Цветочный город (СИ)

Совершенно обессиленные, мы лежали рядом, соприкасаясь плечами.

- Крутой секс вообще, - вдруг тихо высказался Илья, когда я уже погружался в сонное оцепенение. – Мне еще ни с кем не было так охренительно.

- И мне, - неслышно прошептал я.

Илья собственнически прижал меня к себе.

Утром я проснулся в одиночестве. Впрочем, Илья предупредил накануне, поэтому я совсем не расстроился, не торопясь позавтракал и, движимый сиюминутными порывами, начал обдирать со стен светленькие, в вензелях с позолотой, обои. Вскоре комната приобрела хипповый вид, что понравилось мне больше, чем прежний рисунок дамского будуара. За полдня я радостно избавил от старых обоев всю жилплощадь, включая две комнаты и коридор. Кухня была выкрашена в ненавязчиво-бежевый цвет, который я решил пока оставить. Остаток выходных провел дома, за компьютером, раздумывая над дизайном своей будущей квартиры. Отец порывался тут же приступить к ремонту, но выторговал у меня только подготовку стен к покраске. Почему-то мысль о том, что я буду сам красить стены, а может быть, и не один, грела душу.

Неделя прошла в такой панической подготовке общегородского праздника, что я твердо решил на нем отсутствовать. По коридорам носились менеджеры с безумными глазами, администрация театра и какие-то странные личности, на которых недобрыми глазами косилась наша охрана. Лишь однажды за пять дней я видел промелькнувшую мимо нашего отдела Анну, и выражение ее лица остановило меня от приветствия. На этом нервозном фоне мы спокойно работали в обычном режиме. Ближайшие поставки из-за границы грозили только через месяц, а командировки – с началом осени. Оба сисадмина свалили в отпуск, Полина грезила об Абхазии, Женька – об Альпах, а Тамара Ивановна – о даче за городом. Я лениво пролистывал каталоги мебели и отбрыкивался от желающих помочь советами. Илюха с отстраненным видом лапал меня за ноги, пока никто не видел, плотоядно оглядывал и вообще, вел себя чрезвычайно нагло. Из-за его незатейливых притязаний я все время находился во взбудораженном состоянии. Вскоре до меня допер глубинный смысл его активности, после того, как он рискованно навалился на меня сзади, когда я курил в пустом отделе, облокотившись на подоконник. От неожиданности я чуть не вывалился на улицу. Илюха прижался пахом к моей заднице, обнял за талию. Я судорожно хватанул воздух.

- Ты очень зря так расположился, - прошептал он. – Нет сил смотреть, так и хочется валить и трахать…

Я не успел отозваться, так молниеносна была его атака. Услышав звук открывающейся двери, Илья отпрыгнул на свое место и уткнулся в компьютер. Я выбросил сигарету на улицу и прикрыл окно. В прозрачном стекле увидел свое охреневшее отражение. Кажется, у меня даже щеки покраснели. Если бы в отдел не зашли отобедавшие Полина и Женька, я бы наверняка уже начал снимать штаны - Илья завел меня несколькими словами. Подумав о такой расстановке сил, я не мог избавиться от наваждения. Низ живота сводило сладкими спазмами. Воображение подбрасывало стыдные картинки. Я с самого начала был готов к пассивной роли, но тогда Илье не хватило опыта вести любовную игру. Теперь он осмелел и, по-видимому, решил заявить о равноправии.

- Между прочим, я к тебе обращаюсь!

Я вздрогнул и вернулся в реальность. Илья стоял рядом, засунув руки в карманы брюк, и внимательно смотрел в мое мечтательное лицо.

- Я очень внимательно слушал, - попытка соврать провалилась.

Илюха усмехнулся.

- Не буду ловить тебя на слове, просто повторю. В субботу мои родители планируют перекрывать крышу на даче и привлекают всю окружающую бесплатную мужскую силу. Окажешь дружескую услугу?

- В качестве жеста доброй воли, - для вида сделав паузу, отозвался я, покосился на Полину и Женьку. Девушка подошла поближе, протянула тарелку с печеньками.

- Угощайтесь.

- Мама обещала расплатиться клубникой, ее в этом году столько, что не успеваем есть, - забирая себе печенье, заметил Илья.

- Соглашайся, - авторитетно заявила Полина, отходя к своему столу. – Клубника - достойная награда за тяжелый физический труд!

Илья сжал губы и надул щеки, тщетно пытаясь не рассмеяться. Я отвернулся к окну, отчаянно гримасничая.

