло. Пижамные штаны темнели влажным пятном, Блэйк вспомнил, что последнюю таблетку выпил часов шесть назад. От густого, вкусного запаха омеги кружилась голова.

- Ну же, - подбодрил его Арди, и Блэйк, придержав его за поясницу, стянул штаны. Арди выдохнул с таким облегчением, что Блэйку снова стало стыдно. За штанами последовали трусы, запах усилился, Блэйк зашипел сквозь зубы – член больно упирался в ширинку.

- Боишься?

- Нет, - Блэйк повел шеей, лаская взглядом плоский живот Арди со светлой узенькой дорожкой от пупка до паха, идеально-ровный член в курчавых колечках, припухшие яички – Арди точно ни с кем не трахался с их последнего раза.

- Маленький, прости меня за подозрения, я такой дурак!

- Я тебе врежу потом, Джордан, нашел время для исповеди, - глаза Арди смеялись. Его колени дрогнули, давая понять, что омега не может больше терпеть.

Блэйк в мгновение ока скинул джинсы и трусы, забрался на кровать, усаживаясь в ногах у больного. Наклонился и взял в рот. Член дрогнул, еще больше окреп, Арди со свистом выдохнул.

- Не тормози.

- Сейчас, - пообещал Блэйк, принимаясь сосать. Пальцы привычно погладили промежность омеги, помассировали влажное, податливое отверствие, Арди задрожал, когда два пальца оказались у него внутри. Попытался насадиться, но Блэйк пресек попытку, держа его на месте, и Арди разочарованно застонал.

- Не шевелись!

- Это трудно.

Блэйк лизнул его по всей длине, забрал в рот яичко, с наслаждением посасывая, и слушая томительные вздохи омеги. Он трахал его уже тремя пальцами, рука с легкостью скользила по ароматной смазке, ныряла в теплое нутро, которое хотелось заполнить другой частью тела.

- Ты готов?

- Давно, - сдавленно ответил Арди.

- Лежи спокойно, хорошо?

- Да ты садист!

- Не ворчи, - Блэйк уселся поудобнее между раздвинутых ног омеги, подсунул ладони под прохладные ягодицы, приподнимая его, и вставил сразу во всю длину.

- Оооо, даааа! - стон Арди заставил альфу покраснеть, показалось, что его услышала вся больница.

Блэйк наклонился и поцеловал его, затыкая рот. Во рту у Арди было сухо и немного горько от лекарств. Блэйк с жалостью подумал, что его маленький не пил уже несколько дней – жидкость в него вливали через капельницу.

- Моя детка!

- Двигайся, Блэйк! Я сейчас умру!

- Не шути так!

Придерживая за бедра, Блэйк толкнулся, безошибочно находя правильный угол и набирая правильный, любимый обоими темп. Приходилось следить, чтобы голова Арди спокойно лежала на подушке, но подступающий оргазм отвлекал, и от напряжения кружилась голова.

Арди не дождался – закусил губу и выплеснулся с коротким стоном.

- Не выходи, - попросил он.

- Арди, я…

- Не выходи! Я хочу тебя чувствовать! Вдруг это в последний раз…

Арди умел подчинять своей воле тело Блэйка. Словно по команде омеги, минуя мозг, начал расти узел, Блэйк ахнул, когда его накрыло мощным – до искр из глаз – оргазмом. С трудом удержался на весу, опираясь на руки. Арди тяжело дышал и улыбался.

- Ложись рядом, обними меня, - прошептал он, будто был еще какой-то способ устроиться с узлом у него внутри.

Блэйку пришлось постараться, чтобы умоститься на краешке и не сдвинуть перевязанную голову Арди с подушки. Он едва не падал, но при этом Блэйку уже давно не было так удобно засыпать.

- Эд! – Лукас вприпрыжку кинулся к машине альфы и тут же повис у него на шее.

Эдисону приходилось учиться, приезжать в клинику он мог только вечером, оставался на ночь, а рано утром возвращался в Лондон. Днем с Лукасом поочередно были Илай и Джесси, чтобы ему не было одиноко.

Лукасу и не было одиноко. Ему понравился уютный маленький коттедж на берегу искусственного пруда, разбитый вокруг клиники парк с ручными белками, доктор Барнетт, с теплыми, нежными руками и спокойным голосом. Лукас успел познакомиться с Терри, омегой из соседнего коттеджа, которому было семнадцать. Терри находился на шестом месяце, и у него уже был очаровательный животик. Лукас немного завидовал ему и с нетерпением ждал, когда Блэйки подрастет, и его будет видно.

Лукас старался не терять времени зря. Пока дядя Джесси подыскивал ему подходящих репетиторов, он самостоятельно штудировал школьную программу и учебники по праву. Все, что с ним произошло, убедило Лукаса в том, как сильна и не всегда справедлива судебная система. Он заболел юриспруденцией, то и дело перебирал в голове книжные проблемы и реальные случаи, о которых слышал от папы и дяди. А еще ему нравилось, как это звучит – потомственный юрист.

Но самым лучшим временем были вечер и ночь. Эд приезжал к Лукасу, а Илай возвращался в город. Они оставались одни, подолгу гуляли в сумерках, держась за руки, а потом возвращались в коттедж, представляя, что это их настоящий дом.

- Пойдем, я приготовил отбивную и салат, сам, - похвастался он. - Твой папа уже уехал.

- Ты у меня такой хозяйственный, - похвалил Эд, нежно целуя Лукаса.

- Мне нужно привыкать.

Он сидел и смотрел, как его альфа ужинает. Было в этом что-то сакральное, полное глубинного смысла, словно последнее подтверждение того, что они стали семьей.

Телефонный звонок отвлек Лукаса от ужина.

- Черт!

Лукас растеряно озирался – была у него дурацкая привычка кидать мобильный куда попало, а потом искать по всему дому. Вот, нашелся на кровати под подушкой.

Звонил брат. Лукас обрадовался. Они с Диего не ссорились, но почему-то в последнее время почти перестали общаться.

- Привет, ДиДжей! Я так соскучился! Когда ты к нам приеде…

- Ненавижу тебя, Лукас! – процедил сквозь зубы Диего.

Лукас похолодел.

- Из-за тебя все! Из-за тебя!

- Что из-за меня?

- Папа в больнице! – выкрикнул Диего со слезами в голосе. – Он может умереть!

Лукас обвел глазами вдруг закачавшуюся комнату.

- Что с папой?

- Какой-то сосуд у него в голове может лопнуть! – орал Диего. – Ему нельзя было волноваться! Ему сделали операцию, и он сейчас в коме! Папа может не проснуться, а ты…

Лукас выронил телефон.

- Мммм, солнышко, было так вкусно! – Эд вытер руки салфеткой, подошел поцеловать и осекся.