Каким я тебя вижу (СИ)

- Я пылаю от малярии.

Мэтт рассмеялся и дернул Аарона за волосы, поднимая его голову, чтобы посмотреть в лицо.

- Ладно, ты, малярийно-промокший бомж, я принял твое согласие, потому что хотел, чтобы ты переехал ко мне и потому что в тот момент тебе это было необходимо.

Уголки губ Аарона опустились, когда он охнул и потер голову в том месте, где его дернул за волосы Мэтт.

- Детка, - тихо проговорил Мэтт, прежде чем продолжить: - Однако сейчас я начинаю сомневаться в правильности своего решения. Я думал, вы по-быстрому разберетесь с вашими отношениями. Не принял в расчет ваше упрямство.

- И наш идиотизм, не забывай о нем… Эли обожает его больше всего.

- Кстати, об Элисон. Ты меня только что назначил Папой, так что думаю, я причислю ее к лику святых.

- Она этого заслуживает, - согласился Аарон.

- Это точно. Но о храме в честь нее и ее плачущей статуе мы поговорим потом. Сейчас нам нужно сосредоточиться на том, что ты должен сделать, чтобы убраться из моей квартиры и вернуться к Джейку, где твой дом и есть.

- Я никогда не жил у Джейка, - упрямо сказал Аарон.

- Не придирайся к словам, ты знаешь, что я говорю не в буквальном смысле. С меня хватит твоего отрицания, упрямства и недовольной надутости. Мне надоело быть милым парнем, когда я хочу только одного – надрать Джейку задницу и куда-нибудь увезти тебя, чтобы удержать рядом с собой. Но так как этого все равно не случится, мне придется довольствоваться тем, что я разберусь с той кутерьмой, которую ты заварил.

- Почему ты это делаешь, Мэтт?

- Во-первых, потому что я тебя люблю – и не делай такое несчастное лицо, я знаю, что у нас ничего не ладится, и мы лучше останемся друзьями.

- Ты заслуживаешь лучшего друга, чем я.

- Тем не менее я хочу, чтобы ты был моим другом, так что закрыли эту тему, - сказал Мэтт. - Во-вторых, вы с Джейком подходите друг другу, несмотря на то, что оба такие ненормальные. Вы взрывоопасны, когда вместе, как чертовы спички и канистра с бензином, но я знаю, что вы созданы друг для друга. Никто другой не может и не должен приближаться к тебе – ты токсичен. Вы – наркотик друг друга, и с этим ничего не поделаешь.

- Угу, - вздохнул Аарон, - мы как Памела с Томми Ли.

Мэтт расхохотался.

- Мать твою, так и думал, что ты ляпнешь что-то подобное.

- Ну так, так оно и есть!

- А я по сценарию получаюсь Кидом Роком?

- Черт, нет! Ты намного симпатичнее его. К тому же у тебя даже нет ковбойской шляпы, и ты не любишь пиво. Так что не выходит.

- Но Кид Рок и Памела только что поженились, разве нет?

- Пфф. Надолго ли?! Пэм и Томми созданы друг для друга.

- Ну вот, теперь я представляю тебя в топике и светлом парике.

- А чего это Памела сразу я?

- Потому что у тебя самая лучшая грудь, которую я когда-либо видел?

Аарон взвизгнул, когда Мэтт протянул руку и ущипнул его за сосок.

- Ах ты засранец! - засмеялся он.

- Видишь? Лучшая грудь в городе.

- Спасибо, но это был сосок, чокнутый сукин сын.

Мэтт только ухмыльнулся, когда Аарон со страдальческим выражением лица потер свою грудь. Перестав жалеть себя, он поднял глаза и увидел, что Мэтт улыбается ему.

- Я люблю тебя, Мэтти, даже несмотря на то, что ты издеваешься над моими сосками.

- Я это запомню, - задумчиво сказал Мэтт. - Однако я немного отклонюсь от темы и спрошу тебя: что ты делаешь в пятницу вечером?

- Не знаю. Скажи мне сам.

- Ну… в пятницу будет проходить выставка фотографий. Элисон сказала, что тебе она должна понравиться…

* * *

Аарон зашел в галерею, держа Мэтта за руку. Он понятия не имел, чего ожидать. Он только знал, что нервничает из-за возможной встречи с Джейком. Он был уверен, что не увидит Джейка в толпе – тот ненавидит кучу народа. Скорее всего, он где-нибудь спрячется, оставаясь в стороне от своих обожателей. Только поэтому Аарон смог набраться храбрости и войти внутрь.

Он знал, что Джейк назвал выставку «Тот, кто мне нужен», и больше ничего. Но, не успев отойти от дверей, застыл как вкопанный, потому что, переступив порог, увидел вокруг только себя. На него смотрели десятки и десятки его фотографий. Они украшали каждую стену, каждую стойку; везде – в любом возможном месте – он видел свое лицо, свои губы, свои глаза, свою шею, свои руки на гончарном круге или завиток волос, убранный за ухо. На каждой фотографии он видел частичку себя.