- Кто тут говорил про клубничку? – оторвался от перевода статьи Женька.

Теперь мы могли от души поржать.

Тамара Ивановна прознала про дачную эпопею Илюхи и любезно отпустила его пораньше, чтобы он успел перевезти за город какие-то материалы, а нас с Женькой, на контрасте, определила в помощь девчонкам-менеджерам, которые накануне праздничных выходных перетаскивали коробки с реквизитом для погрузки в фирменный автомобиль. Физическая нагрузка отвлекала меня от возбуждающих мыслей. И все же – ночь у меня была неспокойной.

А ранним утром Илья ждал у подъезда в своем светло-зеленом пежо.

Он сразу оценил мой серьезный настрой – камуфляжные штаны, черную майку и крепкие ботинки, но только когда мы встали в пробке на выезде из душного города, прошелся взглядом по моему лицу.

- А я все гадал, какого цвета у тебя глаза, - лукаво улыбнулся, наблюдая за дорогой. Мы выехали на загородную трассу. – Думал, что голубые или серые.

Я нервно вытащил сигарету, вспомнил, что нахожусь в машине, убрал пачку. С непривычки дальние предметы слегка двоились.

- Решил не привлекать ненужное внимание твоих родителей, - я машинально попытался поддеть языком левое колечко в губе, не почувствовал теплого металла и грустно усмехнулся – оказывается, я привык к неудобному пирсингу.

- И колечки свои снял, - боковым зрением поймав движение, понял Илья.

- У меня все с собой, - заверил я. – После выезда на природу верну на место.

Илья на минуту отвлекся от дороги, остановившись на светофоре.

- Мне нравится настоящий цвет твоих глаз.

Я почувствовал теплые нотки в голосе и повернулся. Илюха пристально разглядывал мое лицо.

- Знаешь, есть такой виноград – коричневато-зеленый, прозрачный, наполненный соком и солнечным светом. И у тебя теперь совсем другое выражение лица.

Автомобиль двинулся дальше, а я обалдело уставился в маленькое зеркало. Я уже забыл про свой натуральный цвет, так привык к контактным линзам. Раньше я считал, что глаза у меня – никакие, ни карие, ни зеленые, смешанного мутного цвета. Но сейчас, с яркими выбеленными волосами, они действительно казались виноградными, сияющими от яркого летнего дня и илюхиного комплимента. Это смотрелось по-новому и неожиданно привлекательно.

Мы приехали вовремя. На большой даче как раз начиналась перекличка. Отец Ильи, высокий худощавый шатен с седыми висками и короткой стрижкой, крепко пожал мне руку, окинул цепким взглядом и властно указал на группу выстроенных чуть ли не в шеренгу людей. Его выправка и лаконичные жесты показались мне знакомыми. Я тихо спросил Илью:

- Военный?

Илюха грустно вздохнул.

Я быстро припомнил московский опыт работы с начальником-военным в отставке, у которого я находился на хорошем счету - внимательно слушал, не отводил взгляд, не перебивал и не предлагал свои варианты, и теперь выглядел выигрышно на фоне спорящих родственников. Поначалу напрягшийся Илюха быстро повеселел. Мужики, оказавшиеся дядьками и двоюродными братьями, полезли на крышу. Нас поставили на крепкую лестницу - как самые младшие, мы работали на подхвате. Сверху открывался прекрасный вид на ухоженный сад, аккуратные кустики, побеленные деревья и ровные клубничные ряды. Теплый, напоенный сладким ягодным ароматом воздух кружил голову.

Напряженная работа продолжалась до трех часов дня. Потом на пороге большой дачи появилась симпатичная женщина и погнала народ мыться и собираться на трапезу. Илюхиной маме я понравился сразу. Меня вообще любили такие славянские женщины – русые, синеглазые, неторопливые, с мягкими интонациями спокойного голоса и умением незаметно организовать всех вокруг. Ей, как настоящей матери, был неинтересен мой богатый духовный мир и увлечения, зато информацию про родителей она выпытала моментально. Поняв, что я мальчик из приличной семьи и без заметных вредных привычек, она успокоилась и улыбалась уже совершенно искренне. Тем более, что после работы на свежем воздухе у меня был отличный аппетит, а это всегда нравилось хлебосольным славянкам. Клубнику я лопал, жмурясь от удовольствия, тогда как все остальные равнодушно отвернулись и свалили курить и обсуждать дальнейшие планы культурного отдыха. Илюха смотрел на меня долгим взглядом, но ничего не говорил. К нам неожиданно подсел его отец.