- Он их сохранил, - прошептал Аарон. - Я думал, он их выбросил. Думал, они были недостаточно хороши.

- Конечно, он их сохранил, идиот, - спокойно ответила Элисон, передав Мэтту бокал и потянув его прочь от Аарона. - Джейк снаружи, за той дверью. Ну, ты же знаешь, как он относится к толпе.

Аарон в панике бросил взгляд на Мэтта, которого утаскивала за собой Элисон.

- Увидимся позже. Ты остаешься один как Перст, - широко улыбнулся Мэтт, отсалютовал Аарону своим бокалом и исчез в толпе вместе с Элисон.

- Вечно этот Мэтт со своими дурацкими каламбурами, - пробормотал Аарон, широкими шагами направляясь к двери, ведущей во двор, освещенный японскими фонарями. Он так был поглощен своим раздражением, что чуть не прошел мимо Джейка, сидящего на скамейке спиной к нему. Аарон целую минуту простоял соляным столбом, потом опустил голову и направился к скамейке. Он сел рядом с Джейком, правда отвернувшись от него и глядя не во двор, а в зал, где проходила выставка. Его пальцы с силой сжались на спинке скамейки.

Джейк не пошевелился, не повернулся к нему, никак не дал понять, что знает, что Аарон сидит рядом с ним. Аарону хотелось хоть что-то сказать, но слова застряли в горле, и он молчал.

- Я просто хотел, чтобы ты знал, - вдруг тихо произнес Джейк. - Я люблю тебя, Перст.

Всего несколько слов, а Аарон снова смог дышать.

Глава 8

Я просто хотел, чтобы ты знал. Я люблю тебя, Перст. 

Слова эхом отдавались в голове Аарона и наполняли тело волной умиротворения, которое медленно накрывало и омывало его, как теплый и чистый летний дождь. Ничто не могло сравниться с этим мгновением.

С этим сейчас.

Здесь.

С Джейком.

Который его любит.

Аарон выдохнул – он и не думал, что возможно задержать дыхание на такое долгое время – и, повернувшись, обхватил руками руку Джейка, прижал ее к своей груди, к своему успокоившемуся, умиротворенному сердцу, уткнулся лицом в плечо. Вдыхая его запах. Прижимая к себе.

Джейк вздрогнул, когда Аарон дотронулся до него, словно еще не был готов почувствовать его прикосновение, но как только сильные руки обвились вокруг его локтя, нос уткнулся в его плечо, и волна теплого дыхания пробралась через рубашку к коже, он расслабился. Джейк наконец смог отпустить себя и, привалившись к Аарону, снова согреться. И все же взгляд его блуждал по двору, пока он пытался подобрать слова.

- Я хотел, чтобы ты это знал, - продолжил Джейк тем же тихим голосом, каким сказал те первые чудесные слова. - Хотел, чтобы ты знал, что все это время я тебя любил. Однажды ты сказал мне, что хочешь, чтобы кто-нибудь полюбил тебя с первой же секунды, чтобы он посмотрел на тебя и сказал: «Это тот, кто мне нужен». Этим человеком был я, Перст. Я тот, кому ты был нужен с самого начала. Ты тот, кто мне нужен, и если ты никогда ко мне не вернешься, если я никогда тебя больше не увижу, я хочу, чтобы ты это знал.

Аарон впитывал эти слова, и на плечо Джейка с его ресниц капали слезы.

- Даже если ты будешь далеко от меня, если ты бросишь меня, просто знай, что через парк от тебя живет тот, кто любит тебя и хочет воспитывать с тобой детей, и спать рядом с тобой, и спорить с тобой, и видеть твою улыбку, хочет все то, что ты говорил, тебе нужно. Мне тоже это нужно, но только с тобой. Только с моим Перстом.

Джейк наконец повернул голову к Аарону, наклонился и поцеловал его в макушку.

- Я всегда буду рядом, через парк от тебя, любя тебя, ожидая тебя, когда бы я ни стал тебе нужен.

С губ Аарона сорвался счастливый всхлип, он поднял руку и, обвив пальцами шею Аарона, притянул его голову к себе. Порыв Аарона был столь внезапен, что их губы почти столкнулись, и если бы ладонь Джейка в один момент с движением Аарона не легла тому на щеку, синяков было бы не избежать. Губы Джейка приоткрылись, и их тут же накрыл рот Аарона. Оба с удивлением смаковали вкус друг друга и где-то на краю сознания гадали: что их так долго сдерживало, что заставляло так долго ждать этого момента, когда возможно было насладиться таким вкусом, такими ощущениями и такими прикосновениями.